Дневник заштатной звезды - Пол Хенди

Беременность ей действительно очень идет.

Она выглядела… сияющей.

Я помню, как Винс Зависти дал мне один совет во время прощального ужина после пантомимы. «Тебе нужно заиметь ребенка», – сказал он тогда в полупьяном бреду. И чем больше я над этим задумываюсь, тем больше склоняюсь к мысли, что иметь ребенка – вовсе не такая уж плохая идея. Возможно, так и должно было случиться.

Мне кажется, из меня выйдет замечательный отец.

Я буду сидеть дома и менять пеленки, а Мими в это время сможет сделать успешную карьеру на телевидении. Мой маленький сын будет самым чудесным малышом на всей улице, и я буду носить его на плечах и покупать ему много-много конфет. Мы вместе пойдем в парк, где будем качаться на качелях, кружиться на каруселях и кататься с горок Будем кувыркаться на траве, и я научу его запускать воздушного змея и ездить на двухколесном велосипеде. Будем играть в футбол, крикет, теннис, гольф и регби. Будем охотиться, рыбачить, плавать и лазать по деревьям. Я научу его вязать морские узлы, пускать «блинчики» и заклеивать проколотые шины. Будем грести на лодках, рисовать картины, читать стихи и слушать джаз. Мой сын будет приходить на мои выступления: садиться на краю сцены и хохотать над моими шутками, считая меня самым смешным человеком на свете. Я научу его играть на гитаре, пианино, саксофоне, губной гармошке и барабанах, и когда мой сын вырастет, он станет всемирно известной рок-звездой, еще более преуспевающей, чем Трой Корал.

Мы назовем его Винс.

2:29

Почему я нисколько не сомневаюсь, что это будет мальчик?

2:48

Почему он обязательно должен стать известной рок-звездой?

3:16

Возможно, нам не стоит называть его Винсом.

Я должен переговорить с Мими с глазу на глаз.

Она наверняка захочет обсудить наше будущее.

Выясню, где она живет, и обязательно навешу ее.

Сделаю это завтра же.

Как же печально увидеть своими глазами, в каких ужасных условиях обитает Мими Лоусон.

Во всей Британии не найдется человека, кто не знал бы ее имени, и большинство наверняка воображает, будто Мими Лоусон живет в каком-нибудь шикарном загородном особняке.

На самом деле Мими Лоусон ютится в муниципальной многоэтажке в Хэкни.[38]

Точнее, в той части Хэкни, которая не считается и, вероятно, никогда не будет считаться «модной». Адрес нашла Чарли – среди бумажек «Утреннего кофе». Она же убедила меня поехать туда.

Увиденное потрясло меня до глубины души. На всем микрорайоне лежала печать безысходности и нищеты. Оглядевшись по сторонам, я увидел кучи мусора, обгоревшие остовы автомобилей и малолетних мамаш, толкавших перед собой скрипучие коляски с вечно орущими младенцами – должно быть, этими пронзительными воплями они выражали свое несогласие с той обстановкой, в какой их вынудили появиться на свет.

Я пристроил «Ринго» на общественной парковке, включил радио и стал ждать. Не знаю, то ли это я изменился, то ли «Радио Эйс» действительно стало передавать одну сплошную муру? Я, можно сказать, вырос на «Радио Эйс» – да что там я – вся страна на нем выросла, только в последнее время они явно катятся по наклонной, совершенно не заботясь о вкусах слушателей. Такое впечатление, будто всем их диджеям лет по двенадцать, не больше, – им абсолютно нечего сказать, и – хотя жутко не хочется повторять своего отца – музыка, которую они ставят, просто отвратительна: БУМ-БУМ-тили-тили-БУМ-БУМ-тили-тили-БУМ-БУМ-тили-тили…

Два часа я просидел, слушая, как они без конца крутят одну и ту же песню – по крайней мере, мне так показалось. В конце концов я не выдержал, выключил радио и еще около часа сидел в полной тишине. Я уже начал клевать носом, когда заметил Мими, бредущую к дому. Поначалу я даже не узнал ее. В бейсболке и темных очках, в каждой руке – по тяжеленному пакету из дешевого универсама. Мими поставила пакеты на землю, собираясь открыть дверь. Я разглядел надпись на спине ее куртки. «Челюсти. Мюзикл. 1983». Я знал, что когда-то она сыграла в этой постановке. Спектакль провалился с таким треском, что оставил без штанов известнейшего театрального продюсера. Один популярный критик так написал о шоу «Ужасно жаль, что акула не сожрала Мими Лоусон раньше… скажем, когда той было лет восемь».

Заходя в подъезд, Мими обернулась, и я заметил, что живот у нее заметно округлился. Никак не могу привыкнуть к мысли, что эта округлость – мой ребенок. Дверь захлопнулась. Мне следовало выбраться из машины и последовать за ней. Следовало сказать ей, что я готов продолжить наши отношения, что с радостью приму на себя отцовские обязанности и что наш сынишка (или дочурка) вырастет в любящей, полноценной семье.

Да, так я и должен был поступить. Но, разумеется, я этого не сделал. Я завел «Ринго» и отправился домой.

Может, вернусь туда завтра.

Я сидел напротив дома Мими. На этот раз радио было настроено на волну, «где музыка легка до боли», как сообщала рекламная заставка каждые тридцать секунд. Надеюсь, это не признак того, что я старею, но от такой музыки я действительно получал огромное удовольствие. Даже диджеи здесь казались людьми воспитанными, да и голоса у них были вполне приятные.

Я всегда считал, что из меня мог бы получиться неплохой диджей. Хотя Чарли и утверждает, что голос у меня слишком писклявый, но думаю, главное в этом деле – индивидуальность. Именно она интересует слушателя.

На этой волне крутили песни, слова которых я знал наизусть. Я подпевал четыре часа, и ни одна вещь не повторилась дважды.

К Мими я так и не поднялся. Зато мельком видел, как она выносит мусор.

Просидел в машине с восьми утра до шести вечера. За это время Мими один раз выходила в газетный киоск и приняла одного посетителя. Довольно сомнительный тип: небритый, в грязно-коричневом плаще. Я неплохо разбираюсь в людях и могу с уверенностью сказать: с этим человеком определенно что-то нечисто. Я почувствовал, что должен оградить Мими. Не думаю, что матери моего ребенка следует якшаться с подобными личностями.

Мими весь день просидела дома, но где-то в половине четвертого снова заявился мистер Темная Личность в своем грязно-коричневом плаще. Ушел он минут через тридцать.