Убивают не камни - Валерий Пушной

Отведя его руку с пистолетом, Вольдемар успокоил:

— Убери ствол, Коромысло, палить сегодня не будем. Потолкуем, почешем языки сначала.

— Как не будем? — не поверил тот. — Мы не будем, а он пальнет! Это же Крыса!

— Идем! — приказал Судоркин и открыл дверь. — Уболтаешь его водилу, чтобы я сел в салон. А ты, Зинка, сейчас жди тут, потом начнется твоя работа, — и вышел.

С сожалением Коромысло сунул ствол за спину под пиджак и выскочил следом. Подошел к водительской двери авто Крысы, завел разговор с водителем. Судоркин в это время вильнул на другую сторону, открыл дверь и сел на заднее сиденье. Водитель было возмутился, но ствол Коромысла заставил его притихнуть и отдать свое оружие.

Сейчас Зинка оказалась в непонятных для себя обстоятельствах. Довольно необычным способом Вольдемар решил провести переговоры с Крысой. Видимо, избрал этот метод, чтобы показать Крысе свое превосходство над ним, чего, конечно, Крыса не признает. Но если все-таки разговор между ними состоится, то непонятно, как он потом отразится на ней. Неопределенность ей была не нужна. Это было опасно.

Если Судоркин поймет, что она ведет двойную игру, немедля покажет ей дорогу в ад. Но и Крыса с нее спросит за то, что не предупредила его.

Таким образом, для нее было выгодно сейчас, чтобы между ними не произошло примирения, а, напротив, началась бойня. Кто бы ни проиграл в этой бойне, она окажется в выигрыше.

Потому, когда Вольдемар влез в машину Крысы, она достала из кармана телефон и позвонила:

— Пока ты в клубе спускаешь бабки, Крыса, в твою машину сел Вольдемар и поджидает тебя.

— С какой целью? — спросил Крыса, не останавливая игру.

— Сказал, что потолковать, почесать языки, — проговорила Зинка. — Но стволы приготовил. Я думаю, что эти стволы первыми начнут толковать. Ты ведь не ждешь его там!

— Еще новости есть?

— Он залег у Вобровой, — Зинка назвала адрес.

— Значит, он хочет потолковать? — помолчал Крыса. — Что ж, устроим ему толковище, но только в другом месте! Не хочу свою машину пачкать кровью этой падали! — и отключил телефон.

Сунув свой в карман джинсов, Зинка стала ждать, что будет дальше.

В это время охранники вырулили на ту же улицу и сбоку от бильярдного клуба увидали красную машину, где сидела одна Зинка. Припарковались неподалеку, сообщили Исаю.

Тот подкатил через десять минут. Решил действовать сходу. Его люди выпрыгнули из автомобиля и ринулись к красной машине, окружили, распахнули двери. Увидели Зинку. Разочарованно отступили. Исай заглянул в салон:

— Это опять ты, Зинка?

Для нее Исай свалился как снег на голову, его колкие глаза заставили ее вздрогнуть, но она сумела сохранить самообладание.

Как сидела, так и осталась в той же позе, только повернула голову и, посмотрела снизу вверх:

— Узнал? — спросила раздраженно.

— Еще бы. Я тебя крепко запомнил! — сказал Исай. Еще бы не запомнить мерзавку, плеснувшую в лицо охраннику кипятком. Он не сомневался, что найдет ее. И вот она на белом блюдечке с черной каемочкой. Придушить бы ее прямо в этой машине, чтобы сразу ответила за все. Увы, она сегодня побочная цель, которую придется потрясти как следует. Теперь уже не получится прикинуться простушкой. Больше не вывернуться. Показала истинное лицо. Хитра и коварна. Видать, прошла огни и воды, негодяйка. Что ж, хорошо, когда знаешь, с кем имеешь дело. — Вот и свиделись снова. Как в песне: сколь веревочка не вьется, а затянется в петлю! Сколько ни бегай, Зинка, ноги не всегда спасают! Ты рада встрече? — А как же! Не спала, все о тебе думала! — усмешливо отозвалась.

— Помнила, значит! Это уже хорошо. Значит, вину свою чувствовала. Обидела ты моих охранников прошлый раз, очень обидела. Подло поступила. А за подлость надо отвечать! Или ты уже забыла, что натворила?

— На память не жалуюсь, — огрызнулась она.

— Тогда вспомни быстро, куда слинял Судоркин?! — потребовал Исай.

— Не сказал, — ушла от ответа Зинка.

— А сказал он тебе, Зинка, что Шехова Любовь Станиславовна выжила? Чуешь, чем это пахнет для тебя? Тоже не сказал?

— Я не спрашивала.

— А зря. Спрашивать всегда нужно, Зинка. Чем больше узнаешь, тем умнее становишься. Три секунды даю тебе на раздумье: или сейчас сама скажешь, где Судоркин, и я забываю, что ты обидела моих людей и отпускаю тебя, или я забираю тебя с собой, и принудительно заставлю заговорить! А уж ребята, которых ты кипятком ошпарила, с особой любовью с тобой разберутся. Да и у полиции к тебе вопросов достаточно. Видишь, какой ты важный человек, Зинка, все тобой интересуются!

— Очень сильно напугал, — глянула исподлобья. — Вся дрожу!

Из машины Крысы Судоркин увидал, как красную машину с Зинкой внутри окружили неизвестные люди. Коромысло ткнул стволом в висок водителю Крысы:

— Ваши кобели жилы рвут? — заставил посмотреть в сторону красной машины.

Водитель отрицательно покрутил головой.

— Тогда кто? — продолжал давить Коромысло.

— Да откуда мне знать? — сказал водитель. — Это, по всему, ваши разборки!

— Что будем делать, кореш? — спросил Коромысло у Вольдемара. — Убираться помаленьку отсюда надо. Зинка сама выкрутится.

Оба, не отрываясь, наблюдали за тем, что происходило около красной машины. Увидали, как вытащили из салона Зинку, накинули на запястья наручники. Коромысло мотнул головой:

— Опера! По наши души прискакали! Сматываемся, братан. Отменяй толковище с Крысой, кореш, а то спутают всех по рукам и ногам!

Толкнув Зинку в свою машину, Исай отдал распоряжение охранникам:

— Пробегите быстро вдоль машин и загляните в клуб, поспрашивайте у водителей и в клубе про Судоркина! Не провалился же он сквозь землю.

Два охранника двинулись к парковке, заглядывая внутрь машин. Коромысло охнул:

— Сюда прутся. Чего ждем, братан? — распахнул дверцу позади водительской и юркнул в авто, ткнул пистолетом в затылок водителю. — Чего стоишь, водила? Заводи!

— Трогай! — приказал Вольдемар.

— Ходу, приятель! — поторопил Коромысло. И когда они поспешно отъехали, повернулся к Судоркину. — Ну, бывает же так. Крыса иногда даже необходим. Ссудил свое авто. Вовремя. Повезло Крысе, толковище с ним откладывается.

Тем временем Крыса вышел из клуба через задний выход и отдал необходимые команды своим подручным.

В домашнем, широком как бесформенный балахон, цветном халате, Воброва сидела в кресле в комнате, смотрела телевизор, когда входная дверь неслышно отворилась. Из-за звука телевизора она не слышала шума, но почувствовала, что дверь открылась, по движению свежего воздуха по ногам.