Опасная профессия - Кирилл Николаевич Берендеев

охоты. Перевел дыхание. Сосредотачиваясь, осторожно прилег у края, высунув голову.

В десяти метрах мелькнула тень. Где-то ближе тоже должны быть люди, стрелявшие в него. Один точно поблизости. Викинг устроился поудобнее, пока наемники не рассредоточились по периметру, перекрывая ему путь, решил пойти ва-банк. Возможно, им так же платят, как и ему, по факту укладываемых противников.

Он замер, всматриваясь в соседние строения. Пробормотал про себя:

– По школьной программе, – хотя в школе как раз все происходящее с ним мало чем отличалось от того, что случалось с другими сотнями и тысячами его однокашников в том городе, где он рос, в других городах, что России, что мира. С ним все происходило как и со всеми остальными, вплоть до восьмого класса, когда он решительно воспротивился настойчивости родителей, жаждавших видеть его в вузе, хотя для себя он нашел пусть и более приземленное, но гораздо проще достижимое занятие.

Откосив от армии, он устроился работать на предприятие, младшим научным сотрудником. И не его вина, что эта шарашка, просуществовавшая без малого полстолетия, пережив все возможные кризисы, взлеты и падения, оказалась сокращена, а через год и вовсе ликвидирована. Ему ничего не оставалось делать, как пойти на биржу труда. Но перед тем, как получить вожделенную работу, устроиться коробейником, продававшим окрестным детям разные сладости, больше всего – мороженое.

Вспоминать об этом он не любил, да и саму историю, которую именовал не иначе, как «Пломбир», и вовсе ни одному знакомому, даже редким близким, коих мог бы именовать друзьями, пусть и на некоторое, не сказать, чтоб долгое, время, не рассказывал. Викинг, как и большинство своих самых интимных секретов, хранил ее под спудом ото всех.

Преследователь, тот, здоровый, ФАМАС на груди которого виделся игрушечным автоматиком, с тигриной грацией подкрался к коробке, крышу которой облюбовал Викинг. Позади него тоже произошло движение, уж очень быстро и на самом краю взгляда, видимо, кто-то переместился, попытавшись охватить территорию. Викинг прищурился, подумав: напрасно он переоценил себя, с легкостью выполнив первую часть задания, и недооценил неприятеля, который сейчас обкладывал его как зверя.

Очередь из ФАМАС заставила его вжаться в бетон. Да, выследили. Он поспешно спрыгнул с крыши, перекатился и вскочил на ноги. Прямо перед тем самым здоровяком, явно не ожидавшим подобного. Два выстрела успокоили того, Викинг подобрал штурмовую винтовку, вжал приклад в плечо и, оглядевшись через диоптрический прицел, перекатом бросился внутрь дверного проема. Запоздалый выстрел лишь вышиб крошку за его спиной. Он не оглянулся, перебравшись на другую сторону коробки и выглянув наружу, снова поводя стволом из стороны в сторону. Через мгновение его разоружили. ФАМАС оказался в руках стоящего прямо за проемом невысокого кряжистого крепыша, которого Викинг просмотрел. Теперь, упав на бок, постарался во время падения на спину руку, достать из кобуры глок.

Дребезжащая очередь прошла в сантиметрах от его шлема. Он вжался в стену, стремительно поднявшись, тут же, не глядя ответил, чертыхаясь про себя, ведь мог же выследить этого парня, мог. Теперь приходится отступать. Если и там ему не перекрыли лазейку.

В подобную историю он попал как раз в Сирии, да нет, что там, куда раньше, еще во время «Пломбира». Его затерли в углу и принялись бить. Тогда он не мог оказать никакого сопротивления, лишь ждал, окончания мучений. Ждать пришлось долго, парни все никак не успокаивались, пока главный не бросил коротко: «Хватит». Только тогда ушли.

А все начиналось совсем даже неплохо. И сейчас, и тогда. Вопрос, каким же будет конец, – но Викинг не успел рассуждать на подобную тему, и некогда, и разум, занятый другим, немедля автоматом отодвигал подобные мысли дальше края сознания. Потом поразмыслит.

Он высунулся еще раз, получив пулю по шлему, саданула больно, внутри кевларовой коробки зазвенели мозги. Черт, не выбраться так просто. Надо рискнуть. Викинг кинул камень в одну сторону, получив очередь в ответ, а сам бросился в другую.

