Дорогая Лав, я тебя ненавижу - Элия Гринвуд

ее, Рэндалл – мы говорим о четвертом размере, тонкой талии, блестящих рыжих волосах и губах Кайли Дженнер – не может удержать его внимание, то у старой доброй меня нет ни единого шанса. Отпустив свои несбыточные надежды обратно во Вселенную, я сталкиваюсь лицом к лицу со своими тревогами…

И удаляю наш разговор.

Ночь розыгрышей от старшеклассников стала облавой.

Буквально. Полицейская облава обрушилась на нас через два часа… Ладно, может, это не совсем правда. Меня еще не поймали, но если судить по нынешней ситуации, то ждать осталось недолго.

Когда я впервые согласилась на участие в этой ужасной традиции, то и подумать не могла, что окажусь здесь, в темной аудитории, с Тео и моим не очень анонимным другом по переписке.

Диа и я были на полпути в спортзал с дюжиной старшеклассников, когда в дверь ворвался Аксель, крича, что копы здесь и пора сваливать к чертовой матери.

Хотя я не могу сказать, каковы последствия участия в вечере розыгрышей старшеклассников, я знаю одно: нет такого мира, вселенной, галактики, в которых быть пойманным за заворачиванием школы в туалетную бумагу заканчивалось хорошо.

Диа не ответила ни на одно из моих сообщений с того момента, как я потеряла ее в толпе обезумевших старшеклассников. Я один раз моргнула, и она исчезла. Не успела я опомниться, как оказалась одна. Застряла в главном коридоре, в то время как копы обыскивали школу со всех сторон.

Я размышляла о том, чтобы побежать к выходу из кафетерия, когда услышала вдалеке разговор шерифа и нескольких его помощников. Они направлялись прямо ко мне, и я точно знала, что не смогу добраться до выхода, не раскрыв себя.

Именно в этот момент дверь в химическую лабораторию распахнулась.

Он стоял с другой стороны, сексуальный, как и всегда – что тут нового, – и жестом показывал мне войти, пока не стало слишком поздно.

Ксавье.

Конечно, это должен был быть он. Почему бы не быть спасенной тем единственным парнем, которого я не хотела видеть сегодня вечером?

Ксавье или нет, я не могла позволить себе попасться, поэтому я была рада помощи. Либо я окажусь с ним в том классе, либо мама обменяет меня на новую дочь на черном рынке. Серьезно, она бы продала меня на органы, если бы узнала, что я улизнула посреди ночи.

В коридоре раздаются шаги, и Тео предупреждает нас угрожающим:

– Заткнулись все на хрен!

В страхе издать хоть звук я подтягиваю колени к груди. Мы сидим втроем, прижавшись спинами к стене в самом дальнем углу класса.

– Гребаные дети, – я узнаю голос шерифа Дэниела с той ночи, когда нас с Ксавье остановили. – Именно тут я хочу быть в два часа ночи.

– Они давно ушли, Джо. Мы взяли большинство из них. Почему бы нам просто не покончить с этим?

Неизвестный офицер зевает.

– Пока нет, – возражает шериф.

Шаги останавливаются перед химической лабораторией.

Они прямо здесь.

По ту сторону двери.

Один звук, всего один, и нам конец.

– Мы проверяли этот класс?

– Не думаю, босс, – отвечает Коп Номер Два.

Я напрягаюсь, когда один из них светит фонариком в класс через маленькое прямоугольное окошко в двери. С этого ракурса они нас не видят, но, если они откроют дверь хоть на дюйм, нам крышка.

Меня охватывает паника.

Дыхание становится тяжелым, неровным.

Черт, не сейчас.

– Слышал? – спрашивает шериф Дэниел.

Блин, блин, блин.

– Что слышал?

Я прижимаю ладонь ко рту в безуспешной попытке заглушить панику. Это ничего не меняет – наоборот, дышать становится еще труднее.

Я чувствую на себе взгляд Ксавье.

Я ожидаю, что он будет раздражен.

Даже зол.

В конце концов, это будет второй раз, когда я теряю контроль над своим дерьмом рядом с ним, но, к моему удивлению… в его взгляде нет ни грамма негодования. Только беспокойство. То самое беспокойство, которое он проявил в ту ночь, когда держал меня за руку в своей машине.

– Дыши, – одними губами произносит Ксавье в темноте, и я сталкиваюсь с горькой суровой правдой.

Никто не спасет меня на этот раз.

Никто не возьмет меня за руку, не сделает со мной дыхательные упражнения. Я сама должна убить этот приступ тревоги, пока он не убил меня. Я закрываю глаза, направляя каждую частицу своей силы на наполнение легких воздухом.

Ничего больше.

Я просто дышу.

С каждым разом все медленнее и медленнее, пока я снова не обретаю контроль и мне не перестает казаться, что я умираю.

Проходит несколько секунд.

– Что там, Джо? – рявкает второй офицер.

– Забудь. Просто показалось, что я что-то слышал.

– Так мы заходим или нет?

– Да, проверим этот класс, а затем на выход.

Ручка начинает поворачиваться, и я так крепко прижимаю телефон к груди, что костяшки пальцев горят.

Вот и все.

Игра окончена.

Дверь начинает открываться…

– Мне нужно подкрепление на втором этаже, комната Б-2506. В библиотеке больше дюжины детей, – говорит мужской голос по рации, и мои мышцы расслабляются, восстанавливая приток крови к конечностям.

– Принято, – отвечает шериф Дэниел и закрывает дверь.

В следующую секунду двое мужчин бегут по коридору. Как только их шаги затихают за пределами слышимости, Ксавье, Тео и я издаем самый долгий и глубокий вздох облегчения, который я когда-либо слышала.

– Черт возьми, это было близко, – Тео озвучивает мои мысли.

Мы втроем поднимаемся на ноги.

– Сейчас наш шанс. Я предлагаю убираться к черту, пока они наверху, – предлагает Тео.

– С ума сошел? – возражаю я. – Может быть, их там еще миллион, разгуливающих по коридорам.

– И что? – Тео пожимает плечами. – Бежать звучит чертовски лучше, чем оставаться на месте, ожидая, что тебя схватят.

– Она права, чувак, – вмешивается Ксавье. – Школа кишит копами. Я думаю, мы должны просто переждать.

– К черту, мы проторчим здесь всю ночь, – возражает Тео.

– До этого не дойдет. Они скоро уберутся, – говорит Ксавье.

– Располагайтесь. Я не проведу здесь больше ни одной гребаной секунды, – Тео направляется к двери, тихо открывает ее и смотрит на нас через плечо. – До скорого, неудачники.

Он уходит, прежде чем я успеваю опомниться.

На химическую лабораторию опускается тишина. Ни Ксавье, ни я не произносим ни слова в течение минуты, пристально прислушиваясь к несуществующим звукам за пределами класса. Непохоже, что за Тео там гонятся или надевают наручники.

Я так понимаю, это хороший знак?

Я встречаюсь взглядом с Ксавье и прихожу к выводу, что да. Его глаза так же завораживают в темноте, и да, я все еще