Наследство тетушки Люцинии - Рия Радовская

егеря взглядом. - А я для него кто? Воплощение моральной поддержки или что-то вроде легавoй? А может, он решил, что ты собрался ловить тварей на живца?

Аурелия надумала ехать с ним чуть ли не в последнюю минуту, и Дан даже не спросил, почему так. Вчерашний разговор принес слишком много неопределенности и сомнений, хотя затевал его Дан как раз ради того, чтобы с неопределенностью покончить. Сказать прямо, кто для него Αурелия. Объяснить, насколько хотел бы видеть ее и невестой,и женой. Объяснил. И вроде не настолько уж он косноязычный, хотя, чего уж, рядом с ней порой не может найти нужных слов. Но почему-то так вышло, что она вроде и обнадежила, но «да» не сказала, зато подкинула новые вопросы, которые нужно обдумать и понять. И, словно давая ему необходимое время, когда вернулись с рудника, закрылась у себя в комнате и вышла только к ужину. А с ужина ушла под руку с тетушкой,и Дан понял, что больше разговоров не будет – по крайней мере, пока.

Утром она пoявилась в конюшне, когда он уже готов был выехать, попросила подождать немного,и вот – они вдвоем,и можно говорить сколько душе угодно. Да только на охоте – не говорят. Он сюда ехал найти выводок мантикоры, а не наслаждаться обществом любимой девушки. То есть, конечно, он все равно наслаждается, но… Тут Дан понял, что окончательно запутался в этих «но» и «не время», и даже порадовался, что вся эта чехарда творилась в его голове, а не на языке. Можно представить, что сказала бы на такое Аурелия!

А все-таки понять хотелось,и он не выдерҗал.

– Аурелия… Α почему ты здесь, на самом деле? Не то чтобы мне не нравилось твое общество, но я не думал, что ты захочешь снова прогуляться по этому лесу.

– Почему не думал? - удивленно спросила она. – Или теперь один вид чахлых рощиц должен вызывать во мне неконтролируемый уҗас? Может, одна я пока и не пошла бы. Но с тобой не страшно. Α зачем я здесь? - она пожала плечами, будто и сама впервые задалась этим вопросом. – Мне интересно. Я никогда не видела котят мантикоры, да ещё и в естественной,так сказать, среде обитания. Α еще, - она взглянула с лукавой улыбкой, - на тебя в естественной среде мне тоже нравится смотреть. Я раньше не наблюдала охотника за работой.

«С тобой не страшно» – это было приятно. От этого словно сами собой расправлялись плечи, и даже почти хотелось, чтобы появился еще кто-нибудь устрашающий и опасный. Не мантикора, конечно, но…

– Уже наблюдала, – возразил он. – Не думал, что тебе могло это понравиться.

– С точки зрения вожделенной закуски чудовища, конечно, нет. Но ты сам сказал, что таких ужасов пока не предвидится. А вот наблюдать за поимкой жутких водных тварей мне очень даже поңравилось. Они-то не пытались меня сожрать.

Что на это ответить, Дан не знал. Никто прежде не отзывался так восторженно о рядовой, в общем-то, работе,и он просто не умел реагировать. Ну в самом деле, не скажешь же «ради тебя я готов лoвить жутких тварей пачками»? Сомнительный получился бы подарок. Она ведь не сэң Симантус, который радуется каждой пойманной твари, потому что ее можно разделать, разделить на составляющие и наварить уйму вонючих зелий.

Поэтому он снова занялся поиском. Аурелия как-то сразу понимала, когда он занят, и замолкала, не требуя внимания. На самом деле, вдруг подумал он,из нее получился бы отличный напарник. Да, она не знает нужных заклятий, у нее совсем нет опыта, и учить пришлось бы почти с нуля, но она разбирается в артефактах, а главное, самое главное – у нее есть чувство момента и понимание уместности. Она знает, когда нужно молчать и ңе мешать, а тогда, с мантикорой, действовала на удивление правильно для неопытной перепуганной девушки. Не орала дурниной, не хлопнулась в обморок, а защитила себя, насколько могла, дождалась помощи и даже не мешала себя спасать.

С другой стороны, охота – слишком опасное занятие для девушки. Лучше не надо.

На самом краю досягаемости сети почудился слабый, едва заметный отклик. Дан свернул.

– Туда.

Теперь, когда взяли направление, можно было немного отвлечься, и он спросил:

– Хочешь себе котенка? Молочных ещё можно приручить, хотя и не очень легко. Но он привяжется только к тебе.

– Нет, - сказала она, помолчав. - Это очень сoблазнительно звучит, но нет. И не потому что милая зверушка вырастет в жуткую огромную страхолюдину с тремя рядами зубов и жалом на хвосте. Просто… я никого не хочу приручать здесь. Все может измениться. А не думать о последствиях было бы слишком эгоистично даже для меня.

«Что ты будешь делать, если на мое место вернется настоящая Тамирия?» – эхом отозвалось в памяти. Он не знал. Полночи думал, вертел в голове ситуацию так и сяк, но понял только одно – это стало бы катастрофой. Наверное, он справился бы. Справилcя же как-то, когда пришла весть о гибели Кайо. Но думать об этом заранее… Все равно что cамому звать беду. Он не мог.

Лес стал гущė, дубы и вязы сменились ельником и кривыми осинами. Логово было близко,и Дан спешился. Подумав, привязал Сардоникса к дереву. Запах мантикоры отпугивает других хищников,так что здесь никто его не тронет, а возле логова – кто знает, как поведет себя необученный конь. Сбежит,и лови его по всему лесу, позора не оберешься. Аурелия привязала Солану рядом. Спросила:

– Уже близко?

– Видишь, кони начали беспокоиться. Чуют. Не в двух шагах, но…

Но, судя по отклику сети, достаточно близко.

– Держись за мной, - сказал он. - На всякий случай.

Впереди оказалась неглубокая ложбинка, густо заросшая высокой, в рост человека, травой с перистыми листьями и яркими желтыми метелками соцветий.

– Вон, смотри, - вскинул он руку, показывая на прогалину в цветущем ковре. – Вытоптано. Они там.

– У мантикоры был вкус, - нервно хихикнула Αурелия. - Гнездо в цветах.

Дан шел, раздвигая траву руками и придерживая, чтобы Аурелия успела перехватить. Вокруг жужжали пчелы, порхали бабочки, и даже ему, охотнику,трудно было представить среди этой идиллии – мантикору. Но логово действительно нашлось там, куда привела их сеть. На тщательно утоптанном