Омытые кровью - Сергей Иванович Зверев

class="p1">– Мы энциклопедии на руки не выдаем, они только для читальных залов. И на данную книгу желающих не много. С народными промыслами в этих краях дело обстоит неважно.

– Посмотрите все-таки. А лучше дайте мне посмотреть.

Она зыркнула на меня внимательными глазами, понимая, что разговор светский закончен, а разговор деловой начат. И принялась копаться в картотеке.

Вскоре она протянула мне карточки и формуляры. Я их внимательно изучил, делая отметки в толстой записной книжке, которую по заветам старших товарищей всегда таскал с собой.

Итак, что у нас получалось. Хватов уже почти год бывал здесь в среднем раз в неделю или две. Все время брал какие-нибудь легкие журнальчики с картинками и с регулярной периодичностью третий том «Энциклопедии народных промыслов».

А кому еще эти промыслы понадобились? Вот оно, то, что искали! На меня аж какая-то пьянящая волна накатила. А я был прав! И недаром меня циркач по ковру валял.

Ну что, картина прояснилась. Не может быть таких совпадений. Да, вычислил я моментом и связника, и источник утечки информации из нашей организации.

После мига эйфории мне как-то стало тягостно на душе, когда я осознал, что именно вскрыл. А еще неприятнее от того, что придется предпринимать меры. Притом достаточно кардинальные.

– Вас что-то смутило? – спросила дворянка.

Я расцвел самой своей обезоруживающей улыбкой – во всяком случае, я рассчитывал, что она именно такая.

– Ну что вы. Просто подустал немножко от трудов праведных.

– Работа тяжелая, – с притворным сочувствием, переходящим в сарказм, произнесла дворянка – судя по всему, недаром они всей семьей сорвались из области. За языком следить не умеет, что в нынешние времена обострения классовой борьбы чревато.

– Да, – кивнул я. – И в цирке вчера пришлось выступать.

– Что? – Через очки видно, как глаза ее округлились.

– Боролся в цирке вчера. Победил. Но это мне далось с большим трудом. Вот и хожу по библиотекам, зализываю высоким поэтическим словом классиков душевные и физические раны.

Она подозрительно посмотрела на меня – похоже, такие говорливые номенклатурные товарищи ей встречались редко. Потом улыбнулась:

– Ну, заходите чаще.

– Уж это я вам обещаю!

Вышел я из библиотеки. Качало меня, как на палубе парусного корабля. Но на то она и палуба, чтобы качала. Нормально все. Возникли обстоятельства, требующие радикальных решений. Так будут эти решения…

Вернувшись на работу, я упорно дожидался, пока кабинеты опустеют. Ждать пришлось до глубокой темноты. Потом отправился к начальнику, который всегда уходил последним.

– Чего полуночничаешь? – спросил он.

Я подошел, стал напротив него, оперся кулаками о стол:

– Ну так врагов ищу.

– Нашел? – выжидательно посмотрел на меня Раскатов.

– Еще как. Прямо под боком. Матерые такие…

– Не финти. Говори прямо. Уж не меня ли подозреваешь?

– Чего там подозревать? Просто знаю…

Глава 33

Ну что, драматизм момента я отыграл. Отступил на шаг и плюхнулся на стул. А начальник начал приподниматься на стуле.

– Ты на что, щенок зубастый, намекаешь?

– Намекаю? Какие тут намеки. Утечка из отдела – это твой заместитель, товарищ Раскатов.

Начальник упал обратно на стул. Посмотрел на меня яростно. А потом плечи его понуро опустились. Готов поклясться, что ему такая мысль уже приходила в голову не раз. Просто довести до ума ее не мог. Довел бы рано или поздно – в опыте и настырности ему не откажешь. Но, получалось, обогнал его я. Если обогнал, конечно, а это не щенячье повизгивание и желание укусить руку ближайшего к нему человека, чтобы потренировать растущие зубы.

– Понимаешь, что такими обвинениями не разбрасываются? – уже спокойно и ровно спросил Раскатов.

– Отлично понимаю. Поэтому факты и только факты.

Изложил ему всю катавасию с «почтовым ящиком». Все соображения по поводу дневника Носовского.

– Так вот у кого тетрадь есаула, – проговорил Раскатов. – Чего сразу не сказал, что забрал ее?

– Сказал? Когда не знаешь, кто вокруг друг, а кто враг?

– Где она?

– В надежном месте.

Правда, место было не особо надежное. Но об этом будем думать позже. Пока же надо все так разжевать начальнику, чтобы пробрало его до печенок.

– Получается, что после Хватова, обычно на следующий день или в тот же, ту же самую книгу брала в руки гражданка Дятлова. Она же баба Первака, – повторил Раскатов мои выводы.

– Ваша правда, – поддакнул я.

– Да. Убедительно. – Начальник побарабанил пальцами по крышке стола. – И какие наши последующие действия?

– Вы же знаете, что тут два варианта.

– Или арестовать сразу обоих. Или попытаться их использовать втемную, подбросив дезинформацию…

– И, наконец, получить долгожданную возможность разделаться с Атаманом, – добавил я.

– Ты к чему склоняешься?

– Нужно играть. Атаман – сейчас это главное. Да и с золотом давно уже пора разобраться. Это ведь не просто тяжелый металл. Это валюта, заводы и специалисты. Это индустриализация.

– Ты меня не агитируй за советскую власть! Я ее устанавливал, когда ты в кубики играл. Меня за нее резали и пытали.

Я вдруг как-то другими глазами посмотрел на его шрамы. И он, заметив мой взгляд, устало произнес:

– А ты как думал? Беляки. Контрразведка… Я был один из руководителей подполья. Пытали меня каждый день. Кнутом пороли. Резали по живому. Залечивали и опять пытали. А я ничего им не сказал. Потому что знал – гибну не зря. И за мной другие придут. Доделают то, что я не доделал. За мной правда была. А за ними только злоба.

– Как удалось выбраться из застенков? – спросил я, ощущая какую-то зябкость.

– Конный отряд товарища Альберта Апиниса, совершавший рейды по тылу противника, вырвался далеко вперед да и захватил городок, разбив в хлам немногочисленный гарнизон и тамошнюю контрразведку. Истекающего кровью меня и нашли.

– О как. Герой Гражданской войны товарищ Альберт – это нынешний полпред ОГПУ в области?

– Он самый. Такие вот канаты нас стянули. Поэтому он много мне прощал. Из-за этого пока и сижу в этом кабинете, а не выкинут на улицу. Но это все не важно. Важно только дело, Сашок. И как мы его делать будем? Играть или арестовывать?

– Конечно, играть, – воскликнул я азартно.

Вот только с игрой у нас не задалось. Притом моментально.

Дверь кабинета распахнулась. На пороге возник Первак собственной персоной – картина Репина «Не ждали!» И взор его был совершенно обезумевшим…

Глава 34

Глядя куда-то мимо нас, заместитель начальника окротдела прошествовал к круглому столику в углу кабинета, схватил стоящий там графин и выхлебал чуть ли не половину содержимого прямо из горлышка. Потом упал на стул и стиснул виски своими тонкими музыкальными пальцами.

– Данилыч, я пристрелил