Сказки темного города. Махаон - Наталиса Ларий

Лилит прищурила глаза и, едва уловимо улыбнувшись, сказала:

– Одень ее так, как меня одевала, когда я с Дорном была.

– Вы что…!

– Тихо, – прервала мою возмущенную речь Лилит. – Мне здесь решать, как одеть тебя.

– Белое, не вычурное, с открытой спиной и длинные перчатки на руки, – проговорила мадам Фитц, обходя меня кругом. – Так любит он, кажись?

– Так, – усмехнулась Лилит.

– Уточняю, поскольку она после него уже стольких тут любовников сменила, что пальцев на руках не хватит, чтоб пересчитать всех, и под каждого свой стиль в одежде у нее, – шепнула она мне тихо, – один граф Азарг дольше всех пока задержался в ее постели.

– Я все слышу, – пропела Лилит, которая в это время рассматривала висевшее на манекене ярко-красное платье.

– Ай, ну тебя, слышишь и хорошо. Негоже такой красавице в любовницах вечно ходить. Коль уж со стригоями нам жить бок о бок, надо бы уже и меру знать да гнездо вить, а то пройдет век молодой, и не в состоянии будешь птенцов-то выводить. Каков наш бабий век-то? Короток, – прокряхтела мадам Фитц, стаскивая с верхней полки высокого стеллажа огромную коробку. – А ты тоже, – кивнула она на меня, – слушай, да на ус мотай. Не бери с нее пример, с вертихвостки этой, – кивнула она на Лилит.

Я лишь усмехнулась на ее слова и с интересом окинула взглядом Лилит, поскольку после слов мадам Фитц она раскрылась для меня с другой стороны и была она, скорее всего, штучкой еще той в жизни каждого мужчины, который скрашивал ее одиночество. Хотя… Возможно, она просто все это время пыталась забыть того, кто с такой легкостью разрушил ее жизнь. Глядя на склонившуюся над вышивкой платья красавицей, чьи темные длинные ресницы, казалось, бросали тень на ее белоснежное лицо, пухлые губы слегка улыбались, темные брови принимали задумчивый изгиб, а длинные волосы цвета темного янтаря волной стекали по великолепной осанке ее спины, я задалась вопросом, как можно было из такой красоты так нещадно выпивать все жизненные соки и что же за жестокое существо должно было приехать этим вечером в особняк Дорна.

– Вот, – ход моих мыслей прервал довольный голос мадам Фитц, – оно не белое, более айвори, но мужчины не слишком понимают эти нюансы оттенков женских платьев. Изготавливала его одной стригойше к дню рождения, но обойдется она, другое сошью ей. Давай-ка примерим, и если что, то быстро подгоню по тебе.

Мадам Фитц провела меня в примерочную и помогла надеть платье. Когда она зашнуровала корсет и окинула меня взглядом, то едва не прослезилась.

– Какая конфетка. И для кого? Господи, – она сплеснула руками.

– Это просто наряд, – пожала я плечами. – Я ни для кого не наряжаюсь. Так нужно и не более.

Мадам Фитц покачала головой и развернула меня к зеркалу.

– Да какой же стригой такую-то лань пропустит мимо себя? – прошептала она. – Ох, дочка, не было бы беды.

Окинув себя взглядом в отражении, я и сама даже поежилась, понимая, почему мадам Фитц так сказала. Мадам Фитц…ведьма, платья которой творили чудеса и из даже самых невзрачных девушек делали настоящих красавиц. А, если учесть, что я дурнушкой не была, то меня это платье преобразило так, что я совсем себя не узнавала – и так тонкий стан словно стал еще стройнее, плечи на фоне цвета наряда выглядели просто идеально-белоснежными, тугой корсет в сочетании с глубоким декольте, расшитым жемчугом – и моя девичья грудь словно преобразилась, приобретя соблазнительные формы. Длинные волны подола платья, казалось, вырисовывали мои стройные ноги при каждом движении, а откровенный вырез на спине открывал взор к идеальной спине.

