Взорванная акватория - Сергей Зверев

– Но ты понимаешь, что сделать это будет очень трудно. Посему я предлагаю тебе просто «отсидеться» где-то все это время. А мы здесь сами насчет доказательств пошустрим. Я верю в твою честность, Серега, – адмирал сбился на высокопарный тон. Нарочито затягивая телефонный разговор, он подавал эксперту недвусмысленные знаки. Тот должен был оперативно связаться с техниками, чтобы они определили местонахождение Сергея Павлова.

Юлия стояла возле мотоцикла. Она смотрела на Полундру и с явным удивлением прислушивалась к его репликам. Он расхаживал неподалеку и громко разговаривал по мобильному телефону, одолженному у напарницы. Разговор у него был весьма непростой. Сергей постоянно жестикулировал свободной рукой, время от времени рубил ею воздух. Чем больше эмоций ощущалось в словах пловца, тем выразительней становилась жестикуляция.

– Что значит только грузинский след?! – с негодованием вопрошал лейтенант. – Это очевидная тенденциозность в отношении к делу. Нет, я вовсе не артачусь. Даже и не собирался. Я не могу молчать, когда кто-то позволяет себе подобный перекос в интерпретации фактов. Мне трудно, практически невозможно согласиться с данной версией. Она построена на весьма хлипких основах. По большому счету, ведь нет ни единого обоснованного указания на причастность Грузии ко всей этой канители. Улики? Да какие еще улики! Ну посмотрите же внимательно на все это непредвзятым взглядом. Разве непонятно, что все здесь вывернуто наизнанку и белыми нитками подшито?! Все это стопроцентная подстава. У кого-то просто руки или другие места чешутся, и они хотят вновь столкнуть наши народы. Да, да и еще раз да, я уверен в этом. Мне бы сейчас свободу действий и кое-какое снаряжение. Тогда бы я сумел доказать свою правоту и вам лично, и всему нашему начальству… Нет, ни в коем случае. Отсиживаться и ждать у моря погоды я не собираюсь. Даже не пытайтесь меня уговаривать. Мое самоустранение от активных действий только сыграет на руку террористам… Что вы сказали? Пойти и сдаться властям? Я решительно не понимаю вас, товарищ адмирал… Ну а Баскалова здесь при чем? Передайте там, что я не втягивал ее ни в какие игры. И пусть не торопятся записывать спортсменку в мои сообщницы. Нет, Владимир Денисович, она точно не сообщница. Заложница она. Да, я взял ее в заложницы. Никаких шуток в моих словах и близко нет. Все вполне серьезно. Даже слишком.

Полундра быстро сбросил вызов, а затем и вовсе отключил телефон. Многословность адмирала, его непоследовательность в предложении вариантов действий вызывали опасения. Боевой пловец где-то на подсознательном уровне чувствовал подвох. Бороться с этим чувством было крайне затруднительно. Оно ежесекундно напоминало о себе.

Вернувшись к девушке, Сергей с ходу заметил ее растерянность.

– Значит, ты взял меня в заложницы? – с демонстративным изумлением спросила она. – А я и не думала, и не гадала. Да вот получается, попала в чертовски странную историю. Тебе сейчас лицо расцарапать или сначала дать возможность объясниться?

– Ну, что ты, Юля! – воскликнул старлей. – Тебе абсолютно незачем переживать. Не обращай внимание на то, что я кому-то сказал по телефону. Это всего лишь вынужденный блеф. Выдумка для тех, кто считает меня преступником. Ты никакая не заложница. Я вообще не знаю, чтобы без тебя и твоей помощи делал. Ну а в общем история, конечно, странная. Но тебе ничего не помешало самой присоединиться к ней.

Спортсменка одарила собеседника долгим испытующим взглядом. Меньше всего ей хотелось, чтобы он оказался лживым злодеем. Она с большим удовольствием согласилась бы поверить Сергею, если бы в его словах было гораздо меньше туманности и недомолвок.

