Александр Македонский, или Роман о боге - Морис Дрюон

Свою личную канцелярию Александр передал в руки высокообразованного и энергичного человека по имени Евмен из Кардии, ему же он поручил поддержание связи с Македонией и союзниками. В помощники Евмену царь назначил Диодота из Эритреи. Главным интендантом войска был Эпимелет, а главным адъютантом царя – Леоннат. Александр взял с собой в качестве историографа племянника Аристотеля – Каллисфена, родом из Олинфа, и своего первого наставника Лисимаха, дабы тот услаждал его слух в пути божественными стихами Гомера. Ближайшим помощником Александра в решении государственных дел и управлении армией был Гефестион. Другим своим друзьям – Птолемею, Неарху, Гарпалу, Кратеру, Пердикке, Малеагру – он доверил ответственные командные посты. В будущем им суждено по-разному прославить свои имена. Под началом инженера Диада была осадная и полевая артиллерия, средства для сооружения вращающихся башен, тараны, легкие катапульты для метания бронзовых дротиков, тяжелые катапульты для метания каменных снарядов и, наконец, отряд по наведению мостов и переправ.

В обозе войска Александра, отправившегося на завоевание Малой Азии и Египта, был месячный запас продуктов питания и месячное жалованье.

Впереди войска шли музыканты и танцоры, затем священники.

Следом на белом коне впереди царя ехал я, Аристандр из Тельмесса, пророк Амона и прорицатель Македонии. Из тридцати пяти тысяч человек, шаги которых сотрясали землю, лишь я один знал, что Александр из этого похода не вернется никогда.

Идущий покорять чужой народ должен знать его прошлое; осмелившийся бросить вызов другому царю должен знать его родословную; вознамерившийся завоевать далекую страну должен знать ее богов. История – это часть священной науки.

Я родился в Малой Азии, на берегах залива Глаукос. Мой родной город находился в подчинении у сатрапа персидского царя. По другую сторону моря, на берегу которого прошло мое детство, расположено устье Нила. Над заливом Глаукос и над Нилом в одни и те же часы светят те же звезды.

Я знал историю Персии.

Персы учат, что откровение им сообщил посланец неба Гом. Гом – это Гермес, или Гормес, или Горус-си-Исис, или Гор-Амон. Имя в данном случае не имеет значения. Откровение мог поведать и любой другой, ибо оно шло от одного источника, коим является первооснова всего существующего.

Гом поведал истину царю, который был отцом Джамшида. Но когда Джамшид сам стал царем и узнал истину, он уверовал в то, что истина принадлежит ему, что именно он является Создателем всего, что только он дарует людям пищу, сон, радости, что по его приказу растет трава, что он утвердил на земле бессмертие. Он пожелал, чтобы его почитали как творца мира, и осмелился присвоить себе имена, с которыми должно обращаться только к всевышнему. И тогда на землях Персии прошло время изобилия, высохли колодцы, погибли стада, люди истощили свои силы в кровавых войнах и золотой век закончился.

Долгие века пришлось провести персам в ожидании появления пророка Зороастра, который так же, как Имхотхеп-Асклепий, вдохнул жизнь в слова вестника богов Гермеса. Он учил, что только знание божественной истины и волшебных свойств звуков может отвести несчастья, уготованные судьбой как для каждого человека, так и для всего народа. Он учил также, что между Ахурамаздой и семью архангелами света с одной стороны и Ахриманом и семью демонами тьмы – с другой идет вечная борьба и что из всех живых существ только человеку дано делать выбор между Ахурамаздой и Ахриманом и таким образом способствовать либо торжеству добра, либо торжеству зла.

Мудрость помогла персам преодолеть мрак, а во время правления царей Кира, Камбиса, Дария, Артаксеркса они вновь обрели силу и мощь, но по-прежнему не искупили вины Джамшида. Их глаза все еще застилала пелена, мешавшая им понять, что боги других народов отличаются от их богов только внешним обликом и именами, а во всем остальном меж ними нет различий. За эту ошибку персам суждено было погибнуть.

Когда Александр выступил из Македонии в свой поход, Персидская империя была самой большой в мире.[32] Она простиралась от Черного моря до Индии и от реки Сырдарьи до египетских пустынь.

Персией в то время правил уже не Артаксеркс III, который взошел на персидский трон в тот же год, когда Филипп взял власть в Македонии. Артаксеркс, захвативший Египет, изгнавший фараона, приказавший убить и зажарить священного быка Аписа, укравший анналы и устроивший ослиный хлев в храме бога Пта, недолго жил после своих мрачных подвигов. Его хилиарх[33] – евнух Багой, которому он передал бразды правления и вверил войска и писарей, отравил царя и всех его сыновей, кроме одного по имени Арсес. Арсеса Багой посадил на царский трон.

Но Арсес процарствовал всего два года и был тоже умерщвлен евнухом Багоем. В наследники Арсесу евнух выбрал царевича из младшей ветви династии по имени Кодоман, в котором он надеялся найти больше послушания. Кодоман начал царствование и надел тиару под именем Дария III. Первое, что сделал Дарий Кодоман на торжествах по случаю своей коронации, – протянул Багою чашу вина, в которую своей рукой влил яд.

Дарий и Александр стали царями в один год, как будто судьбы Персии и Македонии подчинялись ходу одних и тех же светил.

Ни Артаксеркс по прозвищу Незаконнорожденный, ни Арсес, ни Дарий Кодоман не были коронованы фараонами, они не признавали себя сынами египетских богов, и на земле истины они были притеснителями истины.

Армия Дария Кодомана была велика, под стать размерам его империи. У него было сто тысяч воинов из Малой Азии, сорок тысяч – из Армении, Киликии, Сирии и Египта, такое же количество греческих наемников. Ходили слухи, что при желании из Индии он мог получить миллион воинов.

За двадцать дней мы прошли путь от столицы Македонии до берегов Геллеспонта.

Пока Парменион руководил переправой через пролив основной части войск, Александр, взяв с собой сотню соратников, погрузился на галеру в том самом месте, откуда некогда Агамемнон отправил греческий флот[34], напротив Сигейского мыса. Каждый клочок этой земли, каждая долина, каждый мыс были воспеты Гомером. Во время пути Александр часто оборачивался к Лисимаху, и они декламировали друг другу строки из «Илиады».