Реваншист. Цвет сакуры – красный - Борис Орлов

Первый раз они возвратились в Россию – нет, не в Россию, а в проклятую Совдепию! – через три года после позорного бегства. Тогда-то они и познакомились, посмотрели друг на друга, так сказать, в боевой обстановке.

Тогда удача улыбнулась. Во всяком случае, так казалось сперва. Убиты семеро большевиков, сгорел пакгауз с хлебом, которые эти жиды отобрали у крестьян, чтобы накормить городских оборванцев. Они возвращались, гордясь своими достижениями, и каково же было их разочарование, когда английское начальство встретило их с холодным презрением. Нет, их не бранили, не распекали, но… «Вы убили большевиков? Очень хорошо. Но что вы узнали об их армии? Ничего? Очень хорошо. А кого вам удалось завербовать? Никого? Очень хорошо…» О да! Это было очень хорошо. И они очень хорошо запомнили это. Накрепко. И навсегда.

Второй раз они отправились в Совдепию по приказу генерала Кутепова[7]. На этот раз их миссию организовывали не только англичане, но и Первый отдел РОВСа[8]. Они были связными, отправленными в МОЦР[9]. В их задачу входила доставка адреса и портрета Николая Николаевича, чтобы поднять боевой дух членов подполья. Но кто же мог представить себе, что эта организация – подлая провокация ГПУ?! Тогда им с огромным трудом удалось уйти, в отличие от других эмиссаров РОВС, сложивших свои головы в кровавых застенках чекистов. Ротмистр получил тогда пулю в бедро, капитан – в плечо, но им удалось вырваться из проклятой Совдепии.

Уже в госпитале они узнали, что в лапы ГПУ попал сам Рейли[10]. Чекисты трусливо расстреляли великого разведчика. Британцы взбеленились. Мало того что красная зараза расползается на восток, так большевики ещё и осмеливаются творить такое. СИС и РОВС пылали жаждой мести, и вот теперь двое агентов перешли через границу, показать большевикам, кто здесь настоящий хозяин. Краснопузые пожалеют, и не один раз горько пожалеют о своей наглости!

Стараясь ступать бесшумно, они шли по предрассветному, молчаливому лесу. Внезапно ротмистр, шедший первым, замер, не окончив шага. Он осторожно повернул головой направо, налево…

– Дым, – одними губами выдохнул он.

Капитан напряжённо принюхался. Действительно, откуда-то слева едва слышно тянуло дымком.

Оба задумались: финны обещали, что на всём пути до дома лесника им никто не должен встретиться. Неужели ГПУ как-то прознало об их миссии?

– Засада? – таким же почти беззвучным шёпотом спросил капитан.

Ротмистр пожал плечами.

– Проверим?

Это, конечно, опасно, но их двое хорошо вооружённых мужчин, прошедших такое, что многим и в страшном сне не приснится. И вернуться вот так, не проверив, – бесчестье. Рассудив таким образом, ротмистр энергично тряхнул головой:

– Проверим!

Осторожно, обходя подозрительные сучки, ветки и пятна скрывающего воду мха, они скользнули вперёд. Запах дыма становился все яснее, и тут до них донеслись голоса. Негромкие – слов не разобрать, но несомненно – голоса.

Капитан чуть приостановился и показал два пальца. Ротмистр согласно кивнул: действительно, разговаривали двое. Но, может, остальные молчат?

Казалось, что до костра, у которого расположились незнакомцы, осталось совсем немного, но путь преградил густой малинник. Продираться сквозь ломкие стебли – выдать себя с головой. Ротмистр качнул головой, указывая путь обхода, и двое шагнули влево.

Кустарник кончился как-то внезапно, словно отрезали ножом. И тут же открылась довольно широкая тропа, прямая, словно стрела. Оба замерли: шагах в трёхстах тропа упиралась в болото, а на берегу, на сухом месте, расположились двое. Судя по двустволкам – охотники.

Костёр, а точнее нодья[11], мерно тлел, рядом стоял небольшой медный чайник. Охотники курили, во всяком случае – один из них, сидевший так, что в предутреннем сумраке виднелся огонёк папиросы или самокрутки…

Капитан дотронулся до руки своего спутника и показал на курильщика. Ротмистр понятливо кивнул: в конце концов, даже у охотников может оказаться что-нибудь интересное, а вот оставлять в живых свидетелей их перехода границы совершенно излишне. И, разобрав цели, они двинулись вперёд по тропе…

* * *

Будильник на смартфоне заверещал и заругался примерно за час до рассвета. Отец и сын заворочались на подстилках из лапника, с трудом разминая затёкшие после ночёвки мышцы.

– Папань, завтракать будем? – поинтересовался сын.

– По мелочи, – Волков-старший вытащил из рюкзака два пакетика быстрорастворимого кофе и пачку печенья «Юбилейного». – Воды набери, – негромко велел он, и сын послушно отправился к болоту за водой.

Когда умытый и с полным чайником Всеволод вернулся к костру, отец уже сидел, притянув к себе своё ружье, и покуривал. Парень негромко хмыкнул: отец с огромным трудом отучил его от курения натощак, а вот сам так и не изжил этой безусловно вредной привычки.

– Патроны сменить не забудь.

На ночь оба перезарядили свои ружья. Правый ствол – пулевой патрон, левый – картечь. Конечно, вероятность встретить у самого болота медведя или волка невелика, но, как любил повторять старший из Волковых: «Лучше сейчас перебдеть, чем потом перебздеть». И младший был с этим согласен, а опыт армейской службы в не самом спокойном регионе Кавказа только укрепил в нём веру в правоту этой мудрости. Так что перед встречей с утками требовалось сменить заряды на простой «бекасник», чтобы дичь при удачном выстреле не взрывалась. В буквальном смысле.