В плену страсти - Эйлин Драйер

– Ты не любишь розы? – спросил он.

На этот вопрос она по крайней мере могла ответить:

– Нет, не розы. Океан. Он слишком велик и непредсказуем.

– Насколько я понимаю, твоему мужу понравилось сажать розы именно там?

Сара пожала плечами:

– Он никогда об этом не говорил. Зато он любил часами там сидеть. Я часто спрашивала его, о чем он размышляет, когда так долго сидит в своей беседке. И он отвечал, что вообще не думает. Просто наслаждается запахом роз.

– Звучит неплохо…

– Он… – Подобрав юбки, Сара хотела встать.

– Расскажи мне о нем, – попросил Йен, по-прежнему сжимая руками горячую кружку.

Сара застыла.

– О ком? О Босуэлле?

– Какой он?

У нее перехватило дыхание – так велико было желание все рассказать. Но она не имела на это права. И все же осознала, что опять сидит и смотрит в глаза Йена.

– Он замечательный, – сказала Сара, отводя взгляд. – Слишком замечательный. И слишком простой для той жизни, которую унаследовал. Ему хотелось только болтаться без дела. В шейном платке в горошек и сапогах с кисточками – еще один костюм, который совершенно не подходил ему. Выращивать розы, ездить верхом.

– На Харви?

– О нет! – Сара улыбнулась, понимая, что в этом нет ничего смешного. – На Аолло, старом мышастом коне сквайра. – Она покачала головой. – Бедный старый конь! В день битвы при Ватерлоо он просто лег в своем деннике и умер. Местные сочли это знамением. Леди Кларк назвала их невежественными дикарями.

– А ты как считаешь?

– Я считаю, что у него разбилось сердце. Босуэлл никогда не оставлял его. Но он отказался взять его с собой в битву.

Воспоминания нахлынули на нее, и Сара поспешила встать. Не здесь. Не Йену.

Но – о! – как же Саре хотелось этого.

– Думаю, вам надо отдохнуть, – выдавила она, собирая кружки. – Для вас сейчас это самое лучшее. К тому же вы все равно ничего не сможете сделать, пока не получите весточку от лорда Дрейка. Вы сообщили ему, куда писать?

Йен кивнул:

– Он должен написать письмо и отправить его через почту Лайм-Реджис от имени Тома Фрейна. Старый Джордж говорит, что он часто получает письма из Лондона от адресата с таким именем.

– Да, у него немало благодарных клиентов. – И ни один местный житель не признается, что узнает это имя, если его спросят.

Блестящая задумка!

Собрав вещи, Сара еще раз внимательно посмотрела на Фергусона. Лихорадка опять подступала к нему: его кожа стала сухой и покраснела, руки тряслись. Закрыв глаза, он положил голову на руки. Сара изо всех сил сжала в руках ножницы, так ей хотелось прикоснуться к нему. Помочь ему. Отогнать от него усталость и остудить жар. Комок тревожности, который теперь постоянно обитал в ее груди, стал тверже и тяжелее. Сара начала ненавидеть это время, потому что не могла прекратить его страдания, прогнать его ночные кошмары. Но находиться вдали от него было еще хуже. Она беспокоилась и металась, в груди у нее теснило, а руки сжимались в кулаки, чтобы не потянуться к кухонной двери. Она будет очень рада, когда он уйдет. Потому что тогда она сможет отдохнуть.

Нет, подумала Сара, понимая, как она скучает по нему. Это неправда. Она не обрадуется, когда Йен уйдет. Боль станет еще острее. И не пройдет никогда.

Несмотря на это, она все-таки протянула к нему руку.

– Йен!

Несколько секунд он не отвечал. Сара встала рядом с ним на колени, словно могла унять его боль. Словно это уняло бы ее собственную боль.

– Я не могу отдыхать, – сказал Фергусон. – Я не могу встретить с поднятой головой то, что меня ждет.

Сара была готова поклясться, что сердце подскочило у нее в груди. Господи, это невыносимо!

– Если вы не постараетесь, то вам никогда не справиться с лихорадкой, – сказала она, осторожно прикасаясь рукой к его колену. – Мне кажется, скоро она пройдет. Еще день или два. Пожалуйста! Если хотите, я останусь.

– Ты не можешь оставаться со мной, детка, – проговорил он. – Неужели никто не будет тебя искать?

Сара смахнула волосы с его лба.

– Только не после обеда, – ответила она. – Они все боятся, что я заставлю их работать.

Наконец Йен поднял свое измученное лицо. Сара едва не вздрогнула, увидев блеск отчаяния в его глазах.

– Они ждут в темноте, – прошептал он.

Сара не поняла, что выронила свои вещи, пока не осознала, что стоит перед ним на коленях и держит его за руки, хотя ей больше всего хотелось обнять его, чтобы своими руками отогнать от него призраков.

– Но тогда я встречу их вместе с вами, – вымолвила она, робко улыбаясь.

Йен не улыбнулся в ответ.

– Но даже я не хочу видеть их, – сказал он. – Как можешь ты хотеть этого?

Ее сердце сжалось. Сара почувствовала, как жгучий огонь слез обжигает ей горло. Как она может? Она не хочет знать.

– Но это же не мои ночные кошмары, – вместо этого заметила она. – А теперь ложитесь. – Потянувшись к нему, Сара взяла в ладони его измученное, усталое лицо. – Я буду рядом, Йен.

Ее сердце, ставшее еще более ранимым, рыдало от горя. А потом, поскольку прагматизм был ее лучшей защитой, Сара помогла Фергусону лечь на кровать и провела остаток ночи, тщетно пытаясь унять его лихорадку.

Как он и боялся, эта ночь оказалась самой тяжелой. Сара не знала, ее это вина или его, но, называя имена своих призраков, он кричал громче, чем прежде. И она знала, что это не битва. Когда Йен видел вокруг себя кровопролитное побоище, когда его люди умирали у него на глазах, он становился больше, тверже, а его боль превращалась в нечто живое, извивающееся. Когда он начал что-то бормотать в самые темные предрассветные часы, свет фонаря осветил его глаза, расширившиеся от шока. От затемнения сознания. От нарастающего ужаса.

– Они не здесь? – хрипло проговорил он, шаря руками вокруг себя. – Конечно, они тут. Они должны тут быть.

Сара взяла Йена за руку, желая успокоить его. Но он схватил ее руку так сильно, что казалось, вот-вот раздавит ее.

– Я оставил их здесь, – проворчал он. – И тебе это известно. Куда Фиона с Мейрид пойдут, если их тут нет? Им всего по двенадцать лет!

«Боже! – пронеслось в голове у Сары, руку которой Фергусон по-прежнему крепко сжимал. – Он думает о своих сестрах!»

– Нет, их тут нет, – проговорила она, пытаясь остановить его ночной кошмар. Она не хотела знать, чего ему стоило найти своих сестер под тем мостом. – Их просто нет тут сейчас.

Фергусон дернул ее за руку, словно хотел наказать за ложь.

– Нет! Нет! Я оставил их здесь. Они были… Они были в безопасности. Я убедился в том, что они в безопасности, несмотря на то, что мы потеряли мать…