Убийства и кексики - Питер Боланд

возразила Неравнодушная Сью. – Телефон не звонил.

– Разве что пару минут говорили с моим племянником, – напомнила Фиона. – В какое время ты звонила?

– Около восьми.

– Тогда еще с нами была детектив Финчер.

– Мы бы все равно услышали телефон. Ты точно звонила? – уточнила Фиона.

– Точно, – подтвердила Дэйзи. – Может, я набрала не тот номер? Хотя вы же знаете, как у меня дела с техникой.

Фиона не могла с этим согласиться. Из них троих Дэйзи в технике разбиралась лучше остальных.

– А потом ты еще пробовала звонить?

Дэйзи покачала головой:

– Нет, я же была за рулем. Ехала сюда.

– Попробуй снова набрать кому-нибудь из нас, – предложила Сью. – Проверим, работает ли твой телефон?

По очереди Дэйзи позвонила на мобильные Фионы и Сью, потом на городской. Все три телефона работали прекрасно и звенели громко.

– Прошу прощения, что прерываю ваши телефонные дискуссии, – подал голос Корзинщик, к которому отчасти вернулись его драматичные манеры. – Но я все еще лежу здесь, на земной тверди. Может, кто-то из вас троих помог бы мне? Если вам не очень сложно.

– А мы точно можем его двигать? – уточнила Неравнодушная Сью.

– Думаю, правило ничего не трогать касается только трупов, – заметила Фиона.

– Или несчастных случаев с мотоциклистами, – добавила Дэйзи. – Мне говорили, шлемы снимать нельзя.

– Вы что-нибудь себе сломали? – спросила Фиона. – Звонить в скорую?

– Нет и нет, – ответил Корзинщик. – Я поскользнулся на чем-то мерзком и хрустнувшем.

– Это печенья со вкусом ванильного крема, – пробормотала Сью.

– Что это, черт возьми, такое? И почему они везде валялись?

– Мы их случайно уронили, – поспешно откликнулась Фиона. – Когда заносили покупки.

Она не знала, как много Дэйзи успела рассказать Корзинщику об их нынешнем затруднительном положении, но надеялась, что ничего. Ей не хотелось бы проговориться, что они рассыпали старые печенья специально, готовясь к приходу всяких убийц с кучей домино в карманах. Даже если Дэйзи ему рассказала, Фиона сомневалась, что Корзинщик поверит в такую дикую историю.

– Мы собирались убрать их, но совсем вылетело из головы, – добавила Сью.

Корзинщик, все еще лежа на земле, вытянул шею:

– Похоже, Саймон Ле Бон справился с этим за вас.

Услышав свое имя, песик, облизываясь и помахивая хвостом, засеменил к ним с крайне довольным выражением на мордочке и поднятыми торчком ушками.

– Как так вышло, что вы поскользнулись на ванильном креме? – спросила Дэйзи.

– На печеньях со вкусом ванильного крема, – поправила ее Сью.

– Может, одно раскололось и начинка размазалась, – предположила Дэйзи.

– Я думала, что начинка липкая, а не скользкая, – заметила Фиона.

– Слушайте, – подал голос Корзинщик, так и лежа пластом на земле, – может, мы обсудим клейкие свойства этих печений в другой раз? Просто возьмите меня за руки и помогите сесть.

Три женщины послушно ухватили Тревора за запястья и с усилием потянули вверх. Когда его тело приняло положение под сорок пять градусов, Корзинщик вскрикнул от боли, но как только выпрямился, шумно выдохнул от облегчения.

Дэйзи не спешила его отпускать, поддерживая под локоть.

– Идти можете?

Корзинщик с трудом сделал пару неловких шажочков, каждый раз морщась.

– Что ж, сегодня вечером я домой ни на машине, ни пешком не попаду.

– А по ступенькам подняться сможете? – спросила Дэйзи.

– Будем надеяться, иначе мне придется спать на крыльце.