Угадал. Высунулись оба, и теперь он находился на линии огня обоих, штурмовые винтовки впились ему в шлем, но ни один из противников не решался стрелять, боясь очередью задеть своего. А вот переключить флажок не имелось ни времени, ни возможности. Взгляда не отвести.

Викинг рванулся вперед, попросту снеся стоявшего перед ним, в шаге от выхода. Запоздалый треск винтовки прошелся над спиной. Он вывалился вместе с противником вон из коробки, приставил глок к шлему и выстрелил. После чего резко поднялся и бросился в сторону. Не обращая внимания на очередь, запетлял к следующему зданию. Вдали показался спасительный забор, еще две сотни метров, и он будет в безопасности.

Главное, добраться.

После биржи труда он смог устроиться продавцом сладостей, ходил по дворам с холодильником пломбира, эдакий стародавний коробейник, и предлагал эскимо на палочке, рожки, трубочки и еще много чего, чего любителям замороженного лакомства всегда не хватало. Шататься возле школы ему запретил соседний магазин, но во дворах даже норму не заработаешь, потому приходилось украдкой бродить возле метро и кинотеатра, тоже на заповедных территориях. Под Первомай он срубил нехило денег, продал две тележки, оказался с солидном плюсе – и вечером же, сдав тележку-холодильник, получил свое.

Пацанва, едва по пятнадцать-шестнадцать лет, подстерегла в подворотне, возле мусорных бачков, вооруженная бейсбольными битами и битами городошными, напала, и только потом объяснила, ему скулящему и от переломов и от невыносимости своего положения, в которое впервые в жизни попал, унижения взрослого человека, которого опустили сопляки-подростки. С каждым из них он запросто справился, может, даже с двумя, но явно не с битами, не оравой в шесть человек, напавших разом и со всех сторон. Удивительно, что получку не забрали, видимо, присмотр хорош, только мобильный прибрали, да еще и самого забросили в безразмерный короб мусорного бункера, он потом уже узнал, как называется эта штука. Тогда же долго валялся на самом его дне, недавно очищенного грузовиком, и приходя в себя и очухиваясь от невыносимо болезненного поражения.

Вот после этого он и упросил военкома дать ему второй шанс, тот долго не понимал, чего это от него хочет здоровый мужик, получивший освобождение всего-то несколько лет назад, а теперь рвущийся на службу родине. Наконец, хмыкнув, вынул лист контакта, показал, где и как подписывать. Назад он вернулся со странным чувством удовлетворения от содеянного. Да жена закатила скандал, когда он отправился в лагеря, получил извещение о разводе. Но по большому счету для человека, прозванного именно тогда Викингом, это не имело значения.

Как и сейчас. Он прижался к стене новой коробки, на этот раз трехэтажной, единственной в округе, значит, имеющей все шансы быть обитаемой на краткий миг его ликвидации. Быстро огляделся. Сунул ствол глока внутрь, тут же вкатился внутрь и перенеся центр тяжести вперед, снова прокатился к ближайшей двери. Не ошибся, именно там находилась лестница наверх этаж. А еще он заметил провод, на котором можно неплохо продвинуться до выхода с полигона. Если конечно, этот моток железа не приметили и другие и не заготовились стрелять по нему, едва увидят продвижение наемника.

Странно, но на втором этаже никого не оказалось. И на третьем тоже. Ждали внизу? Все возможно. Или все же прицелились палить по проволоке? Лучше не рисковать. Викинг спустился, выпрыгнул через окно и быстро ввалился в следующее строение.

А вот там его как раз и поджидали.

В армии он довольно быстро пресытился порядком, больше всего Викингу оказалось ненавистно именно это – казарменное отношение. Строевые занятия и шагистика, отнимавшие довольно много времени от занятий полевых, о которых он, собственно, и мечтал, выбивали всякий живой дух из новобранцев, а постоянный недосып превращал их в автоматов, в приложение к калашникову, в хорошо вооруженных зомби. Старая закалка маразматиков генералов, считавших, что солдат должен быть, во-первых, послушен, а только, во-вторых, обучен, – так, видимо, во всех армиях мира происходит – заставляла его постоянно вспоминать о контракте. К счастью, в Сирии снова кончились бойцы, туда его, не прошедшего и года контрактной службы, отправили вместе с еще одной ротой пополнения.

Там он делал ровно то, что