Девять бусин на красной нити - Александра Питкевич

Домик появился внезапно. Словно в какой-то момент его просто налепили на фоне только что пустого неба. Песок внизу все еще оставался черным, мелким и блестящим, и на нем, как нарисованный, стоял небольшой дворец. Не та деревянная постройка, аскетичная и сдержанная, в которой мне довелось бывать в прошлый раз. Этот «охотничий домик» даже близко не походил на то, что я ожидало увидеть. Чудом не выронив Хакона от удивления, с ускоренным рвением преодолела оставшееся расстояние, надеясь, что в этом произведении искусства, совершенно неуместном и великолепном, есть ванная.

В домике-дворце была одна башня, невысокая и очень тонкая. Думаю, что кроме лестницы и смотровой площадки там больше ничего и не могло поместиться. Двускатная, темно-синяя крыша, переливающаяся даже в неярком свете местного солнца, и искусно вырезанные, позолоченные наличники на окнах. Даже темный, изумрудно-зеленый камень, из которого само здание было сложено, вызывал ассоциации с мультфильмами, а никак не с мрачными, опасными и такими непохожими друг на друга, мирами, втянувшими меня в свою круговерть.

Приземлившись у маленького замка, любуясь его золотистыми слюдяными окнами, едва волоча гудящие ноги, прихрамывая, преодолела оставшиеся пару ступеней. Дернув ручку, надеясь на тепло и комфорт, только ощутив небольшой электрический разряд, вспомнила слова великана о кровной магии. Вот умора. После всего, добыв росток Белого ясеня, дотащив хримтурса до нужного места, я так просто и глупо попалась на невнимательности. Великая и ужасная Алая ворона через мгновение отлетела метров на пять от двери, больно шлепнувшись попой о черную землю.

Потребовалось три попытки и целая горсть великанской крови, чтобы по двери пробежала серебристая волна, открывая мне долгожданный доступ в домик-замок. С опаской шагнув внутрь, ожидая очередного подвоха, едва не задохнулась от восторга. Будучи по природе довольно сдержанной, я все же не могла не оценить великолепия архитектурных решений. Потолок был светопроникаемым, от чего даже в коридоре, довольно узком и выложенным мелкой серой плиткой было светлее, чем снаружи. Солнце, скрытое за мутной пеленой, словно светило прямо в комнате, разбрасывая по невзрачным с виду стенам, яркие теплые блики. Тут же возникало ощущение, что я на пляже где-то в средиземноморье. Греция? Думаю, именно так бы это ощущалось. Мягкое, обволакивающее тепло проникало сразу под кожу, успокаивая и расслабляя.

Тихонько хмыкнув, слегка тряхнув головой, совсем в ином настроении я продолжила исследовать домик.

Прямо по коридору была небольшая кухня, с вполне адекватной плитой на две конфорки, мойкой и высоким столом, явно рассчитанным на габариты хримтурса. Стоило повернуть вентиль, как из крутого гусака над медной раковиной побежала струйка воды, едва уловимо отдающая серой. Обрадованная такой простой, но необходимой мелочью, вернулась к плите. Покрутившись у местного аналога нагревательного прибора, едва не вырвав один кристалл из пары, встроенных в поверхность, кое-как разобралась, крутанув их в нужную сторону и почти сразу ощутив тепло. Тут же отыскался небольшой чайник, чуть более плоский, чем приняты у меня дома. Пара горшков и кастрюль пока остались на месте. Кроме нескольких кусков вяленого мяса, высохшего сыра и каких-то сухарей в наших припасах ничего не было, а чтобы приготовить нечто приемлемое из подобного набора, требовался изрядный опыт и время. Потом.

