Новая угроза - Алексей Широков

– Как Дракула? Ну там, не отражаетесь в зеркале, боитесь чеснока и солнечного света. Хотя, честно говоря, я всегда больше симпатизировал Алукарду… Не тому, который из аниме, – я решил слегка поиграть в дурачка, стараясь заполучить время на размышления, а заодно выудить еще больше информации. – Или как в этом модном фильме из Либерократии… забыл название. Где блесте…

– Я понял! – впервые за время нашего общения лицо маркиза исказилось в гримасе ярости и отвращения, но он тут же взял себя в руки. – Давай не будем про эту мерзость. Так наш благородный род еще никто не оскорблял. И они заплатят. В свое время… но мы отвлеклись. Дракула – лишь бледная тень, жалкая пародия на настоящий стрикс, вознесенная на пьедестал поп-культурой. И ничего общего с нами не имеет.

– Стрикс… – я попытался вспомнить, слышал ли когда-нибудь это слово, и не смог. – Не носферату?

– Это… – ван де Мер снова поморщился, но так, едва заметно. – Данный термин тоже придумали люди, исказив древнегреческое слово. Да, в какой-то мере оно нам подходит, но так называют лишь низших представителей нашего вида. Я же принадлежу к высшим. Мы называем себя стрикс и ведем род от времен из Великого Рима.

– Но кровь пьете? – спросил я главное, что меня интересовало. – Или это тоже выдумки поп-культуры?

– Кровь для нас не источник жизни, но источник силы, – не стал отрицать очевидное маркиз, а вот Юля откровенно занервничала. – И в чем-то люди правы, низшим сложно подавить в себе Жажду. Отсюда берут начало и другие легенды, о влиянии солнца и чеснока, например. Однако для стриксов это не проблема. А вот про осиновый кол в сердце было забавно узнать. Будто люди после этого могут выжить.

– Ну хорошо, опять же допустим, – раньше я не особо интересовался темой вампиризма, но допускал, что, даже если такие твари существуют, информация о них серьезно искажена. – Но укушенные сами становятся вампирами или нет?

– Скажу так, мы можем обращать людей в себе подобных, – не стал уходить от ответа ван де Мер. – Однако это не так просто. Для этого нужно поделиться самой своей сутью. И если для низших достаточно капли, то полноценного стрикса может создать не каждый высший. Так что мы всегда были довольно малочисленны.

– А что насчет тех… существ, что вроде как использовал Ромушев, – я наконец задал волнующий меня вопрос. – Это же были люди. Вы их обратили в монстров.

– Мы называем их гули, – даже бровью не повел маркиз. – Самые низшие из нашего племени. Практически не разумны, зато сильны и послушны. Мы используем их как рядовых воинов и как пушечное мясо.

– А вам не кажется, что это аморально? – Ответ мне не понравился, но я постарался держать себя в руках. – Ведь это были разумные, живые люди. А вы их мало того, что насильно обратили практически в животных, так еще и послали на смерть.

– Мораль, – маркиз почмокал губами, будто пробовал слово на вкус, а затем искренне рассмеялся. – Какая мораль может быть у правителя? Имеющий власть должен следовать лишь целесообразности. Мораль же следует оставить для серых масс.

– Для быдла то бишь? – съехидничал я.

– Если называть вещи своими именами, то да, для плебса, – кивнул ван де Мер. – Неважно, какова форма правления, народ всегда будет стадом. Все эти демократии и прочие якобы честные выборные системы – лишь ширма, скрывающая истинных правителей за марионетками, неважно на троне или в кабинете президента. И если ты не хочешь быть жертвенной овцой, на чье мнение всем плевать, нужно брать власть самому.

– Ну, допустим, я и так мегалобаран, – слова вампира меня покоробили, но вида я не подал, – гербом как минимум. Но это не значит, что моей жизнью управляют. Соблюдать законы – это мое решение, потому как иначе мы скатимся в анархию.

– Сейчас ты сторожевой пес у ног императора, – отмахнулся маркиз. – И тебе только кажется, что сам выбираешь, что делать. Думаешь, почему он отдал тебе сразу двух дочерей? Именно для того, чтобы они держали тебя на поводке. Чтобы не смел скалить зубы на хозяина.

– А обязательно нужно стремиться к власти? – Я поморщился. – Почему все делают из этого фетиш. Давай оставим эту тему. Я никогда не хотел кем-то управлять. Ладно еще боевой отряд, но политика – это точно не мое.

– Тогда не будем об этом, – легко согласился ван де Мер. – Однако я плохой хозяин. Впервые встретился с внуком, а он ничего не ест. Юля, девочка, налей мужу вина. Попробуй, это бордо, урожай тысяча девятьсот шестьдесят первого года. Человек впервые покорил космос, а на юге Франции разлили этот поистине божественный напиток. Не поверишь, но именно хорошего вина мне не хватало все эти годы.

– Место, где вы жили, настолько изолировано? – Вот этот вопрос меня весьма интересовал, потому как напрямую касался матери, ну а так как я сейчас в лучших традициях Нины игрался с этим «Хозяином жизни», то пошел на смягчение риторики, делая вид, что принял его историю. – Как же тогда «маме» младенцем удалось оттуда выбраться?

– Ее кормилица унесла, – по лицу маркиза проскочила легкая гримаса злости, но быстро пропала, будто ничего и не было.

Если бы не «третий глаз», который я ни на секунду не выключал, опять бы так ничего и не заметил.

– Эта тварь посмела украсть мою дочь и уничтожить результат почти столетней работы. Мой величайший триумф в мгновение ока обернулся величайшей трагедией. Не поверишь, сколько сил пришлось приложить, чтобы получить потомство от человека и вампира.

– Звучит так себе, – изобразил я кривую улыбку. – Словно о скрещивании кроликов идет речь.

– Может быть, – рассмеялся ван де Мер, который после трепки Гогенцоллернами, явно знакомым ему именем, уже пришел в себя и принял мою игру. – Однако я предпочитаю думать об этом как о новом витке эволюции. Твоя мать – мой шедевр. Она лишена недостатков низших, может рожать детей и при этом обладает силой вампиров.

– Вы о телепатии? – решил я спросить напрямую. – Я почувствовал, что вы пытаетесь прочитать мои мысли.

– За многие годы это становится привычкой, действуешь просто инстинктивно, – не стал отрицать очевидное маркиз. – Однако то, что ты смог почувствовать мое воздействие, доказывает наше родство лучше любых тестов.

– Не спорю, раньше, кроме матери, мне телепаты не встречались. – Я решил поиграть в сомнения, откровенно соврав, потому как имелась еще и Иви, а, по словам моего ушастика, в подобных способностях в ее мире не было ничего сверхъестественного. – Однако, если вы сами говорите, что это способность всех вампиров, этого мало. Вы можете быть совершенно посторонним, просто узнавшим кое-что о нашей семье, а может, банально ездите мне по мозгам, пытаясь втереться в доверие.

– Верно, – кивнул ван де Мер. – Подозрительность – это правильная черта. Доверчивые дураки долго не живут. Особенно в политике, а ты, хочешь этого или нет, влез в нее по самые уши. Я не могу доказать тебе наше родство прямо сейчас. Ты же не поверишь одинаковым родинкам или чему-то подобному. Однако, насколько мне известно, это не составляет особого труда, сравнив кровь. Если пожелаешь, позже мы можем сделать это.