Сердце короля штормов - Александра Гринберг

– Фу, – поморщилась Эрин, вспомнив чудище, увиденное недавно в одной из книг.

– Фу. Но это столица, а тамошние коммандеры, знаешь ли, получают нашивки только после прохождение теста на сватанье всех и вся.

– Ты тоже коммандер, – напомнила Эрин с улыбкой.

– И я честно думаю, что из вас с Шаем получится прекрасная пара. Когда свадебка, кстати?

Эрин закатила глаза, а Астрид рассмеялась и понимающе хлопнула её по плечу. О том, что свадебки она вовсе не хочет, она уже знала… Но да, тяга коммандеров к сватанью всех окружающих между собой была хоть и шуточкой, однако весьма близкой к правде.

Признаться, Эрин и впрямь подумывала о браке, но несколько… отдельно от себя. Шай виделся чудесным мужем, прекрасным отцом. Он красив, умён и очень добр, и ему наверняка пошла бы та красивая церемония, в ходе которой эрмегарские маги приносят брачные клятвы.

Эрин, возможно, тоже неплохо смотрелась бы рядом. Надела бы красивое платье из синего шелка и тончайшего шифона. Вплела бы в волосы цветы – она не любила мёртвых цветов, однако в этот день, в день её свадьбы, они были бы живыми – она бы охотно вдохнула в них свою магию. Держала бы своего лорда-грифона за руку, помогала бы застегнуть на себе браслет – тот отчего-то виделся тяжёлым, из белого металла, с тёмными камнями по кругу и какой-нибудь выгравированной фразой на фейском. Почему именно так – она не знала. Размышляла о том, что на её руке, тонкой, в отличие от Шаевой, браслет будет смотреться грубо и тяжеловесно, но не имела ничего против. Будто… так и должно быть. Порой даже казалось, что это самое настоящее видение, но для её обычных глюков оно казалось слишком смазанным, хоть и полным ярких красок, а потому было списано на чересчур богатую фантазию. Неуместную и преждевременную, однако же не вызывающую особого отторжения. Просто…

Позже. Когда они разберутся с проклятием, нависшим над Синтаром, когда Эрин совладает со своей силой, когда…

Когда-нибудь потом, когда Эрин почувствует себя достаточно взрослой и не будет казаться себе зависимой от чужой воли девчонкой.

– Ладно, за ужином обсудим, – хмыкнула Астрид. – Отдохнула? Попробуем ещё раз?

– Попробуем, – кивнула Эрин, вновь усаживаясь на землю.

Это вовсе не обязательно. Однако Астрид была уверена, что она слишком мало… просит сил у своей родной стихии. Не берёт то, что ей предлагают – магию, чистоту в мыслях и эмоциях, не даёт себе расслабиться и почему-то не желает принимать помощь. В том, что Неметон пытается помочь, она тоже была уверена и призналась, что даже завидует этой связи.

Ей в своё время пришлось самой управляться со своим даром тэй’таары, Слышащей. Да, видения – а точнее, знание настоящего, – не шли ни в какое сравнение с магией предвидения, однако были довольно близки друг к другу. Астрид не видела ни образов, ни даже смазанных картинок грядущего, просто знала… И по неопытности тоже тратила немало сил, ничего не беря взамен.

Дар провидца – послание природы, как бы странно это ни звучало. Дар древних богов, от которых сейчас осталась лишь память и упоминания в древних книгах. Провидцы не так уж и нужны – люди и так в состоянии справиться со своей судьбой и жизнью. Однако же ни один дар не даётся магу просто так. Астрид нашла своему наилучшее применение из всех возможных – пошла в полицию и раскрыла немало преступлений. Эрин честно завидовала ей той самой белой завистью, от которой не остаётся дурного послевкусия. Она тоже хотела быть полезной, так сильно, что была готова хоть половину своей жизни просидеть на земле, касаясь травы и мелких кустиков, растущих рядом.

Никакая сила не даётся просто так.

– Расслабься. – Эрин уже успела закрыть глаза, но почувствовала, что Астрид села напротив неё. Чужая рука легла поверх её, сжала ненадолго, даря чувство умиротворения и покоя. Она не одна сейчас, не заперта в своих дурных видениях. – Прислушайся к себе и не сопротивляйся. Чем больше противишься, тем тяжелее.

Она может…

Может почувствовать движение ветерка, запахи трав. Может услышать голос Неметона. Не такой, каким мог бы быть человеческий. В нём мало осязаемого, мало привычного, однако же Неметон говорил с ней, был готов дать всё, что у него попросит его светлая хранительница. Не просто так – в обмен на обещание быть здесь всегда, но уж это Эрин вполне могла обещать.

Ей хорошо здесь. И идти совсем никуда не нужно.

Тело наполнилось магией внезапно, будто она только что съела приличных размеров стейк и закусила его огромным количеством сладкого. Тепло, тихо… сильно. Перед глазами – чужие жизни, чужие дела, чужой быт. Ничего важного, ничего значительного, никаких смертей, хотя краем глаза он увидел похоронную процессию. Тот человек умер своей смертью, от старости, в мире с собой, своим возрастом и своими прижизненными деяниями. Умер в покое, и это… хорошо.

В старом покосившемся доме ссорилась молодая пара, и девушка вдруг схватилась за нож… Кажется, её достало, что муженёк поднимает на неё руку всякий раз, когда выпьет лишнего. Эрин вздрогнула, но неожиданно для себя отмахнулась от видения. Мужчина умрёт, девушка зарежет его, устав от побоев, но сожаления Эрин не почувствовала. Это не её жизнь, а люди постоянно умирают самыми разными смертями.

Где-то плакал ребенок, чья мать сгубила себя дурманящими зельями. На этот раз не вздрогнуть не получилось – бедного ребенка жаль больше, чем его дурную мамашу.

Но и это тоже жизнь, её привычное течение. Спасти всех на свете ни за что не получится. Хотя бы потому, что не все желают спасения.

Магии в теле поубавилось, но Эрин, прислушиваясь к размеренному мягкому голосу Астрид, снова попыталась расслабиться и призвала себе в помощь магию Неметона. Тот откликнулся охотно – даже сквозь закрытые глаза привиделось, как он тянет к ней свои корни. Тянет, тянет…

Один из них проходит прямо под домом. Прямо под ними.

Астрид, кажется, тоже это чувствовала, потому что восхищенно выдохнула. Трава под пальцами подросла, стала мягче, подчиняясь невольному всплеску её магии. Эрин улыбнулась, сжала в пальцах мягкие листики клевера и заставила себя не открывать глаза. Заставила смотреть дальше.

Люди женятся, занимаются любовью. Где-то рождается ребенок, кто-то умирает в тот же миг. Смерть – естественное течение жизни, её закономерный финал, и ничего страшного в ней не может быть по определению…

Смерть, что настигнет Мериона эрд Раавена, нельзя назвать ни естественной, ни закономерной. Она страшная, неправильная и жуткая. Смерть Мериона – переломанное тело, много крови и выражение ужаса на лице.

Как у тех женщин, что падали с обрыва последние месяцы.

Эрин вздрогнула и распахнула глаза. Астрид непонимающе глянула на неё.

– Что-то видела?

Эрин кивнула.

– Мой знакомый, – с трудом выдала она. «Мой враг, мой бывший…» – Он умрёт. Скоро. Я могу поклясться, это связано с проклятьем, которое…