Бесценный дар собаки. История лабрадора Дейзи, собаки-детектора, которая спасла мне жизнь - Клэр Гест

Хотя наша благотворительная организация становилась все более известной и прочно стояла на ногах, мы не переставали отчаянно искать средства. Многие склонны полагать, что, если вы засветились на телевидении, деньги у вас априори должны быть. Но это не так. Симона, папа и я потратили много времени, обзванивая различные фонды и трасты и практически умоляя о помощи.

Лишь пожертвование из местного целевого фонда позволило нам нанять больше сотрудников. К нам присоединился Пэм Джонс, взявший на себя всю офисную рутину, перевозку собак и организацию работы наших волонтеров. Мы также взяли Кимберли Кокс, местного тренера-кинолога, которую знал Роб. Она идеально подходила для работы с нами, потому что сама страдала от диабета 1-го типа. Именно то, что нам нужно! Мы использовали образцы ее запаха, чтобы обучать наших собак. Важно было и то, что Кимберли понимала проблемы наших клиентов и была способна непринужденно разговаривать с людьми, беспокоящимися о своем состоянии. Сейчас она возглавляет подготовку наших щенков для медицинской работы.

Стоит вообще отметить, что наши тренеры собак-детекторов – совершенно особая группа людей. После тренировки собак в благотворительной организации в течение всего дня они ставят будильники, чтобы проснуться посреди ночи и дать собакам возможность понюхать образцы мочи с признаками диабета в другое время суток.

Просыпаться ночью – это не проблема для собак, потому что у них есть режим полифазного сна: они полноценно спят несколько раз за двадцать четыре часа. Мы вырабатываем тот же отклик, что и в ситуации, когда кто-то врывается в дом посреди ночи: собака лает и будит хозяев. Она реагирует на раздражитель: в случае взлома – это шум, в случае проблем с диабетом – это запах. Считаю, это невероятная самоотверженность со стороны наших тренеров, что они готовы нарушить свой собственный сон только для того, чтобы помочь собакам учиться.

***

С самого начала нашей работы в 2008 году мы не смогли бы выжить без помощи волонтеров, которые сплотились вокруг нас. Априори я приняла решение о том, что ни одна из наших собак не будет жить в конуре. Это было легко, когда мы с Робом обучали собственных собак выявлять образцы с признаками рака. Но при создании программы подготовки гораздо большего числа собак, способных работать с людьми с диабетом (а позже и с другими опасными для жизни заболеваниями), нам нужен был добрый батальон добровольцев для того, чтобы они могли взять собак в свои дома, воспитывая их и помогая им социализироваться. В течение дня они приходили к нам на обучение, но по вечерам и в выходные дни оставались со своими приемными родителями. Когда объем работы по обнаружению рака сильно возрос, у нас значительно увеличилось число как уже рабочих собак, так и проходящих обучение, и все они тоже живут в приемных семьях.

Это один из моих самых важных принципов – собаки лучше себя ведут, когда находятся в тесном контакте с людьми, которые их любят. Я видела питомники в разных странах мира, включая самые ультрасовременные, которые стоили миллионы фунтов стерлингов. Независимо от того, насколько они комфортабельны, собаки предпочитают жить с людьми. Я не осуждаю людей, которым периодически приходится оставлять своих собак в питомнике, но не хочу, чтобы наши собаки жили там все время. Другие благотворительные организации имеют псарни, и я не критикую их, но это не то, что я хочу видеть у себя.

Любая собака хочет выйти из клетки и посидеть с человеком, и мы поддерживаем их в этом желании. В особенности это относится к тому типу собак, которых мы тренируем для предупреждения приступов заболеваний: чтобы добиться успеха, они должны хотеть постоянно быть рядом со своим хозяином, положив ему голову на колени, следить за ним, чтобы знать, когда ему нужна помощь.

С самого начала я старалась дать понять всем, кто контактировал с нами, что это любимые собаки, мы поддерживаем с ними тесный контакт, учимся друг у друга и относимся друг к другу с уважением. Еще учась в университете, я узнала, что в тот момент, когда старый и больной человек гладит собаку, у него снижается кровяное давление и частота сердечных сокращений, а также и то, что у собак тоже улучшается артериальное давление и замедляется сердцебиение после того, как ее приласкали. Это двусторонняя связь.

Мы поддерживаем волонтеров-воспитателей, оплачивая ветеринарные сборы и обеспечивая их питанием для собак. Нам очень повезло, поскольку нашим спонсором стала фирма «Ройал Канин», которая любезно согласилась предоставить нам всю необходимую еду. Некоторые из добровольцев самостоятельно приводят к нам своих четвероногих друзей утром и забирают после обеда, когда те заканчивают свою работу. Во многом это похоже на то, как родители отправляют детей в школу и забирают их из нее. Даже время совпадает: собаки приходят к нам часов в 9 утра и возвращаются домой около 3:30 дня. У нас есть четыре зарегистрированных водителя-добровольца, их помощь жизненно важна для нас: без них мы будем терять драгоценные четыре часа в день, собирая собак.

Собаки не работают целый день. Каждая из них занимается в течение трех или четырех двадцатиминутных сессий. В остальное время животные находятся на поляне около нашего здания или рядом с помещением, где проходит работа. Наверно, это один из немногих офисов, где собаки прогуливаются там же, где стоит рабочий стол с компьютером. Если вы не любите собак, вы бы не смогли трудиться здесь. В любой день у нас может бродить десяток собак из группы диагностики рака или собак – детекторов медицинских проблем.

Мы развивались естественным путем. По мере увеличения рабочей нагрузки росла и наша известность, а соответственно, множилось и число добровольцев. Однако в те первые дни нам необходимо было немного волонтеров, тех, кто помогал нам в офисах и в работе по сбору денег. Мы всегда могли опереться на энтузиазм и готовность этих фантастических людей сделать все возможное, чтобы помочь нам.

***

Ричард, мой друг и репортер, возможно, пожалел о том, что решил поддержать нашу работу. Особенно после того, как однажды вечером, когда мы с ним распили полбутылки вина, и у нас возникла абсолютно дикая идея – выпрыгнуть из самолета, чтобы заработать на этом деньги для организации. Удивительно, но Роб и Симона согласились участвовать в этой затее.

Стоял прекрасный солнечный день, и поначалу, когда мы все же решились на эту авантюру, мне было страшно, но потом даже понравилось. Мне пришлось просить своего врача дать письменное разрешение на это мероприятие, поскольку в то время я принимала седативные препараты. Доктор заявил:

– В общем, это ненормально, чтобы врач давал разрешение кому-то в остром депрессивном состоянии прыгать из самолета, но…

Мы никогда не отклоняли приглашение выступить и продемонстрировать работу одной из наших собак. Роб Харрис и я делили приглашения между собой и работали в самых разных организациях, от скаутских групп до женских институтов. Мы работали по выходным и несколько вечеров в неделю. Всегда старались откликнуться на любое приглашение людей, проявивших интерес к нам и нашим собакам, но теперь у нас была целая команда, персонал и волонтеры, которые присутствовали на сеансах. Они могли выступать от нашего имени, что снижало нагрузку. Мы понимали, что каждое приглашение – это шанс получить немного больше денег, и даже после того, как в 2011 году у Роба родился сын Джейми, он был готов продолжать показы. Он говорит, и его мнение разделяют многие наши сотрудники, что это не просто работа, это крестовый поход за правое дело, в которое мы свято верим.