Бабочки и порочная ложь - Кейли Кинг

секс с Рафферти казался мне таким же знакомым, как и мои собственные прикосновения, но в то же время это было похоже на секс с парнем, которого я только что встретила. Противоположные эмоции сбивали ситуацию с толку и вызывали у меня только чувство стыда за то, что я вообще позволила этому случиться.

И я говорю «разрешено», поскольку сказать Рафферти «нет» перестало быть для меня реальным вариантом. Это бессмысленное слово, которое не имеет для него никакого значения. Он позаботился об этом, взяв в заложники крышу над головой моего отца.

Вот почему я не могла отказаться от его сообщения с приказом прийти к нему домой сегодня вечером. Либо я пойду добровольно, либо он явится с еще большим количеством наркотиков и заставит меня. Устав, я выбрала путь наименьшего сопротивления.

Я подумывала о том, чтобы позвать Ларк на прогулку, но мне не хотелось ввергать ее в какой бы то ни было беспорядок, в который я могла попасть. Вместо этого я воспользовалась деньгами, которые только что получила, чтобы вызвать Uber. Пожарная часть Рафферти находится более чем в двух милях отсюда, и мне было неудобно идти так далеко в темноте.

Водитель еще в трех домах от его дома, но я уже слышу музыку. Тяжелая басовая партия и громкие голоса доносятся из окон. Когда мы останавливаемся перед кирпичным зданием, я замечаю слоняющихся тусовщиков с красными чашками SOLO в руках. Судя по тому, как они все раскачиваются и спотыкаются на ногах, я готова поспорить, что эта вечеринка длится уже несколько часов.

Я думала, он сказал, что больше не собирается устраивать вечеринки?

Тяжело вздохнув, я благодарю водителя и вылезаю с заднего сиденья его «Хонды Аккорд». Я не могу решить, счастлива ли я, что сегодня вечером здесь есть еще люди, или мне бы хотелось, чтобы это были только мы. По крайней мере, среди других людей найдутся свидетели того, будет ли Рафферти сегодня вечером в исключительно плохом настроении.

Одно я знаю точно: я одета не для вечеринки.

Если бы он не приказал мне немедленно прийти, я бы переоделась в рабочую одежду. На мне большой черный свитер свободной вязки поверх черного купальника и бледно-розовых леггенсов, которые я носила сегодня. Прежде чем покинуть студию, я переоделась в туфли, чтобы пойти домой. Единственный макияж, который у меня есть, — это тушь и румяна. Мои волосы весь день были заколоты в заколку, так что я уверена, что они перекручены. Другими словами, я не готова к вечеринке.

Скрестив руки на груди, я опускаю голову и иду в шумный и переполненный дом. В прошлый раз было легче прийти сюда с Зейди рядом со мной, но с той ночи я почти не видела ее. Пару дней я была параноиком, думая, что сделала что-то, что заставило ее избегать меня, но на днях я прошла к выводу, что, вероятно, это просто наши конфликтующие графики. Или я думаю, я очень надеюсь, что это так.

Мне все еще удавалось встречаться с Ларк в те дни, когда мы оба ходили на занятия. Приятно быть рядом с ней. Она не знает серьезных подробностей моей истории, но, по крайней мере, с ней мне не придется это скрывать. Она знает ровно столько, чтобы я чувствовала себя комфортно рядом с ней. К тому же, иметь кого-то, кому можно довериться, было очень приятно.

Плечи и пьяные тела натыкаются на меня, когда я пробираюсь дальше в дом. Над их головами я ищу его знакомое лицо. Я не знаю, почему я здесь сегодня вечером, но я предпочитаю просто покончить с этим.

Я замечаю Роума раньше Рафферти. Взгляд его карих глаз мгновенно сводит меня с ума. Каждый раз, когда я была рядом с ним, он излучал эту беззаботную энергию. Сегодня вечером он выглядит обеспокоенным. Когда он видит, что я приближаюсь, его губы складываются в безмолвное проклятие.

Это нехорошо.

Чувствуя, что сапоги вдруг стали свинцовыми, я подхожу к другу Раффа.

— Что происходит? — я ищу вокруг себя признаки человека, который сеет хаос в моей голове и сердце, но его нигде не видно.

Роум проводит загорелой рукой по лицу.

— Тебе, наверное, не следовало появляться здесь сегодня вечером, малышка. Он в гневе, — опустив руку, он вздыхает. — Не то чтобы я действительно мог его винить. Сегодня для него тяжелый день.

— Почему сегодня тяжелый день? — задаюсь вопросом я, прокручивая в голове все даты наших общих плохих дней. До годовщины того вечера, когда полицейские появились в его доме, еще пара месяцев, а годовщина смерти Молли наступит только во вторую неделю января.

Роум смотрит на меня секунду. Не могу понять, то ли он обиделся на своего лучшего друга, что я не помню, что сегодня, то ли удивился, что я забыла. Возможно оба.

— Сегодня день рождения его мамы.

Мое сердце превращается в лед в груди, а желудок сводит судорогой. Как я могла забыть это? Каждый год в свой день рождения Молли хотела только украсить сахарное печенье и посмотреть с нами фильм. Чем старше становились ее мальчики, тем меньше они интересовались украшением десерта, поэтому, когда мне исполнилось двенадцать, остались только я и она. Она ни разу не откусила печенья, но всегда слизывала глазурь с ложки. Мальчики снова появлялись, когда мы ставили фильм, и они всегда съедали весь попкорн.

Я праздновала день рождения с Молли больше, чем когда-либо с отцом. Он всегда работал и никогда не поднимал шума по поводу своего дня рождения, и от этого факта мне стало еще больнее, что я забыла.

Мое горло горит, когда я пытаюсь проглотить накопившиеся там эмоции.

— Где он? — я задаю вопрос. — А что насчет Пакса? Ты видел его сегодня?

Роум кивает.

— Рафф отправил его в свою комнату отспаться от ущерба, нанесенного прошлой ночью. Пакс пришел домой сегодня утром в полном беспорядке, что только еще больше разозлило Рафферти.

— Пакс спал весь день? — мое сердце разрывается из-за маленького мальчика, которого я когда-то знала. Мы все так старались защитить его.

— Скорее потерял сознание. Ты не можешь запить опиаты бутылкой виски без каких-либо последствий.

При моем паническом выражении лица Роум продолжает говорить, прежде чем я успеваю что-либо предложить.

— Не волнуйся слишком сильно. Он делал это раньше. Он, вероятно, поспит еще четыре или пять часов, и тогда все будет в порядке.

— Хорошо? — повторяю, не убедившись. Я не знала, что Пакс обратился к таблеткам. Когда я увидела бутылку в его руке на