Научи меня любить - Маша Малиновская

Любовь? Возможно.

Голова кругом и сердце вскачь. И однозначно нужно проветриться, иначе так и сгорит всё тело.

Кирилл не собирался выходить за рамки. Никаких девушек, только мужская компания и алкоголь.

«Ампер» встретил привычными басами и вспышками сканеров и колорченжеров. Людей было много, но привычный столик уже был занят своими.

— Ну и чего было ломаться, целки? — взревел Тимур Лисовский — член баскетбольной команды Кирилла, протянув огромную медвежью ладонь. — А мы уже и не ждали! Падайте, уже налито.

Тусовка закрутилась, суля тяжёлое утро. Близнецы Лисовские любили покуражиться. Среди пива и водки на столе вдруг нарисовалась бутылка шампанского. Неспроста. Значит, ребята решили подцепить девчонок. Ну а что? Сазонов не может им запретить, это их дело.

И вот уже к столико подошёл Тёма в обнимку с симпатичной рыженькой девчонкой. Кажется, она уже тоже не была трезвой, от чего без остановки мило хихикала с грубоватых, не всегда смешных шуток Лисовского.

— Смотри, Кир, зазеркалье! — хохоча выкрикнул Артём, указывая пальцем на брата. — Игра «Смотри не перепутай»!

Сазонов усмехнулся, когда к столу подошёл второй Лисовский с такой же милой рыжей девушкой. Надо же, близнецы подцепили близняшек. Прикольно.

На включенном экране смартфона какое-то движение привлекло внимание Кирилла. В строке сообщений в соцсети «бегал» карандашик, сигнализируя, что Морозова пишет сообщение.

Кирилл внутренне радостно встрепенулся, а потом почувствовал укол совести — наверняка Даша не обрадуется, узнав, что он в клубе. Но ведь он ничего предосудительного не делает, может, и беспокоить её не стоит подробностями.

Но карандашик вдруг замер, а потом и вовсе исчез.

«Трусиха» — отправил Кирилл сообщение первым, улыбнувшись.

«Вовсе нет» — прилетел ответ спустя несколько секунд.

«Кот по телефону пробежался» — снова от Морозовой.

«Врунишка. У тебя нет кота»

«Упс»

А потом «Спокойной ночи»

Вот так вот робко и ненавязчиво. А перед глазами у Сазонова уже поплыли образы… Морозова в кружевном розовом лифчике под тёплым одеялом, куда так хочется пробраться… её ароматные волосы, разбросанные по подушке… Чуть приоткрытые губы.

Чёрт! Что он здесь делает?

Сазонов почувствовал испарину на спине от подробных картин нежного женского тела в своём воображении. Надо бы найти Костю, если он захочет, конечно, взять такси и валить домой.

Сазонов встал и отправился на поиски на танцполе, махнув не отрывающимся от рыжих ксерокопий парням.

Костика нигде не было видно. Как раз заработал страбоскоп и людское море превратилось в смену картинок. С боков от сцены повалил дым, утопив толпу в белом, пронизываемом лучами сканера, вареве. Костик говорил, что будет держаться поближе к бару. Кирилл остановился, высматривая друга, как вдруг почувствовал, как цепкие руки обвили его талию, юрко пробравшись под рубашку.

«Вряд ли она здесь» — скользнуло в мозгу.

Но долго в неведении ему находиться не пришлось, потому что сбоку вдруг вынырнула огненно-рыжая головка Веры.

— Привет, Кирюш, — прошептала она ему прямо в ухо, — меня ищешь?

Красивая. Сочная. И такая желанная для многих, но не для него.

Кирилл отцепил от себя Верины ладони.

— Отстань, — отмахнулся он как от назойливой мухи.

— Сазонов! — девушка ухватила его за локоть, — не смей так со мной разговаривать!

Парень высвободил руку и пошёл дальше, даже не оглянувшись, но Вера бы была не Вера, если бы всё было так просто.

Кирилл решил поискать друга на улице, вдруг тот вышел на перекур. Вера тоже выбежала из клуба.

— Я вообще-то с тобой разговариваю, Сазонов!

С этим пора было заканчивать, и Кирилл уже развернулся к девушке, чтобы резко ответить и в конце концов распрощаться. Он изрядно устал от неё, и не только за сегодня. Но не успел он и рта открыть, как Вера уже висела у него на шее, щенячьим взглядом заглядывая в глаза.

— Кирюш, ну хватит уже. Всё в прошлом. Я не держу зла на тебя, а ты на меня. Давай уже всё забудем и снова будем вместе. Помнишь, как нас считали самой красивой парой колледжа?

Девушка попыталась прижаться полными губами к губам Сазонова, но тот с отвращением отвернулся, насилу отцепив Веру от себя.

— Да прекрати ты уже! — прикрикнул, оттолкнув её. — Вера, тебе не надоело? Дело не в обидах.

— Так ты не злишься? — в зелёных глазах полохнула надежда.

— Нет. Мне просто плевать. Ты не нужна мне, Вера.

Девушка пошатнулась. Возможно, она даже упала бы, но Кирилл и не думал поддержать её. Наверное, она это поняла и решила избежать дешёвых экранных трюков. Тут маска с неё спала и красивое лицо перекосилось злобой. Вера стала собой, явив свой реальный лик. Злобная стерва, не иначе.

— Зря ты так, Кирилл, — прошипела она. — Я прекрасно помню, что с тобой было, когда мы расстались.

— Ты склонна преувеличивать, — Сазонов, пожав плечами, засунул руки в карманы брюк.

И ведь действительно. Ничего такого и не было. Вера и правда ему очень нравилась, а её предательство больно ударило по самолюбию. Он тогда на неделю в загул ушёл, даже на пары не ходил — «лечился» у Светки. Но Вера поняла всё по-своему.

— Хорошо подумай, Сазонов, — злобно бросила девушка. — Такие как я на дороге не валяются.

Этот утомительный разговор затянулся неприлично долго. Пора было заканчивать.

— Я понял. Буду иметь ввиду, — буднично заметил Кирилл и, развернувшись, направился к стоянке такси. Пора валить отсюда, а Костян и сам доберётся — не маленький.

Дарья стояла посреди спальни и растеряно рассматривала разбросанные вещи. Мало ей было утра, которое принесло с собой воспоминания и пунцовые щёки, так ещё и Сазонов снова прислал смску.

«Доброе утро, трусишка, сладко спала?»

Смущение прокралось румянцем на скулы, пока Морозова решалась написать ответ, а тут уже новое прилетело:

«Надень сегодня снова то синее платье. Пока ты будешь рассказывать о глобальных экологических проблемах, я буду тихо пускать слюни на конспект».

Сазонов! Вот же жук!

Но в ответ она решила ничего не писать, и теперь обдумывала, закусив губы, что же ей такого надеть, чтобы как можно надёжнее обезопасить себя от его жадного взгляда. Иначе ей лекцию не провести. Она предыдущие недели чувствовала жар, когда он поднимал на неё свой тяжёлый, тёмный взгляд. Не раз ловила себя, что запинается, теряет мысль. Что же сейчас говорить, когда кожа ещё горит от его поцелуев, а губы хранят вкус его губ? Нельзя допустить этого.