Тебе желаю счастья - Олли Ро

Вот тогда-то Станислав со своей любовью пришелся очень кстати, ибо за счет его безусловного обожания склеивать разбитое сердечко и поправлять пошатнувшуюся корону собственной самооценке получалось весьма эффективно. Зеленоглазый же, на счастье, оказался не болтун. Горделиво верещать на каждом школьном углу о сексуальной победе не стал. Да и это понять не сложно. Откровенно говоря, в пятнадцать лет совершенно нечем хвастаться в постели, даже если у партнерши ты первый.

Тем более, если ты у партнерши первый.

Вообще этот опрометчивый, импульсивный поступок Анжела посчитала самым глупым в своей жизни. Но что поделать, если пубертатные гормоны затопили мозг розовым сиропом, разжижая его до состояния фарша. Сожалеть о чем-либо Кукушкина не привыкла, но урок усвоила. Любить кого-то больше, чем саму себя прекрасную, — самая большая глупость во вселенной. Дурой она и раньше не была, а посему случай с зеленоглазым охламоном послужил своего рода прививкой, раз и навсегда выработавшей в ее организме иммунитет к влюбленности.

Быть объектом обожания — это всегда пожалуйста, но напороться на эти грабли самой — увольте!

В виду новой жизненной философии Калинин предстал в новом свете.

Станислава Анжела никогда не любила. Зато она смирилась и очень быстро привыкла к его любви. А между делом принялась умело дрессировать неискушенного на тот момент принца, достоинства которого, лишенный романтической лихорадки острый ум наконец-то оценил со всей серьезностью.

Так, к выпускному классу их пара стала образцом для всех школьников от пятого класса до одиннадцатого. И чего греха таить, Анжела с нетерпением ждала собственного восемнадцатилетия, чтобы примерить фату и белоснежное платье, обменяться с Калининым изящными кольцами от известного ювелирного дома и получить в подарок от его родителей трехэтажный домик по соседству в элитном поселке Ясные Зори.

Однако же девушку накрыла кипящая волна негодования, когда покладистый и здравомыслящий Станислав вдруг ни с того, ни с сего взбрыкнул и разругался в пух и прах с собственными родителями. Да это было похоже на лавину цунами, беспощадно сносящую на своем пути все планы на безбедное и необременительное существование будущей молодой семьи.

Вообще-то Анжела планировала жить в свое удовольствие! Заниматься собой любимой. Тратить драгоценное время на посещение фитнес-залов, спа-салонов, ресторанов и элитных курортов, а не на выяснение еженедельных акций в ближайших супермаркетах, прозябание у плиты и угасание на какой-нибудь низкооплачиваемой работенке.

Естественно, она отказала Калинину в его предложении руки и сердца, причем весьма откровенно указала на причины, надеясь, что этот идиот одумается.

Идиот не одумывался никак.

Анжела включила режим заморозки, поступила в институт к папе на экономический факультет и крепко задумалась.

Станислав, конечно, обиделся на ее отказ, но рвать отношения не стал, а это говорило о многом.

Он действительно любит ее. До одури. Так, как пишут в дешевых бульварных романах. И пусть сейчас парню захотелось взбрыкнуть и показать характер, но в перспективе он остается единственным наследником нехилого такого инвестиционного бизнеса.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Так пусть поиграется.

Она подождет.

Все равно пока никого лучшего на горизонте не маячит.

Время шло. В детали работы своего благоверного Анжела не вникала, своих забот по горло. И в бизнес-идею его особо не верила. Но на первый корпоратив «ОКТА-Лаб» по случаю вывода компании на новый уровень прибыли все же пошла.

Можно даже сказать, снизошла.

Нарядилась в лучшее дизайнерское платье, посетила салон и гордо вошла в ресторан под руку с Калининым.

И уж никак не ожидала встретить здесь того самого зеленоглазого оболтуса из параллели. Возмужавшего. Раздавшегося в плечах. Красивого и по-прежнему притягательно веселого.

И как-то не сговариваясь, они оба делали вид, что незнакомы друг с другом. В один прекрасный момент Анжела даже сама начала в это верить, пока зеленоглазый, выгадав наиболее удачный момент, не зажал ее в темном углу ресторанчика, показав, что очень даже хорошо ее помнит, и как на самом деле рад встрече.

А вот это Анжеле, несомненно, польстило.

И уж очень захотелось отомстить распрекрасному обидчику за разбитое некогда сердце.

Так и начались их странные и до конца непонятные ей самой отношения. Тонкий флирт на грани фола, тайные свидания в безлюдных местах, шпионские переписки, удаляемые из телефонов, порывистые ласки без продолжения, но с надеждой на большее.

В постели Анжела Станиславу не изменяла. Но не потому, что не хотела, отнюдь. Зеленоглазый, как и тогда в школе, сводил ее с ума, превращая мозг в розовый фарш. Но с тех пор Анжела достаточно эволюционировала, чтобы держать недолюбовника на коротком поводке. Мучила. Наслаждалась агонией. Впитывала кожей его страсть, желание, долгожданную влюбленность и… мстила.

Безжалостно.

Бескомпромиссно.

Резала его сердце по больному.

Вырывала его надежды с мясом.

Но сколько веревочке не виться…

Неминуемо Анжела подступила к черте, после которой оставалось лишь два варианта. Первый — отпустить зеленоглазого. Разорвать порочный круг. Простить. И жить дальше. Закрыть гештальт по разбитому сердцу.

И второй. Сдаться. Не столько ему, сколько самой себе. Поддаться вновь глупым взбесившимся чувствам. Забыть о боли и израненном самолюбии в объятиях зеленоглазого. Удовлетворить не поверхностные, а внутренние, затаенные, дикие желания.

Одни только мысли о сексе с этим мужчиной высвобождали килотонны адреналина. Рядом со спокойным и всегда заботливо-нежным Станиславом, относящимся к ней, как к хрупкой китайской вазе, зеленоглазый напоминал вихрь смешавшийся из разврата, жестких жадных прикосновений и боли, переплетенной с наслаждением.

Когда-то и Калинин был таким же порывистым, нетерпеливым, алчным, готовым любить ее всегда и везде. В какой же момент все скатилось в трехразовый банальный секс в постели? Понедельник, среда, суббота… их близость превратилась в пункты расписания, причем не самые для нее приятные. Возможно, не будь Анжела так зациклена на самой себе, могла бы допустить, что в том была и ее ошибка.