Девушка вздохнула и наконец отвела взгляд от Полундры. Тот с достоинством выдержал испытание огнем ее глаз. Неожиданно она всхлипнула и разревелась. Лейтенант без раздумий обнял Баскалову и стал успокаивать:

– Ну, что ты, Юлечка? Не надо плакать, дорогая моя. Все образуется и встанет на свои места. У тебя нет никаких причин для беспокойства. Поверь мне, пожалуйста.

Девушка роняла огромные жемчужины слез и тихо говорила:

– Понимаешь, Сережа, как мне сейчас трудно тебе довериться? У меня сложилось такое впечатление, что преступником тебя считает не только милиция. Похоже, твое начальство считает точно так же. Ты мне ничего конкретного не рассказываешь. Постоянно отделываешься какими-то общими фразами. И что я должна теперь думать? Галактика в опасности, а я в заложниках? Или есть другие версии для глупой смазливой спортсменочки?

– Юля, ты милая умная девушка. Я сожалею, что ты оказалась втянута в эту передрягу. Но ты же до сих пор не плюнула и не уехала прочь. Следовательно, ты мне все-таки доверяешь и нисколько не ошибаешься в этом. В который раз приходится повторять, что ничего плохого я не совершил. Я лишь добросовестно выполнял свой долг. И я не виноват, что в верхах зациклились на ложной версии дела. Представь, что твои тренеры пытаются заставить тебя совершить прыжок с трамплина на руках. Как бы ты на это реагировала?

– Я послала бы их подальше, невзирая на ранги. А прыгнула бы так, как требуют правила, – без раздумья сказала лыжница.

– Вот. А я, как ты поняла, человек военный. И послать своих командиров я не имею права. Хоть и прекрасно понимаю, что они заблуждаются. Но поскольку прямого приказа от них не поступало, я полагаюсь на собственное видение ситуации. А оно таково, что я не хочу прыгать с трамплина на руках.

– Сережа, по идее, я не должна тебе верить. Но, черт возьми, от твоих слов веет такой искренностью, что предъявлять тебе какие-то претензии кажется бессмысленным делом.

– Спасибо на добром слове, Юля. Нам нужно срочно уезжать отсюда, – объявил Полундра и тут же поинтересовался: – Кстати, ты готова расстаться со своим мобильником? Нас наверняка уже засекли и пасут.

– Там большая адресная книга… Но в принципе все номера продублированы на моем карманном компьютере. Поэтому, лишившись мобильника, я особо не расстроюсь.

– Вот и замечательно, – улыбнулся лейтенант, хорошенько размахнулся и забросил телефон в дальние кусты.

– Скорее всего, милиция или спецслужбы его тебе вернут через некоторое время, – успокоил он девушку, усаживаясь на заведенный мотоцикл.

– Если не вернут, я горевать не стану. Мне сейчас больше хочется, чтобы тебе вернули твое честное имя, – ответила спортсменка и выжала газ.

– Как только мы смоемся из этих мест, я расскажу тебе кое-какие подробности этой истории, – пообещал Сергей. – Держать тебя и дальше в неведении представляется совершенно неуместным. Если уж мы вместе, то ты должна знать все. Но учти, что этот разговор должен остаться между нами.

«Кавасаки Ниндзя» понесся по тропинке в сторону гор. Спустя три минуты шум его мотора на пляже уже не был слышан. По-прежнему плескалось море. На легком ветру шелестели кусты. Где-то неподалеку кричала полуночная птица. С ближайшей базы отдыха доносились приглушенные звуки музыки.

Не прошло и десяти минут, как на пляж на большой скорости въехали два черных внедорожника. Взрыхляя песок, они затормозили. Из салонов повыпрыгивали люди в касках и бронированных жилетах. Все были вооружены автоматами Калашникова и имели при себе сверхмощные фонари.