Пока чайник с водой для отвара нагревался, вернулась в коридор, продолжив исследование. Дальше, за темной резной дверью, которой не было в кухне, шла спальня. Большая комната в темных тонах, но столь же ярко освещенная, с огромными окнами, выходящими в какой-то сад, видимо эфемерный, и с резной кроватью-шкатулкой. За время моих путешествия по этим мирам, мне изрядно полюбились подобные. Они давали какой-то особенный уют и комфорт, позволяя почувствовать себя в относительной безопасности. Хотя, может дело вовсе и не в этом. А в том, что рядом постоянно спит большая грелка. К тому же, не храпящая. С сомнением оценив размеры кровати, подумала, что мне просто не хватит сил затянуть туда Хакона. Еще раз оглядев комнату, заметила кушетку, решив, что предстоит великану ютиться на ней, пока не встанет на ноги. И к камину ее придвинуть легче. Хотя, не уверена, что ему это может понадобиться.

В этом домике мне нравилось решительно все. Но пока я не нашла самой главной комнаты. Будучи согласна даже на ведро с водой и слив в полу, я отправилась дальше, помня, что на улице в бессознательном состоянии лежит великан, а на плите стоит чайник.

Открыв последнюю дверь, я от неожиданности зажмурилась. Такого просто не могло быть. Решив, что не время отвлекаться, быстрее закрыла комнату, пообещав себе вернуться чуть позже.

Хакон.

Пришел в себя я неожиданно даже без головной боли. На мягкой, недостаточно длинной кушетке, укрытый пледом поверх одних коротких нижних штанов. Все было очень даже хорошо. Открыв глаза, узнал потолок родительского летнего домика. Дотянула-таки. Чудная девица. Невероятная.

Слишком резко сев, насладился несколькими секундами головокружения и тупой боли в плече. Рана практически затянулась, даже корочка кое-где уже отошла, открывая розовую, чувствительную кожу. Непонятными ощущениями был устойчивый зуд в нижней части спины и боль в лодыжке. Вторая стала ощутима сразу, как только я поднялся, перенеся весь вес на одну конечность. Поморщившись, уже более осторожно двинулся в кухню, откуда доносился характерный звук присутствия.

Прошуршав до кухни, почесав спину и соскребя со спины несколько черных песчинок, наткнулся на полный злобы и раздражения взгляд. Взъерошенная, какая-то совсем серая и едва живая, ворона сидела в высоком кресле отца, завернувшись и накинув на голову плед. Девица выглядела так, словно тяжело и долго болела.

В кухне приятно пахло вяленым мясом и травяными отварами, на плите стоял чайник. Было спокойно и светло, никакие посторонние существа не нарушали присутствием границ дома, так что я не мог с ходу определить, в чем беда.

– Проснулся? – скрип, совсем глухой и злобный. Казалось, еще немного, и ворона кинется на меня с когтями и располосует лицо.

– Видимо, – главное, не делать резких движений. После нескольких дней без сознания, я могу и не успеть за реакцией разъяренной вороны.

– Молодец какой! – глаза так блеснули, что было впору отскочить. Может, я бы так и поступил, не настигни меня в этот момент зов природы.

– Стоп! – подняв руку ладонью вперед, остановил ворону, уже набравшую полные легкие воздуха. – Запомни и подожди. Буквально две минута и я тебя выслушаю со всем вниманием. Две минуты.

Ноги вспыхивали, соприкасаясь с прохладным полом. Состояние Натсуми несколько беспокоило. Девушка была не из тех, кто просто так впадает в подобные состояния. Должно было произойти что-то из ряда вон. Хотелось обнять девицу, усадить на колени и выспросить, что произошло, вот только в кухне моих родителей сидит совершенно не такая особа, чтобы было можно поступить обычным образом. Справившись с потребностями тела, наскоро умылся, чтобы хоть немного лучше соображать. Желудок требовал еды, мышцы разминки, а ситуация разъяснения. Открыв воду в ванной, надеясь потом ополоснуться, уже хотел вернуться к своей недовольной птице, когда осознал: горячей воды нет. Из крана текла студеная, почти ледяная вода.