Бесценный дар собаки. История лабрадора Дейзи, собаки-детектора, которая спасла мне жизнь - Клэр Гест

Анджела говорила, что когда Зета, даже не глядя, как ее муж делает анализ, впервые предупредила их правильно, подтолкнув Черри, она сама не смогла сдержать слез и расплакалась. Во время моего пребывания там, в течение трех или четырех дней, Зета научилась предупреждать Черри об опасности. Поначалу Анджела и ее муж думали, что Зета ошибается, пока не поняли, что она не только оповещала их о высоком и низком уровне сахара в крови, но и о быстром изменении этого показателя. В течение нескольких месяцев Зета уверенно предупреждала об опасности даже в общественных местах, где было много других запахов и отвлекающих факторов.

Сейчас Черри на пенсии, но пока он еще работал лектором, Зета была крайне популярной фигурой в университетском городке. Она носила попонку со знаком нашей организации «Медицинские собаки-детекторы», из-за чего множество людей останавливалось, чтобы поговорить с Киртоном о его собаке и ее работе. То же самое происходит практически со всеми нашими клиентами и их питомцами.

Именно Зета дала начало второй ветви нашей благотворительной работы. К сожалению, сейчас ее уже нет в живых. Черри взял к себе еще одну собаку-поводыря, и сейчас она живет с ним.

***

В настоящее время у нас два направления работы: мы на научной основе тренируем собак на выявление признаков рака и других болезней по образцам, а также обучаем собак, живущих рядом с людьми с диабетом и другими проблемами медицинского характера, предупреждать их об опасности.

Как только я поняла, после успеха с Зетой, что мы можем научить собак и этой работе, я задумалась о большей продуктивности нашей деятельности. Когда история Зеты и Черри появилась в журналах и газетах, ко мне стали приходить люди, страдающие от сахарного диабета или иной болезни, а также их родные и близкие. Все они отчаянно нуждались в подобном животном.

Большинство наших попечителей приветствовали мои разработки в области диабета, однако кое-кто был против этого, потому что, по их мнению, это отвлекало силы от основной работы по выявлению рака. Я же чувствовала, что эти два направления совсем не противоречили друг другу, главным образом потому, что в обоих случаях успех достигался благодаря обонянию собак, их способности учуять болезнь.

Я также стремилась делать то, что сразу приносило финансовую прибыль. На основании откликов на историю Зеты я поняла, что многим людям необходимы собаки, обученные помогать страдающим сахарным диабетом. К тому же это было полезно и с точки зрения тактики. Я чувствовала, что обучение собак-поводырей способно поддержать и другие направления нашей работы. И знала, что могу добиться результата сравнительно легко.

Работы по выявлению рака находились еще на стадии исследований, и не было никаких гарантий, что они будут востребованы. Профессиональные врачи оказались очень консервативными, практически все игнорировали наши приглашения прийти и посмотреть на то, что мы делаем. Была вполне реальная опасность, что все пойдет прахом, особенно после одного неудачного дня, когда мы работали с загрязненными образцами. В тот день даже я усомнилась в том, правильный ли путь мы выбрали.

Работая с диабетом, мы могли бы помогать людям почти сразу после того, как натаскаем собак. Научная подоплека была той же, что и в случае с исследованиями в области обнаружения рака. В результате изменения метаболизма организм начинает испускать запах, который собаки и обнаруживают. Если речь идет о раке, это летучие органические соединения опухоли, которые попадают в кровь и затем выводятся из организма с мочой. С диабетом все гораздо проще: сигнал об изменяющемся уровне сахара в крови поступает через выдыхаемый воздух. По сути, собака выполняет то же задание, что и в раковом тесте: ищет запах, о котором мы хотим знать.

Удивительно, но и медики, занимающиеся сахарным диабетом, тоже проявляли недоверие к нашей деятельности и сопротивлялись ее внедрению в практику, несмотря на то, что подобные работы велись и другими благотворительными организациями, работающими с людьми с ограниченными возможностями. Хорошо, что оппозиция оказалась далеко не столь активной, как это было в случае наших исследований в области обнаружения рака.

***

Я связалась с «Международной организацией собак-детекторов (МОС)» и выяснила, что нам необходимо сделать, чтобы стать ее аккредитованным членом. МОС появилась в 1987 году, чтобы контролировать благотворительные организации собак-детекторов и следить за тем, что с животными обращаются гуманно, клиенты относятся к ним с уважением и достоинством, и что подготовка таких собак ведется хорошими специалистами. Они проверяли организации, подобные нашей, на чистоту, гигиеничность, административные вопросы и то, как мы тренируем собак и работаем с клиентами, у которых питомцы будут жить в дальнейшем.

Мы не претендовали на то, что нам будет немедленно предоставлена аккредитация: для этого нам надо было успешно разместить у клиентов не менее трех собак-поводырей. Таким образом, мы оказались на «ничейной земле». Но в то же время, прежде чем выполнить требуемое условие, мы придумали отличительную красную попонку, которую по сей день носят наши собаки-поводыри и собаки-детекторы. Я знаю, почему я хотела, чтобы попонка была красной, и могу объяснить это. Я не люблю красный цвет, и сама никогда не буду носить его, но он инстинктивно ощущался как правильный. Мы также выбрали логотип собаки-ищейки – это одна из многочисленных фотографий Тангля, который идет вдоль линии образцов, чтобы найти один с раком. Этот снимок был опубликован вместе с результатами первого клинического испытания.

Теперь мне нужно было найти собак, которых мы будем тренировать в качестве собак-поводырей. Я отправилась с протянутой рукой в общество «Собаки – поводыри для слепых» и спросила, есть ли у них щенки, которых они еще не натренировали для своей службы. Я знала, что по ряду причин некоторые собаки не годятся для работы в качестве собак-поводырей для людей с дефектами зрения, например, потому, что они слишком любопытны, слишком отвлекаются на посторонние запахи, слишком жизнерадостны. Именно такие качества мне и были необходимы. Мне нужны были собаки, которые будут достаточно настойчивы, требуя внимания своих хозяев, больных сахарным диабетом, и которые при этом имеют настолько острый нюх, что будут способны легко обнаруживать изменения уровня сахара в крови.

Первой мне ответила ирландская организация, занимавшаяся подготовкой собак-поводырей для слепых. Они сказали, что если я прочту им несколько лекций, они отдадут мне пару собак. Одна из этих собак, Люси, по-прежнему с нами, она работает в качестве собаки-детектора в программе обнаружения рака.

В этот день мы приобрели около половины всех наших щенков, которых затем стали тренировать и как собак-поводырей, и как собак-детекторов. Мы всегда будем благодарны людям, которые нам их предоставили. Поначалу мы даже получили щенка от полиции Стратклайда из помета от одной из их собак. Мы были рады взять любых животных, подходящих для наших задач, включая собак из спасательных центров. Основными нашими критериями были их характер и способности, а мы теперь могли все лучше и лучше оценивать их. Если собака все же по какой-то причине не показывала удовлетворяющих нас результатов, мы были готовы костьми лечь, но найти ей новый дом с любящими хозяевами. Обычно наши щенки были готовы начать обучение уже в возрасте двенадцати месяцев, но, естественно, некоторым требовалось больше времени, и они могли быть не готовы к обучению даже в шестнадцать месяцев.