Духовный мир животных - Петер Вольлебен

Во-вторых, любовь. Самцы косуль в период гона буквально сходят с ума и думают только о сексе. Гормоны в их крови играют на протяжении июля и августа, и животные постоянно прислушиваются, не слыхать ли где-то поблизости призывного посвиста. Охотники могут имитировать эти звуки, зажав между большими пальцами рук травинку или бумажку Признаюсь, я и сам таким образом как-то раз попробовал подманить косуль, просто чтобы посмотреть, получится ли. И действительно, с первой же попытки ко мне выпрыгнул из кустов годовалый самец и начал осматриваться в поисках дамы сердца. Поскольку самцы в таком состоянии ничего не соображают, они могут выбежать на дорогу, не глядя по сторонам, если на той стороне их ожидает любовное приключение. Поэтому столкновения с косулями в летнее время происходят не только ночью, но и днем.

Значит ли это, что наши города представляют собой сплошной источник зла для представителей дикой природы? Вовсе нет! Наряду с уже упомянутыми ограничениями и опасностями они предоставляют и большие шансы для многих видов животных. В то время как за границами городов затапливаются пашни и поля, вырубаются леса, безвозвратно портится почва, в городских кварталах создаются новые биотопы для животных. Неудивительно, что большое количество видов, причем не только животных, но и растений, переселяется сюда из аграрных пустынь. Ученые считают, что в городах Северного полушария можно обнаружить около пятидесяти процентов региональных и национальных видов растений. Таким образом, города способствуют сохранению биологического разнообразия. Почему я пишу о распространении растений в книге, посвященной животным? Потому, что травы, кустарники и деревья представляют собой питательную массу для животных, являются исходным звеном пищевой цепи и важнейшим индикатором качества биотопов. Поэтому и относительно животных имеются обнадеживающие данные. Например, в Варшаве можно встретить 65 процентов всех видов птиц, обитающих в Польше.

Города – это часть природных ландшафтов. Их можно сравнить с вулканическими островами, которые с грохотом появляются из морских пучин. Поначалу это голые и пустые образования, но со временем их заселяют растения и животные. У всех вновь создаваемых биотопов есть общая черта: они еще долго будут подвержены крупным изменениям. Лишь по прошествии многих десятилетий или даже веков города и обитающие в них биологические виды придут к стабильному равновесию. В Берлине, Мюнхене и Гамбурге вы можете стать свидетелем постоянных, хотя и медленных перемен. Сначала в городах появляется непропорционально большое количество видов растений, не свойственных данному региону, потому что жители высаживают их в садах и парках. И лишь по прошествии веков численный перевес вновь возвращается к местным видам. Справедливость данного утверждения можно проверить на примерах США и Италии. Если в Америке количество чужеродных растений постепенно убывает в направлении с востока на запад, отражая движение европейских переселенцев, то в Риме их количество уже сократилось до 12,4 процента. Правда, вечному городу для этого понадобилось более двух тысяч лет.

Аналогичные процессы происходят и с животными, особенно с такими универсальными, как, например, лисы, которые способны адаптироваться к самым разным условиям. Конечно, у животных при этом возникает больше проблем, чем у растений, так как им нужны сравнительно большие территории обитания. Кроме того, угрозу для них создают кошки и другие домашние животные, а также дорожное движение. А если какой-то вид слишком разрастается и становится доминантным (например, голуби), то наша симпатия к ним сменяется нелюбовью и иногда приводит к попыткам истребления. Положительные тенденции демонстрирует развитие пчеловодства в городах. В отличие от сельских ландшафтов, в городе на протяжении всего лета хватает цветущих растений, поэтому количество ульев и производимого меда неуклонно растет. Это свидетельствует о том, что в городах достаточно пищи и для бабочек, и для шмелей. Таким образом, можно констатировать, что город – отнюдь не мертвая территория для животных. Разумеется, это не отменяет необходимости охраны их исконных мест обитания.