Фиона подхватила его под другой локоть, и вместе они помогли ему доковылять до порога и зайти внутрь. Неравнодушная Сью прошла вперед, убирая с дороги книги и другие препятствия. Они провели Тревора в гостиную и усадили на диван, но он тут же вскрикнул от боли.

– Так никуда не годится, сейчас явно не время для сгибаний. Мне придется лечь, – громко жалуясь и морщась, с их помощью Корзинщик все же сумел устроиться головой на одном подлокотнике, а три женщины уложили его ноги на втором. Сняв с него ботинки, они обнаружили два разных носка.

– У вас есть обезболивающие? – спросил он.

Сью кивнула и вернулась с небольшой коробочкой парацетамола, дизайном явно намекавшего на девяностые годы. Фиона с ужасом уставилась на древнюю упаковку:

– И сколько им лет?

– Они нормальные. Действуют еще долго после конца срока годности, просто не так сильно.

– Я бы не прикоснулась к цыпленку, кончайся срок годности у него сегодня, – задрала нос Дэйзи. – Нет смысла рисковать.

– Сейчас я приму что угодно, – вмешался Корзинщик, готовый на все, лишь бы облегчить боль.

Выдавив пару таблеток из растрескавшейся и поблекшей упаковки, Сью передала их Корзинщику вместе со стаканом воды.

– Спасибо.

– Почему бы нам всем не выпить по чашечке чая? – предложила Фиона.

– Превосходно. Было бы крайне уместно, – Корзинщик постепенно возвращался к своим полновесным диккенсовским речам. Хороший знак – ему становилось явно лучше.

– Хотите чего-нибудь перекусить? – предложила Сью. – Сыр с крекерами, может?

– Нет, спасибо. Никогда не понимал крекеры. Легкомысленная и замороченная еда. Не успеваешь откусить, как они крошатся. В чем тогда смысл?

– А разве печенья не такие же? – не поняла Дэйзи.

– Вроде того, – ответил Корзинщик. – Но держу пари, их структурная целостность гораздо выше. Для начала, их можно макнуть в чай или молоко. С крекером так не сделаешь.

– Перекусом могут быть и печенья, и крекеры, – заявила Неравнодушная Сью. – Они находятся на пересечении диаграммы Венна[41] в выпечке.

Дебаты на тему «печенья против крекеров» грозили выйти из-под контроля, поэтому Фиона поспешила их остановить:

– Дамы, идемте на кухню, поставим чайник.

– Вы его ставить все втроем будете? – уточнил Корзинщик.

– Я останусь, – предложила Дэйзи.

Фиона пронзила ее красноречивым взглядом и кивнула в сторону двери.

– Хотя, знаете, лучше пойду с вами и помогу, – передумала Дэйзи.

Корзинщик только фыркнул, когда женщины встали и направились на кухню. Саймон Ле Бон спрыгнул и засеменил следом за ними, надеясь стащить еще что-нибудь вкусненькое. Фиона закрыла за ними дверь, а Сью поставила чайник.

– Он знает об убийствах? – спросила Фиона у Дэйзи.

Та покачала головой:

– Ничегошеньки. Я просто сказала, что беспокоюсь за вас обеих, так как не могу дозвониться. Он сначала не хотел ехать, сказал, что дошел до пикантного отрывка в «Чужестранке»[42], хотя я никогда бы не подумала, что он такое читает. Ну, вы знаете, романтическая драма.

Неравнодушная Сью принялась раскладывать чайные пакетики по чашкам.

– Там почти все происходит в восемнадцатом веке. Ему, наверное, нравится, как они говорят.

– Или собственно пикантные подробности, – добавила Дэйзи. – Там этого тоже достаточно.

– А потом что случилось? – спросила Фиона.

– Я убедила его проведать вас. Я правда очень волновалась. Зря я так сделала, да?

– Нет, – успокоила ее Фиона. – Это очень мило и предусмотрительно, но с нами было все в порядке.

– Да,