Миссия: спасти шеф-повара - Каталина Канн

— Не-а, — протянул Райкал, выражение его лица снова стало холодным и смертоносным. — Мы все ещё работаем над этим. Убийца не был делом рук группировки. Ни за что на свете они не смогли бы заставить такого монстра, как он, выполнять их приказы. За всем этом стоит империя. В тебе есть что-то такое, что заставляет их, так сильно хотеть убить тебя.

Я открыла рот, чтобы заговорить, но слова застряли на языке. Тёмное щупальце страха поднялось внутри, угрожая задушить. Мария придвинулась ближе, как будто хотела успокоить, но Райкал бросил на свою человеческую пару мрачный взгляд, как бы говоря: "позволь мне разобраться с этим".

— Не волнуйся, Антлия с Земли. Чего бы они ни хотели, это не имеет значения. Теперь ты принадлежишь Тариусу, и я очень хорошо его знаю. Он никогда не позволит им прикоснуться к тебе!

Слова синайца, казались, правдой, но я хотела бы услышать их из уст Тариуса… Звезды, как я хотела увидеть его!

— Кстати, он сказал, что приготовленная еда была очень вкусной. Он не возражал бы против ещё одной порции. И он признает, что немного ошибся. Похоже, еда все-таки может быть приятным процессом. Он поговорит с тобой позже… один на один.

— Ты умеешь читать мысли?

— Не-а, — Райкал постучал за ухом. — Связь.

— Ты только что говорил с ним…, — дрожь предвкушения заставила тонкие волоски на моём затылке встать дыбом. — Хорошо, — выдохнула я. — Я буду терпелива и доверюсь вам.

Я оглянулась через плечо, глядя сквозь сверкающие стеклянные двери морозильных камер. Белковая основа… сырая… Я долго размышляла о предпочтениях синайцев, когда увидела корзину с красивыми большими коричневыми яйцами и целый говяжий бок, который висел вверх ногами.

— Кто-нибудь хочет бифштекс по-татарски?

В то время, как моя жизнь вышла из-под контроля, а безликие убийцы, зловещие гангстеры и голубокожие инопланетные постоянно вторгались в неё; в то время, как моё желание к Тариусу росло и росло, - все, что я могла сделать прямо сейчас, это приготовить вкусное блюдо, верно? Приготовление еды всегда поднимало настроение и придавало уверенности, даже, когда на душе было тяжело и мрачно.

Глава 19

Тариус

Почему они так сильно хотят заполучить, именно её?

Я снова и снова прокручивал этот вопрос в уме.

Сейчас почти всей Вселенной было известно, что человеческие женщины репродуктивно совместимы с синайцами, но на Земле и её колониях были миллиарды человеческих женщин. Для похитителей не имело бы смысла тратить деньги и силы на то, чтобы посылать за Антлией убийцу. Зачем? Это не имеет смысла.

Может быть, убийца действительно охотился за мной?

В конце концов, у меня много смертельных врагов. Но сейчас это не имеет значения. Она моя. Они никогда больше не доберутся до неё! И, я не остановлюсь, пока те, кто несёт ответственность за её страдания, не будут полностью уничтожены.

Я наклонился вперёд, упёршись локтями в стол и опустил голову, массируя виски. Мои пальцы задели выпуклости рог, вызвав укол боли. Они были намного более чувствительными, чем обычно, а это означало только одно - мои рога отрастали снова, пробиваясь сквозь слой кожи, которая выросла на них.

Вероятно, ещё один эффект Брачной Лихорадки.  Глубоко вздохнув, я резко встал, отчего зрение на мгновение затуманилось, поскольку машины в моей груди работали, чтобы поддерживать кровообращение.

— ... Всё в порядке, коммандер? — воин появился в дверном проёме, встревоженный моими внезапными движениями. Будучи одним из воинов, прошедших медицинскую подготовку на борту корабля, он имел доступ к моим биоданным и мог отслеживать их с помощью компьютера. При первых признаках отклонений машина била тревогу и назначала экстренное лечение.

— Я в порядке, воин, — прорычал я, медленно проходя по комнате, наклоняя голову из стороны в сторону, чтобы избавиться от напряжения в шее. Потратив бесконечно много времени на просмотр журналов наблюдения и старых отчётов разведки, я больше не мог этого выносить. Работа больше не была эффективным отвлекающим фактором, и каждый раз, когда я думал о Антлии, то возбуждение снова нарастало.

— Я слишком долго сидел в этом проклятом кресле. Ты не хочешь поплавать?

Новый бассейн на нижних палубах был смоделирован по образцу бассейна на нашей космической станции. Оказывается, люди наслаждались плаванием почти так же, как мы.

Воин отвесил небольшой поклон.

— Извините, коммандер, но медик посоветовал вам оставаться в своей каюте до операции.

Логически я понимал, что это было для моего собственного благополучия, но это не означало, что меня это не раздражало. Что может быть хуже вынужденного бездействия?!

— Ты же не хочешь меня сдерживать, не так ли, воин? Потому что, тогда тебе пришлось бы уведомить генерала об этом происшествии.

— Это было бы… не идеально, — воин напрягся.

За исключением Первого дивизиона, во всем нашем флоте не было ни одного синайца, который не испытывал бы, хотя бы некоторой степени страха перед генералом.

— Значит, ты проконсультируешься с медиком, повлияет ли краткое погружение в холодную воду на моё состояние. Я подозреваю, что он скажет тебе, что это не имеет значения, потому что я чувствую себя не так плохо. В противном случае ты можешь поместить меня в стазис и усыпить, прежде чем я сделаю что-нибудь нелепое, — я стиснул зубы и клыки прокусили мягкую кожу нижней губы. Медик предупреждал его об опасности передозировки; о постоянно растущей толерантности к мощным лекарствам, которые они вводили в мой организм. — У меня жар. Тебе предстоит узнать, на что это похоже, — я обнажил свои окровавленные клыки.

Воин снова поклонился.

— Я понимаю, — он активировал свой коммуникатор и вступил в короткую дискуссию с медиком. — Он говорит, что на самом деле это не очень хорошая идея и что его мнение представляет собой просто совет, а не строгий приказ. Он встретит нас возле бассейна с одним из вооинов Первого дивизиона.

Я тихо рассмеялся.

— Я ведь не собираюсь сходить с ума.

— Мы просто принимаем меры предосторожности, коммандер. Даже в вашем нынешнем состоянии мы все знаем, что вы по-прежнему достойный противник.

Мои губы изогнулись в горькой улыбке, и я трижды проклял своё странное положение. Тренировочная комната была местом, где я обычно выплёскивал своё накопившееся разочарование и гнев, но сейчас мне совершенно ничего нельзя делать!

— Поверь мне, я не собираюсь ни с кем драться, во всяком случае прямо сейчас. Пошли, — я вышел из комнаты, оставив слегка испуганного воина позади.