Путь. Книга третья - Анюта Соколова

начинает озираться и хихикать.

– Ты чего?! – шикает на него Мэриэль.

– Так… Смотрю, светит ли Сэрбэл.

Теперь начинаю улыбаться и я. Аль недоумённо оглядывается на нас, наклоняется к сестре, задаёт вопрос – и через миг зажимает рот рукой, пытаясь не хохотать. За ней Вейра и Грэйн. После чего наступает очередь Эльгер с Гэссой… В результате вся королевская семья старательно сдерживает смех. Кроме Тора – он красный, как имерр. Так ему и надо, халтурщику!

– Деда, не переживай, – нежнейшим голосом замечает Мэль, – папа всё делает на совесть. Миры восстанавливает весьма качественно…

Достойная дочь своего отца!

– Твоё счастье, что Джэд занят, – ехидно замечает мужу Гэсса. – Сыночек не преминул бы к комментариям присоединиться!

А язык у моего синеглазого совершенства поострее доченькиного!

– Ладно вам, – примиряюще вмешивается королева, – сейчас Элия венок кидать будет!

– Я уже ловила, – Ариэль выискивает в толпе Кэвина, находит и многозначительно улыбается, – остальные уже связаны… Папа, ты вообще отойди! Не дай Создатель, поймаешь – Джэд мир вдребезги разнесёт, и конца света не понадобится!

Обиженно отступаю подальше. Затем задумываюсь – и млею. Аль права. За любое посягательство на меня муж прибьёт не раздумывая.

– Дэрэк…

Резко оборачиваюсь на звук голоса, который не ожидал услышать:

– Тебя же не должно здесь быть! Ты сказала Мэль…

Дочь Дорга виновато кивает:

– Вчера мне было нехорошо. Сейчас лучше.

Стараясь выглядеть спокойным, ищу поблизости сына Дорсина:

– Ты одна?

– Ридлен со мной. Но на глаза тебе он попадаться не хочет.

Пожимаю плечами:

– Мне с ним делить нечего. У вас своя жизнь, у меня своя. Хорошо, что пришла поздравить Дани. Они с Элией сразу после Обряда на три месяца в Паджер уходят, хотят побыть вдвоём.

– Да, Мэриэль сказала. Потому я и постаралась прийти.

Украдкой оглядываю свою бывшую жену. Беременность почти незаметна, когда она носила Дани, было видно сразу. Дейзи так же изучает меня:

– Ты ещё больше похорошел, Дэрэк. Я слышала, за тобой девушки толпами бегают.

– Это просто сплетни. Но за похвалу спасибо. В бытность твоим мужем, я никогда не слышал от тебя, что хорош собой.

Дочь Дорга склоняет голову:

– Ты всегда был привлекательным. Дани очень на тебя похож.

Оглядываюсь в поисках сына и не могу оторваться, любуясь: Данька с Джэдом хохочут над тем, что восторженно рассказывает Элия. Рядом Зэльтэн и Соркен вертят тот самый переходчик, о котором было столько разговоров, Стэн и Грэйн увлечённо спорят. Синеглазый, демонстрируя возможности диковинки с Паукри, создаёт переливающиеся потоки, превращающиеся в невероятной красоты цветы. Подбегают Аль с Кэвином, присоединяются к веселью. Мэль тащит всё ещё обиженного деда, Вейра преподносит подарки. Общий восхищённый визг и звонкий смех Гэссы.

Моя семья.

– Ты не подойдёшь? – поворачиваюсь к Дейзи.

– Потом… Не при всех. Я не думаю, что Джэд будет рад меня видеть. Особенно в положении.

Мне нечего сказать.

– Дэрэк… Ты даже не спросишь ни о чём?

– Ты замужем, счастлива, ждёшь ребёнка. С меня достаточно.

Дейзи слега краснеет:

– У меня будет девочка.

– Поздравляю.

– В Пайже у нас свой маленький замок. Проект очень талантливого архитектора, Киана, сына Орига. Такой привлекательный молодой человек, умеет заинтересовать, знает столько занимательных историй! Кстати, вон он. Разговаривает с королевой.

Смотрю на Эльгер и её собеседника. Да, симпатичный парень, сплошные мускулы и бездна обаяния. Эльги приветливо склоняет голову и мило улыбается.

– Джэд мало внимания уделяет своей жене, – как о чём-то незначительном, вскользь замечает дочь Дорга.

Отвечать не хочется. Во-первых, это её не касается. Во-вторых… есть вещи, в которых сложно признаться даже себе самому.

– Зато с тебя он глаз не спускает, – тем же небрежным тоном продолжает Дейзи, – непонятно, зачем ему вообще Эльгер. Но, раз вас троих всё устраивает… Ты счастлив, Дэрэк?

– Мне кажется, будет лучше, если ты поздравишь Дани, поздороваешься с Аль и отправишься в свой замок, – жизнь научила меня терпению. – Я тоже не рад тебя видеть, Дейзи. Не потому, что ты – моя ошибка и вина перед любимым человеком. Оттого, что ты не изменилась. По-прежнему выискиваешь повод для раздоров.

– Я всего лишь вижу то, чего ты упрямо не хочешь замечать.