– Оно…неповторимо, – прошептала я, не зная, радоваться ли этой красоте или наоборот.

Мадам Фитц недовольно прищелкнула языком, затем быстро сняла с одного из манекенов полупрозрачную белую накидку и набросила ее мне на плечи.

– Чересчур неповторимо, – пробурчала она, – так будет лучше.

– Ну уж нет, – воскликнула подошедшая к нам Лилит и сорвала ткань с моих плеч, – никакой накидки!

– Лилит! – строго проговорила мадам Фитц.

– Я сказала нет, – отчеканила та в ответ. – Я не просто так ее к тебе привезла. Мне нужно, чтобы Авенира была просто идеальна сегодня, и чопорность сюда никак не вписывается.

– Ну, – развела руками мадам Фитц, – ваша воля, мадам. Красота – хорошо, да только чтобы не погубила она девочку-то.

– Не погубит, – улыбнулась Лилит, скользя по моему стану взглядом, – в этот раз красота никого не погубит. Переодевайся и поехали обратно, еще нужно пару туфель прикупить по дороге да кое-какие мелочи женские. Я подожду в экипаже.

Я кивнула молча и начала снимать платье. Мадам Фитц же подошла ко мне и проговорила тихо, перед этим удостоверившись, что Лилит действительно вышла на улицу:

– Ты дружить-то дружи с этой прохиндейкой, да только не забывай, что она наполовину темная ведьма, а они во всем ищут для себя единолично выгоду. Она неплохая, эта Лилит, да больно уж охочая до всего, что к власти ведет. Она бы и от Дорна-то не отлипла, кабы он не равнодушен к ней был.

– Почему вы на нее так? У нее ведь судьба какая…если знаете, конечно, – строго проговорила я.

– О, напела уже в уши-то твои молодые да зеленые, – прищелкнула языком модистка. – Чего наговорила? Что чистокровный сам ее в койку уложил да она едва живая оттуда выбралась?

Я лишь кивнула.

– А то, что она деваху одну извела со свету, которую для него Валдар готовил как подарок, она не сказала об этом? – прищурила глаза мадам Фитц. – Не сказала, так ведь? Одной яму рыла, а сама в нее да угодила. А теперь ходит, плачется, что, дескать, ее бедную такую всю неделю истязали. И поделом истязали. Чистокровный, поди, в головку-то ее заглянул, прежде чем в койку свою укладывать. Все мы знаем, что почитывают они мысли наши ох как часто. Вот заглянул да увидел, что она с девчонкой-то сотворила ради того, чтобы к чистокровному проползти в ложе. Ну а раз так, то отчего бы не сотворить с такой тварью еще чего похлеще? Так что ты там не дури, осторожнее будь. Не друг она тебе, дочка. Сама ты по себе там пока. Ну а вдруг будешь видеть, что не справляешься с чем, ко мне приходи, помогу, чем смогу по старой дружбе с матушкой твоей. И вот это надень обязательно, – она протянула мне накидку. – Кому надо и без голой спины твоей в тебе красоту разглядит, а кому лишь спина голая нужна – так долой его, такого поклонника. Ты не смотри, что ведьма ты, будущее есть и среди стригоев, так что не разменивай свою жизнь на кого не попадя.

Мадам Фитц подмигнула мне и поцеловала в лоб.

– Спасибо вам, – тихо промолвила я, безумно благодарная за то, что женщина открыла мне глаза на Лилит.

– Ну ступай, – подтолкнула она меня к выходу, вручив коробку с платьем, – и помни о том, что я сказала.

Забрав коробку, я вышла на улицу и села в ждущий меня экипаж. Лилит со скучающим выражением смотрела в окно, перебирая висевшие у нее на шее аметистовые бусы. Когда экипаж тронулся, она повернулась ко мне и проговорила: