Интимные места Фортуны - Фредерик Мэннинг

Я не против, чтобы пойти и узнать у мадам, что можно сделать; а потом, если нам удастся прийти к соглашению, нужно поглядеть, что можно прикупить из харчей. Но прежде чем идти дальше, нужно уяснить себе, что ни Шэм, ни Мартлоу не пойдут сегодня ни в какой наряд. Сегодня мы втроем собираемся оттянуться. А с вами я могу покутить завтра вечерком.

— Договорились, — поспешно согласился капрал Гринстрит, — отправлю в этот пидорный наряд других пидоров. Если он будет, этот наряд. У меня пока никаких распоряжений нет.

— И хорошо бы принять во внимание такое еще обстоятельство, — подытожил Берн. — Хочу напомнить вам, что это ваши дела, а я здесь ни при чем.

— Пошли. Ты парле-ву с этой пожилой дамой, — сказал капрал Гринстрит и поспешил увести его в дом, на передовую, которой в данный момент являлась кухня.

Хозяйка оказалась очень опрятной женщиной, выглядевшей весьма компетентно. Она встретила Берна прямым взглядом, тем более что за ее спиной тут же возникли две ее дочери, очевидно, для поддержки. Обмениваясь любезными приветствиями и проявляя возможный политес, Берн смог завоевать определенное расположение. Она уже поняла, что капралам нужна ее помощь в каком-то деле, но они были явно не в силах объяснить конкретику.

— Qu’est-ce que ces messieurs desirent?[67]1 — поинтересовалась она у Берна с поразительной расторопностью, и едва он объяснил существо проблемы, они ринулись обсуждать возможности ее решения и средства, необходимые для этого. Затем Берн повернулся к капралу Гринстриту.

— Надеюсь, то, что мы здесь остаемся на пару дней, это пакэ[68] или как?

— В соответствии с последними распоряжениями. Да уж куда тут быть уверенным на все сто в этой чертовой армии! А ей-то какая разница?

— Почти никакой, — согласился Берн. — Она может приготовить вам филе на углях и поджаренный лук к нему, и жареную картошку, и фасоль. Или можно получить пару зажаренных курей. Сейчас спрошу, что будет на сладкое.

— Можно нам пудинг на сале с патокой[69]?

— Думаю, нет, — с сомнением ответил Берн. — Не думаю, что французы в готовке используют нутряное сало, да и по-любому, даже если готовят на сале, я все равно не знаю, как по-французски «нутряное сало». Как будет «лярд», знаю, кажется, — suif[70]. Может, возьмете со склада банку джема? Тогда можно будет приготовить сладкий омлет с джемом. А может даже, лучше купить какой-нибудь приличный джем? Вы же не хотите жрать сливовый или яблочный мармелад? Уж если тратить деньги, то на хорошие вещи, а не на дерьмо. Мне лично нравятся эти маленькие красные баночки с кишмишем в сахарном сиропе, те, что привозят из Бар-ле-Дюка[71].

— Тащи. Мне насрать, откуда их везут. Ну их в жопу, эти сливы и яблоки, когда можно раздобыть че-нибудь получше. И о деньгах ты не думай, ну их в жопу, чего их считать! Нам всего-то два дня здесь дадут потащиться, а потом снова в это говно. Так нужно урвать все что можно, пока можно.

Берн снова повернулся к хозяйке и поинтересовался, сможет ли она совершить для них все покупки. В результате было решено, что они пойдут вместе, и Берн снова повернулся к капралу Гринстриту насчет денег.

— Пойдет для начала, если мы скинемся по двадцать франков?

— Думаю, столько мне не нужно. Давайте скиньтесь по десятке, а если не хватит, добавите еще по десять. Я хочу, чтоб вино она сама покупала, потому как она знает кого-то там из оптовых поставщиков и говорит, что достанет нам хорошего вина, которое не купишь в кабаке, да еще и подешевле выйдет.

— Обедать пора, капрал, — позвал, приоткрыв дверь, капрал Маршалл.

Поблагодарив хозяйку, они поспешили за своим пайковым обедом.

— Ну и где тебя носило? — с негодованием наехал на Берна Мартлоу, и Шэм просто зашелся хохотом от того, каким тоном был задан вопрос.

— И чего, сука, тут смешного? — раздраженно проворчал Мартлоу.

— Я делал все от меня зависящее, чтобы ты сегодня ночью не заторчал в наряде.

— Чего? — воскликнул Мартлоу. — Меня сегодня в этот сраный наряд по роте! И это, сука, когда мы, наконец, оказались в самом клевом городе, где мне только доводилось побывать. Ну и сука, а? Нет, ты скажи, они что, запердолили меня в наряд по роте?

— Пришлось мне взять на себя обязанности офицера по снабжению для капральского сабантуя на условиях, что вместо тебя они отправят в наряд кого-нибудь другого. Ну, это на случай, если им придется назначать наряд сегодня вечером. Но они могут и маху дать.

— А ничего сегодня тушенка была, а? Но сдается мне, давненько мы свежего мяска не пробовали, если не считать тех долгоносиков, что попадались в печеньках. Как только поем, нужно мне пойти с капралом Гринстритом и принять бабки от остальных капралов. А после мне нужно вернуться и получить собственное жалованье, а уж потом надо идти с хозяйкой насчет закупок. А после пятичасового чая нам троим лучше смотаться в другой конец городка, чтобы нас ненароком не прихватили для какого-нибудь рабочего наряда. Там, кажись, киношка есть. И смотри сюда, Мартлоу, ты не будешь за все платить весь вечер, понял? Нам из этого вечерка нужно выжать по максимуму, потому как, возможно, это наш последний шанс. Я ненавижу мысли о том, чтобы умирать молодым.

— Ну хорошо. С меня тогда ужин, — благо разумно согласился Мартлоу. — Я получил жалованье за три недели, и еще мне мамка прислала купюру в десять фунтов. Я хотел, чтоб она не слала мне денег, а она хочет слать все какие есть деньги. И как ее остановишь?

— А Шэм за выпивку заплатит. Уж у него-то денежки есть. Быть евреем и не иметь денег — это уж просто беда. Любой перестанет верить в Божий промысел. Сам-то он никогда не заплатит, пока его не заставишь, считает это расточительством. Но уж если ты разгулялся и Шэм снизошел присоединиться, он будет не прочь протранжирить денежки, вроде как справедливое возмещение за прошлую прижимистость. Мы с Шэмом отлично друг друга понимаем,