Камея римской куртизанки - Наталья Александрова

– Совсем простой вопрос. Вы знаете, у какого стоматолога лечилась ваша бывшая жена?

– У какого стоматолога? – Чекан был явно удивлен. – Нет, не знаю… да она вроде на зубы не жаловалась…

– Но все равно, она должна была ходить к стоматологу. Все ходят.

– Ну да, конечно, но я не знаю. Могу я наконец идти? – И Чекан шагнул к той двери, через которую вошел в мертвецкую.

– Нет, не сюда, извините… выход у нас через другую дверь…

Чекан вышел из покойницкой.

Лебедкин закрыл за ним дверь и вернулся к столу с трупом.

Данилов удивленно взглянул на него:

– Что, на этом еще не все?

– Не все. Сейчас будет еще одно опознание.

– Одного тебе мало? Ну ладно, мне-то что… – И он снова закрыл лицо жертвы простыней.

Лебедкин взглянул на часы:

– Ну где же они…

Тут снова открылась та дверь, через которую незадолго до того вошел Чекан.

На этот раз в холодную комнату вошли две женщины – Дуся Самохвалова и Анна Воробьева.

Случилось так, что буквально утром Анна позвонила Дусе по тому номеру, что Дуся оставила в больнице.

– Это… Воробьева… вы… ваш номер…

– Анна? Как вы? Получше вам? – В голосе Дуси звучали искренний интерес и сочувствие.

– Вот, выписывают, а я не знаю, куда идти… ключей-то от той квартиры у меня нет. Звонила еще раз Светлане…

– Светлане… – помрачнела Дуся, – слушайте, тут вот какое дело… только примите спокойно… Не хотела говорить по телефону, но времени нет совсем. Дело в том, что Светлана Чекан умерла.

– Как? – Дуся воочию увидела, как Анна схватилась за сердце и плюхнулась на больничную кровать. – Не может быть, как же это?

– Вы успокойтесь, а лучше… – у Дуси в голове возникла продуктивная мысль, – выписывайтесь, возьмите такси и приезжайте. Адрес помните? Только если вы в состоянии…

– А у меня есть выбор? – усмехнулась Анна.

Вот так она и оказалась на опознании.

От Дуси, как обычно, исходила такая волна энергии и обаяния, что в мертвецкой, кажется, стало заметно теплее.

Данилов засиял и, поправив свою бабочку, проговорил:

– Дусенька, что же ты заранее не предупредила, что придешь? Я бы кофейку заварил…

– В другой раз, Данилыч, в другой раз! Сейчас я здесь строго по делу!

Она подвела Воробьеву к прозекторскому столу и произнесла ритуальную фразу:

– Гражданка Воробьева, вы готовы к опознанию?

Анна, которая была бледна как полотно, схватилась за горло, но все же кивнула и едва слышно проговорила:

– Готова!

Данилов, красуясь, отдернул простыню.

Анна шагнула вперед и уставилась на мертвую женщину.

Капитан Лебедкин, который до того молча стоял в сторонке, подошел и громко спросил:

– Гражданка Воробьева, узнаете ли вы свою родственницу Светлану Игоревну Чекан?

– Нет! – уверенно ответила Анна. – Это не она! Не Светлана!

– Вы уверены? – в один голос спросили Дуся и Лебедкин.

– Конечно, уверена!

– Но вы же видели ее совсем недолго? – на всякий случай уточнил капитан Лебедкин.

– Но я все равно уверена! Это не она, не Светлана!

– Хорошо, так и запишем…

Лебедкин положил на свободный стол протокол, заполнил его:

– Дата… время… произведено официальное опознание… гражданка Воробьева Анна Игоревна не опознала в трупе свою сестру…

– Сводную сестру! – уточнила Анна.

– Совершенно верно! Свою сводную сестру Чекан Светлану Игоревну… вот здесь распишитесь, пожалуйста!

Анна расписалась в протоколе и огляделась:

– Это все?

– Еще только один вопрос, – проговорила Дуся. – Он может показаться вам странным и неуместным, но не знаете ли вы, у какого стоматолога лечилась ваша сестра?

– Знаю, – оживилась Анна. – Мы ведь с ней переписывались, и незадолго до моего приезда я написала, что собираюсь к зубному. Так она мне написала, чтобы я не ходила у себя, что здесь, в Петербурге, она отведет меня в очень хорошую клинику, где у нее скидка.

– И какая же это клиника?

– «Дентомир».

– Вы точно помните?

– Да, совершенно точно. В конце концов, можно в почте то письмо найти, если меня к компьютеру пустите!

– Да мы верим, – улыбнулась Дуся и отметила про себя, что Анна, узнав, а точнее, не узнав в покойнице сводную сестру, стала гораздо спокойнее и смотрела более твердо и осмысленно. Это, наверное, потому, что уверилась, что она в своем уме, поняла Дуся, что сестру ее и правда подменили и у нее в голове ничего не спуталось.

– Спасибо, вы нам очень помогли! – выдал Лебедкин обычное.

Дуся проводила Анну до выхода из мертвецкой, потом вернулась и переглянулась с Лебедкиным, который все еще стоял возле стола с трупом:

– Ну и как тебе?

– Такое первый раз в моей практике. Чтобы один родственник опознал, а другой – нет…

– И кому ты больше веришь?

– Вообще-то Воробьевой, хоть она и не совсем адекватная.

– Значит, нужно проверить…

Дуся повернулась к Данилову и спросила:

– Данилыч, ты сделал снимок зубов жертвы?

– А как же! Это протокол – фотографии, отпечатки пальцев, снимки зубов – все как положено.

– Ну так дай нам с Петей этот снимок. А ты, Петька, сделай доброе дело – отвези Анну в ту квартиру, где она жила до больницы. И… я знаю, у тебя отмычка есть очень хорошая, так ты открой женщине дверь, а то у нее ключи пропали вместе с сумкой…

– Сделаю… – Лебедкин до сих пор чувствовал себя виноватым за то, что не поверил Анне при первой встрече. А получается, что она ничего не придумала, когда утверждала, что сестра – не та…

В машине Анна молчала. Петр подумывал было о том, чтобы включить радио, но решил, что это будет несолидно: не просто так он женщину катает, а по серьезному делу везет.

С другой стороны, он вспомнил, что там у себя, в Дальнереченске, Анна проходила свидетелем по делу об убийстве, связанном с этим самым делом, что сейчас случилось, и хотел было Анну порасспросить кое о чем в приватной обстановке, не под протокол. Но боялся. Точнее, не знал, как бы половчее начать.

Вот если бы Дуся… но Дуся в его серийных маньяков не то чтобы не верила, но все время его останавливала: «Не увлекайся, Петя, не зарывайся, а то ничего, кроме неприятностей от начальства, не получишь».