Хранитель кладов - Андрей Васильев

А еще я как-то совершенно не задумывался о том, что подобная прогулка может быть небезопасна. Не знаю отчего, но я верил в то, что амулет, который мне одолжил Карл Августович, на самом деле защитит от вурдалаков, время бодрствования которых как раз наступало. Возможно, подобная позиция выглядела не слишком разумной или как минимум не очень рациональной, но уж что есть. Я доверяю своим рефлексам, а они безмятежно дремлют в данной связи.

Еще же мне казалось, что там имел место некий разговор, о котором я, скорее всего, вообще никогда не узнаю. Но, полагаю, он был. Ясно же, что этот антиквар не совсем тот, кем хочет выглядеть. Не знаю, кто он такой на самом деле – чародей на пенсии, натурализовавшийся лепрекон, падкий до золота дракон в людском обличье… Не знаю. Но одно предельно ясно – власть у него есть, и немалая. И пока он на моей стороне, опасаться нечего. Вернее, пока я ему полезен.

Кроссовки бодро топали по асфальту, перекресток сменял перекресток, магазины расцветили ночь своими рекламами, в открытых летних кафе шумело людское многоголосье, дети привычно тянули свое: «Ну-у-у, рано еще! Давай погуляем, ма-а-а-а-а-а-ам! Завтра же не в школу!» Всюду была жизнь, и она мне определенно нравилась.

Совсем же стало хорошо, когда я прикупил бутылочку ледяной «Фанты» и шипучий напиток перехватил горло холодом, а газ приятно защипал нос.

Короче, дорогу я особо и не заметил. Хотя что там идти-то было…

Парк, как и положено природной зоне, находящейся в самом центре города, был хорошо освещен, снабжен урнами, скамейками и время от времени прохаживающимися по широким дорожкам полицейскими патрулями. Крепкие парни в темно-синей форме жевали пахучую шавуху и ласкали взорами проходящих мимо них девчонок, которые по случаю тепла не стесняли себя излишней одеждой.

Мне центральная аллея была неинтересна, равно как и стадион со сценой. Единственным местом, которое меня хоть как-то заинтересовало, была «Эклерная», к сладкому я был всегда неравнодушен. Они как раз собирались закрываться, но я успел прикупить пару пирожных, а после двинулся туда, где шумел фонтан и где был представлен главный экспонат исторического значения – стена, оставшаяся от некогда известного в старой Москве Покровского монастыря. Кстати, в свое время я даже про него курсовую писал, и это лишний раз доказывает тот факт, что мир цикличен. Все всегда возвращается на круги своя, хочешь ты того или нет.

Разумеется, я отлично понимал, что вероятность найти тут что-либо, кроме пустой бутылки или какого иного бытового мусора, ничтожна, но так хотелось снова услышать призрачный голос прошлого!

Увы, увы, ничего подобного ожидаемо не случилось. Я побродил среди немногочисленных деревьев, потоптался около еле различимой в темноте стены, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Ни-чего. Если и были голоса, то только праздно шатающейся публики. Да еще какую-то парочку спугнул, которая, как им казалось, очень надежно спряталась в кустах с весьма конкретно поставленными целями. Прямо даже неловко стало.

Но вечер все же приготовил мне сюрприз, и он выразился в вопросе, который мне задал ничем не примечательный мужичок, развалившийся на скамейке, мимо которой я проходил.

– Что, Валерий Анатольевич, ничего не нашли? Не хотят клады идти в руки?

То, что он знал, кто я, сомнений не вызвало. Причем не только то, кто я по паспорту, но и все остальное.

– Да вот, как-то не сложилось, – мне показалось не очень правильным включать дурака и делать вид, что я чего-то не понял. Все было четко сформулировано в вопросе, юлить и уворачиваться означало бы потерю лица. Если уж тебя взяли за горло, то думай, как в ответ прихватить за «яблочко» того, кто стоит напротив. Это лучше, чем сипеть, выпрашивая пощаду. – Не вышел каменный цветок.

– Так место для этого выбрано неудачное, – мужчина закинул ногу на ногу и устроился на лавочке поудобнее. – Тут все перерыто-перекопано. В тридцатые строили на совесть, не то что нынче. Причем практически без техники, все руками, руками…

Было ему на глазок лет тридцать-сорок, точнее не скажу. Есть такие люди, которые застывают в одном возрасте и могут одинаково выглядеть и в двадцать пять, и в сорок пять. Он был из таких. И лицо у этого незнакомца было из тех, что глянул – и тут же забыл.

Странный господин. Не сказать хуже.

– Не ломайте голову… Может, на «ты»? Не люблю «выкать», – предложил мне он. – Знаю, что невежливо, но ничего поделать с собой не могу.

– Давай, – легко согласился я и присел рядом с ним на скамейку.

– Так вот, не ломай голову, Валера, – весело сообщил мне мужичок. – Ты меня не знаешь. Да и откуда бы? Наши дорожки раньше пересечься не могли. Нет, вероятность такая имеется у любого жителя Москвы, но она совсем ничтожна.

– Вы из Отдела. Ну того, что миром Ночи занимается, – уверенно заявил я. – Угадал?

– Молодец, – с уважением глянул на меня собеседник. – Как сообразил?

– Сложил два и два, – я достал из кармана сигареты. – Чем могу служить? Вроде бы я ничего не нарушил, у вас ко мне претензий быть не может. По крайней мере пока.

– Как что – так сразу речь о претензиях, – притворно обиделся мужичок. – А может, я просто мимо шел, смотрю – новый Хранитель кладов среди елок бродит, сокровища ищет. Вот, решил подождать, поглядеть, чем дело кончится, а после и познакомиться.

– Валера, – протянул я ему руку немедленно. – Швецов.

Мой новый знакомец чему-то усмехнулся, а после крепко ее пожал.

– А я Павел. Михеев Павел.

Я слышал эту фамилию. Ее Стелла называла аджину в беседе и упомянула, что именно этот сотрудник Отдела – более-менее приличный человек.

– Вот и славно, – я выпустил сигаретный дымок. – А теперь, Павел, говори напрямую, что тебе от меня нужно.

– Хочешь – верь, хочешь – не верь, но ничего не нужно, – Павел устроился на скамейке поудобнее. – Да, бывает и такое.

– Но очень, очень редко, – чуть саркастично отозвался я. – Настолько, что в природе почти не встречается.

– Если ты не в курсе, то основная функция органов правопорядка не пресечение правонарушений, а их профилактика, – назидательно произнес мой новый знакомый. – Нет-нет, это не применительно к тебе… Хотя каждому не грех помнить о том, что соблюдение законов – это норма поведения в обществе. И неважно, под каким именно светилом проходит его основная жизнь – под Солнцем или под Луной.

Вроде бы шутит, а глаза-то серьезные.

– У меня нет ни малейшего желания вступать в конфронтацию с законом, – вот тут я был более чем искренен, даже врать не пришлось. – Не вижу в этом смысла, как и в совершении каких-либо противоправных деяний.

– Сразу верю, – Павел похлопал меня по плечу. – Я всегда вижу, когда люди врут. Отпечаток профессии, понимаешь ли, со временем приходит некий опыт. Но на свете живешь не ты один, верно? И если твои старые знакомые, скорее всего, люди такие же законопослушные и добропорядочные, то кто сможет поручиться за новых? А они скоро появятся, уж не сомневайся. Вернее, уже появились. Мне птичка на хвостике весточку принесла, что ты с одной очень шустрой ведьмочкой накоротке сошелся. Ведь это так?