– И что же это? – упираюсь в неё взглядом.

– То, что ваши отношения не идеальны.

– Идеальных отношений не существует, это миф. Дейзи, тебе обязательно говорить мне гадости? Однажды ты уже убедилась, что на меня они не действуют. И знаешь, почему? Посмотри – вот туда, где мой муж обнимает нашего с ним сына, а наши дочки смеются. Там – самые дорогие мне люди, и твоё отсутствие их не огорчает. И вот этот синеглазый красавец не далее как час назад отдавался мне и плавился в моих объятьях, шептал, как он любит меня и хочет быть со мной. Мне плевать на всё остальное, Дейзи!

– Тебе всегда было безразлично всё, кроме твоей ненормальной любви! – выпаливает моя бывшая жена.

– Да, – усмехаюсь я, – именно так, дочь Дорга. Это моя любовь, делающая меня неуязвимым для злословия. А тебе вредно волноваться… в твоём положении. Всего хорошего!

Наверно, я жесток. Возможно, мне нужно было подобрать слова… не знаю. Утешать Дейзи теперь не моя обязанность. Я не хочу причинять ей боль. Но и видеть больше – не желаю! Решительно отхожу, нахожу стол с напитками, тянусь к бокалу…

– Ты так расстроился из-за Дейзи?

Нежные и сильные руки обнимают меня, браслеты королей холодят разгорячённую кожу.

– Она спросила, счастлив ли я.

– После чего ты вспомнил, с каким кошмаром ты живёшь, и с горя собрался напиться?

Улыбаюсь, разворачиваюсь и тону в синеве любимых глаз:

– Боюсь, чтобы смириться с этим фактом, кресса недостаточно. Нужны более сильные средства!

– Какие? – провокационно спрашивает Джэд.

– Поцелуй меня…

– Прямо здесь? При всех? Дочь Дорга смотрит… Ты хочешь ей досадить?

– Если бы я хотел ей досадить, я попросил бы взять меня прилюдно! И после её слов мне не было бы стыдно, Синеглазый! Я отдался бы тебе прямо на этом столе, скинув к чёрту посуду! Может, после этого до неё, наконец-то, дошло бы, насколько меня не волнует чьё-то мнение!

Джэд осторожно влечёт меня к себе, тревожно заглядывает в глаза:

– Дэрэк… Если она посмела обидеть, оскорбить тебя!..

– Нет, любовь моя. Она сказала, что я очень похорошел… и что ты уделяешь мало внимания собственной жене.

Я знаю, что он поймёт – так же, как понял я. И жду его реакции. Если он сейчас пойдёт разыскивать Эльгер, я смирюсь. Во всяком случае, сдержусь…

Меня целуют – страстно и отчаянно.

– Джэд… Ты понимаешь, что ты делаешь?

– Да. Выбираю.

Снова поцелуй.

– Джэд… пути назад не будет.

– К чёрту!

На нас смотрит не только Дейзи.

– Джэд! Я не…

– Ещё одно слово – и я воспользуюсь твоим предложением, понял?! Насчёт стола! Чтобы уже ни у кого не осталось сомнений!

У меня их точно не осталось.

– Идём, – отрывается от моих губ Синеглазый, – Дани с Элией ждут.

Он не убирает рук с моей талии. После того, что мы сейчас устроили, это смехотворно.

– Кстати… Знаешь, кто поймал венок?

– Кто?

– Вейзе, дочь Бекша!

– Которой сто шестьдесят три года?!

– Ну… Она не замужем!

Наш дружный хохот стирает последние переживания.

– Ты будешь со мной танцевать?

– Тебе не жалко своих ног? – хмыкаю я.

– Дэрэк, ты весь – стихийное бедствие! Ноги – самое малое из того, чем я готов пожертвовать ради тебя!

– Например, посудой?

– Например, самолюбием…

Я вздрагиваю и поднимаю голову:

– Ты точно не пожалеешь о том, что сегодня наговорил?

– Хоть раз в жизни я сожалел о данных тебе обещаниях?

Мне кажется, что я пьян – настолько его слова кружат голову.

Моя любовь ненормальна?

Наши отношения не идеальны?

Я счастлив?

Когда я отвечу себе на первые два вопроса, я узнаю ответ на последний.

Первый поцелуй

– Джэд, счастье моё… прижмись скорей.

Я тону в его взгляде. Неужели он так любит меня – меня!..

– Дэрэк, ты совсем не сердишься? Я тебе всю ночь спать не давал.

Не просто не давал – кулаком под рёбра заехал… Когда в себя пришёл, синяк уже багровым наливался. Чёрт, да что я за тварь такая! Хоть в оковах спи, право слово!

– Синеглазый, прекрати. От синяка того уже и следа не осталось. Джэд… Джэд! Это что за всхлипы?! Спятил? Сокровище моё, радость, жизнь моя… да всего избей, я же только за тебя переживать буду, любовь моя неприкаянная…

Всё… уткнуться ему в живот и дать себе волю. Слёзы не слёзы, но сухие рыдания сотрясают всего.

– Джэд, пожалуйста! Не мучь себя! Ну, посмотри, чистая кожа, гладкая, нежная, как тебе нравится. Вот, протяни руку, погладь.

Сильный