📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгФэнтезиКороль Артур. Меч в камне - Теренс Хэнбери Уайт

Король Артур. Меч в камне - Теренс Хэнбери Уайт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 63
Перейти на страницу:

— Ах, чтоб тебя! — сказал сэр Эктор и с размаху ступил в коровью лепешку.

С минуту он мрачно постоял, наблюдая, как его мальчишки пытаются изловить на ловчем поле последние листья. Пришли они сюда не за этим, да в общем-то и не верили, даже в те далекие дни, что каждый пойманный лист означает счастливый месяц в новом году. А просто когда западный ветер стал обрывать золотые лохмотья, они показались им чарующими и неуловимыми. И из чистой радости следить за ними, кричать, смеяться, чувствовать, как кружится запрокинутая голова и метаться в попытках поймать хоть одно из этих созданий, явно живых, судя по хитрости, с какой они ускользали, мальчишки, словно юные фавны, скакали на развалинах года. Плечо у Варта совсем зажило.

Единственный, размышлял сэр Эктор, от кого мог бы быть прок по части устройства королевскому ловчему настоящей охоты, — это тот парень, Робин Гуд. Хотя теперь его, вроде, зовут Робином Вудом, — не иначе как какие-то новомодные фокусы. Но Вуд он там или Гуд, а уж этот-то малый знает, где отыскать пару хороших клыков. Он, небось, уже несколько месяцев, как лакомится кабанятиной, ему и сезон не сезон.

Но можно ли просить человека затравить для тебя добычу, а после не пригласить его на пирушку? А что скажет королевский ловчий да и соседи тоже, обнаружив среди гостей партизана? Не то чтобы этот Робин Вуд был дурным малым, малый он добрый и сосед хороший. Он не раз давал сэру Эктору знать, когда из-за валлийской границы выходили ватаги головорезов, и никогда ничем не досаждал ни рыцарю, ни его землепашцам. Ну добывает он время от времени немного оленины себе на прокорм, — какое кому дело? Тут, говорят, леса на сотни квадратных миль, всем хватит. От добра добра не ищут, — такой у сэра Эктора был девиз. Вот если б еще соседи с ним соглашались.

И другая забота — как за всем уследить. Одно дело пышные охоты в почти что искусственных лесах вроде Виндзорских, где охотится Король, и совсем другое — охота в Диком Лесу. А что если знаменитые гончие Его Величества взыграют да кинутся гнать единорога или еще кого? Всем известно, что единорога можно словить только использовав для приманки молодую девицу (в котором случае он смирно кладет ей на лоно свою белую голову вместе с перламутровым рогом), так что королевские щенки могут гнаться за ним по лесу многие лиги и все равно его не догнать, и потеряться, и что тогда скажет сэр Эктор своему суверену? А тут еще этот Бет Глатисант, о котором все столько наслышаны. Имея змеиную голову, леопардово тулово, лядвии льва и оленьи голени, да притом издавая шум как бы от тридцати пар гончих псов, он уж наверное, прежде чем они его завалят, положит немало королевских щенков. От чего им одна только польза. И что скажет Король Пеллинор, если мастер Вильям Твайти прикончит его зверюгу? Потом еще есть дракончики, что живут под камнями и шипят, вроде как чайники, — опасные твари, очень. А положим, они напорются на настоящего большого дракона? Положим, они на грифона наткнутся?

Некоторое время сэр Эктор сумрачно обдумывал эту перспективу, а потом обнаружил вдруг, что настроение у него поднялось. И преотличная выйдет штука, если мастер Вильям Твайти со своими дурацкими псами повстречает Искомого Зверя, вот именно, да еще если тот их сожрет, всех до единого.

Развеселившись этим видением, он развернулся на краю пахоты и зашагал домой. У изгороди, где в ожидании грачей сидела старая дама, ему повезло углядеть несколько подбиравшихся к пашне голубей раньше, чем она заметила их или его, и это дало ему счастливую возможность испустить такой вопль, что он ощутил себя более чем вознагражденным за свой подскок зрелищем ее парения в воздухе.