Большинство животных, используемых человеком, влачат жалкое существование. Это огромное количество свиней и кур, которые выращиваются в промышленных масштабах исключительно как поставщики пищевого сырья. Даже не имеет смысла задавать вопрос, добровольно ли они с нами сотрудничают. Конечно же нет! Но существуют и действительно прекрасные примеры партнерства животных с человеком, которые вызывают только радость. Подобные примеры можно часто наблюдать на моем участке леса. Это трелевщики леса со своими лошадьми. В последнее время большинство деревьев валят с помощью харвестеров – лесных комбайнов. Они вредят лесу, так как из-за своего большого веса оказывают слишком сильное давление на чувствительную лесную почву и уплотняют ее на глубину до двух метров. Поэтому в нашем лесу мы поручаем эту работу пильщикам, а трелевщики оттаскивают поваленные деревья к дороге. Как и столетия назад, в Хюммеле для этого используются лошади-тяжеловозы. Испытывают ли они удовольствие от работы? Не слишком ли это нудное для них занятие – целый день со взмыленными боками таскать тяжести?

Сначала о тяжестях. Чтобы не утомлять животных, пильщики разделывают стволы, которые могут достигать тридцати метров в длину, на куски, не превышающие пяти метров. Они не просто легче – их удобнее протаскивать между деревьями. Потом в дело вступают трелевщики. Я еще не встречал ни одного трелевщика, который не любил бы своих лошадей. Животные воспринимаются как коллеги, которых не следует слишком переутомлять. А поскольку лошадей надо кормить и ухаживать за ними каждый день без отпусков и выходных, то это, скорее, члены семьи. Работая в лесу, владельцы тщательно следят за тем, чтобы с лошадьми ничего не случилось. Единственные, кому в этой ситуации охота поработать в полную силу, – это сами лошади. Насколько они любят трудиться, можно увидеть, понаблюдав за ними во время паузы в работе. Трелевщику надо выполнить дневную норму, и, пока одна лошадь отдыхает, обычно используется подменная. Всю первую половину дня она нетерпеливо бьет копытом, и по ней видно, как ей не терпится вступить в дело. В ходе трелевки лошадь тоже могла бы не слишком утруждать себя. Обычно ее ведут просто на поводу, и если бы она уперлась и не захотела работать, то такую махину весом в тонну никто не смог бы сдвинуть с места или развернуть в нужном направлении. Нет, легкие поводья нужны только для поддержания контакта с животным и передачи ему сигнала для начала движения вперед. Все остальные команды подаются голосом, и в ответ на них лошадь идет, останавливается, поворачивает направо или налево, упирается изо всех сил или тащит вполсилы.

Аналогичное партнерство складывается между чабаном и его собакой. Собака тоже выполняет словесные команды, и по ней видно, с какой охотой она носится вокруг отары, перегоняя ее в нужном направлении.

Насчет домашних животных имеется две полностью противоположные точки зрения. Первая сводится к тому, что в процессе селекции мы настолько изменили облик братьев наших меньших, что теперь он идеально соответствует нашим потребностям. Дикие животные превратились в домашних, начали нагуливать жир и мясо, приобрели нужные размеры – короче говоря, могут исполнять наши желания и служить нам. В результате исходные формы стали отчасти карикатурными. Но на это можно посмотреть и с другой стороны – со стороны самих животных. Ведь им удалось измениться настолько, что теперь они способны в совершенстве играть на наших эмоциональных струнах. Вспомним опять-таки бульдога Красти. Этот малыш с приплюснутым носом настолько мил, что любому непроизвольно хочется его погладить. Так кто кем манипулирует? Его снабжают едой и водой, при любом недомогании возят к ветеринару, в холодное время года выделяют уютное местечко у печи. Он живет, ни в чем себе не отказывая. Если бы ему пришлось вести волчью жизнь, как его далеким предкам, условия его существования были бы значительно хуже.