— Доброго вам вечера, — приветливо сказал сэр Эктор, когда старая дама оправилась достаточно, чтобы присесть перед ним в реверансе.

Эта маленькая удача настолько улучшила расположение его духа, что, проходя деревенской улицей, он окликнул приходского священника и пригласил его к обеду. Затем он забрался в башню, где помещался его особый покой, и тяжело уселся за стол, чтобы за оставшиеся до обеда два-три часа написать верноподданническое письмо Королю Утеру. Именно столько времени на него и должно было уйти с учетом вострения перьев, посыпания клякс песком, выходов на лестницу с тем, чтобы, выкликая сверху дворецкого, выяснять у него, как пишется то или это слово, и зачинов нового письма, когда прежнее принимало уж слишком неряшливый вид.

Сэр Эктор сидел в башне, и поворотившее на зиму солнце бросало оранжевые лучи на его лысую голову. Перо скрипело, сэр Эктор задумывался и в затруднении покусывал кончик пера, а замковый покой вкруг него заполняла тьма. В этой комнате, имевшей те же размеры, что и расположенный под нею главный замковый зал, позволительны были большие южные окна, ибо помещалась она на втором этаже. Тут имелись два очага, и пока уходило солнце, пепельные поленья обращались из серых в красные. Вокруг очагов лежало несколько любимых гончих, пофыркивая во сне, или вычесывая блох, или угрызая бараньи мослы, которые они выклянчили на кухне. В углу застыл на своем насесте накрытый клобучком сапсан — недвижный идол, грезящий о иных небесах.

Если бы ты отправился теперь осматривать башенный покой Замка Дикого Леса, ты не нашел бы в нем мебели. Но солнечный свет как и прежде вливается в него через каменные оконницы толщиною в два фута и, проходя переплеты, перенимает от них тепловатый оттенок песчаника — янтарное свечение времени. Зайдя в ближайшую лавку древностей, ты сможешь увидеть несколько прилично скопированных образчиков мебели, предположительно украшавшей ту комнату. Вероятно, там будут дубовые сундуки и стенные шкафы с готическими филенками и странными лицами людей или ангелов — или чертей — среди трудно различимой резьбы, черной, навощенной, поеденной червями, лоснистой, — хмурые свидетели давней жизни, основательные, словно гробы. Но мебель башенного покоя была совсем не такой. И чертячьи головки и филенки в складках, как бы на ткани, на ней имелись, да только дерево было моложе столетий на шесть, семь или восемь. И потому в теплом свете заката янтарем отливали не одни лишь оконные переплеты. Немногочисленные крепкие дубовые сундуки, стоявшие в комнате (накрытые яркими коврами ради удобства сидения), были из молодого, золотистого дуба, а щечки чертей и херувимов сияли, словно умытые с мылом.

15

Была Рождественская ночь, канун Большой Охоты. Следует помнить, что дело происходило в Доброй Старой Англии, в Стране Волшебства, в ту пору, когда румяные бароны ели прямо руками, а к столу подавали павлинов с развевающимися хвостами или кабаньи головы с воткнутыми обратно клыками; когда не существовало безработных, потому что людей не хватало и некому было идти в безработные; когда по лесам стоял звон от рыцарей, молотивших друг дружку по шлемам, и единороги били в свете зимней луны серебряными копытцами, и благородное их дыхание синим дымком стояло в морозном воздухе. Это были великие и уютные чудеса. Но было в Старой Англии и еще большее чудо. Погода умела себя вести.

Весною в лугах послушно расцветали цветочки, искрилась роса, распевали птицы. В летнюю пору не менее четырех месяцев стояла прекраснейшая жара, а уж если дождило — ровно столько, сколько требовалось сельскому хозяйству, — то устраивалось как-то так, что дождь шел, пока ты лежал в кровати. Осенью листья пламенели и бряцали под западным ветром, умеряя печаль расставания прощальной красой. Зимой же, под которую и всего-то отводилось два месяца, ровно лежали снега глубиною в три фута, — никогда не раскисая, никогда.

1 ... 36 37 38 39 40 41 42 43 44 ... 63
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?