Поцелованная Тьмой - Полина Корн

Одуряющий запах юранского шиповника показался странным совпадением, насмешкой судьбы. Милая девушка вошла в прокуренный зал таверны и я лениво прошелся взглядом по идеальной фигуре – ничего примечательно, разве только металлический оттенок волос… Когда же к аромату сладкой ягоды примешался терпкий запах страха, острая нотка ненависти и ничтожная капля возбуждения, я сам не понял, как оказался на балконе. Тонкое белье, едва прикрывающее алебастровую кожу упругих ягодиц пропиталось кровью. Мой демон заурчал, взяв след, но я заткнул его резким приказом, когда заслонил девушку собой. Тьма, как верная подруга пришла по одному мысленному слову, тени стягивались в пульсар, куда же настойчиво вплелась нить Огня. Смелая девчонка выполнила указания беспрекословно, и когда нежные руки обвили меня, сплетаясь в замок на торсе, я почти физически ощутил волнение на тонком плане. Что-то очень быстро менялось в скучной, почти созерцательной жизни, внося сумятицу, разлад и Хаос.

Я обнаружил себя целующим нежную кожу запястья. Когда это произошло? Демон неистово бился о решетку, казавшуюся мне нерушимой. Кто бы мог подумать, что по прошествии двухтысячелетнего существования можно остаться таким наивным. Я отказал ей, хотя видел в штормовых глазах такую потребность и желание, что пах мгновенно свело судорогой прокатившейся по телу ответной волны. Повелитель не имеет слабостей. Он контролирует вторую ипостась, избегает сомнительных связей и читает политические талмуды, походя наказывая провинившихся слуг. Он не шатается по тавернам, спасая вкуснопахнущих девчонок и лобызая им ручки. Однако я делал именно это.

Помню, как бросил холодный взгляд в ответ на восхищенный и страстный порыв Камиллы. Я снова был Повелителем. В ее доме, разговаривая со знакомым дипломатом, не раз присутствующим на вычурных приемах в тронном зале, у которого едва не случился инфаркт, когда он узнал меня. И все же люди глупы. Слишком мало живут, ярко сгорают в своих чувствах, мечутся по пепелищу разбитых надежд. Вот и Кристоф Флар с чего-то взял, что совет Повелителя Анкуррата может быть проигнорирован. Он решил, что Камилла не такой уж и желанный приз. Недооценил силу крови Первородных. А я боролся с адскими порывами своего демона, намеревающегося прямо там, в доме Фларов взлететь наверх, отыскать комнату девушки, и ввалиться в нее без приглашения. А потом реализовать все, самые порочные фантазии.

Потом корил себя за излишнюю холодность, роясь в воспоминаниях моего протеже. Эйнар был способным учеником. Несколько десятков лет служил командиром боевого крыла, почти безупречный контроль над сущностью Хаоса, и кто бы мог подумать, что все рухнет, едва в небольшой кабинет войдет угловатая фигурка неинициированной девушки, а пространство заполнит опьяняющий флер осенней ягоды.

Ментальные щупы перебирали картинки прошлого, смакуя его сны, как гурман обсасывает утонченную косточку кролика, приготовленного самым искусным поваром. С мазохистским удовольствием я погружался в воспоминания Эйнара, впитывая яркие образы смущенной Камиллы, или Камиллы в белых простынях, Камиллы с испуганно распахнутыми серыми глазами. Или заигрывающий, соблазнительный взгляд на ритуале. Я узнал ее через своего ученика, и попал в тупик.

Глотал алкоголь, мысленно отсылая в Бездну все Стихии, включая тех трех, которые сделали из меня – меня. Они жутко веселились, накачивая сильную душу до остатка, почти ломая прошлого неопытного демоненка, создавая заново ауру и протоки магии. Неразборчиво шептали мне, пророча занимательную судьбу и озадаченно вздыхали, когда Тьма объясняла принцип работы крови Первородных. «Слушай свое темное сердце, будь верен идеалам, не смешивай кровь с недостойными» – вещала фигура в длинном балахоне, приближаясь в незримом Ничто, куда меня выкинуло для ритуала совершеннолетия. Я хранил эти слова, когда ложился в постель с очередной демоницей. Ни одна из них не была недостойной. Все высокородные, с хорошей родословной, отборные самки с сильной кровью. Но слишком слабой для меня. Родовая магия лишь слегка вспыхивала незначительным откликом, совсем не гарантируя усилить мое потомство, скорее – наоборот.

И вот он я, сидящий в своей учительской коморке в Высшей Академии, планирую интересный урок, чтоб завлечь студентку знаниями и не отвлекаться на «недостойную». Когда приготовления были закончены, я сверился с часами и отправился искать свободный кабинет для занятий. Зал медитаций показался мне отличным вариантом, и я искренне был уверен, что смогу спокойно воспринимать сидящую напротив тонкую фигурку, пока не оглянулся и не пропал в сером тумане клубящейся, манящей Тьмы в таких завораживающих глазах. Пока с новой силой в ноздри не ударил запах юранского шиповника и столь желанной крови. Пока незыблемая тюрьма не рухнула, заставив меня приблизиться и слизать каплю багровой жидкости.

Камилла определенно была достойным потомком древних Перворожденных. Идеальная пара для сильных мира сего, и почему я считал, что она не такая? С чего я взял, что мне будет по силам дышать этим воздухом, пропитанным наркотическим запахом? Если бы не след от багрового ручейка на юном подбородке…

И, возможно, я бы так и не сорвался, вот только ограничитель разорвало волной магии Духа от моего неосторожного действия. Так бывает у сильных необученных магов, когда они испытывают эмоции на грани. Ментальная волна взломала мою защиту, почти играючи, и нас затянуло в сладострастное видение Камиллы. А я был слишком слаб и не способен к сопротивлению, попробовав ее на вкус. Мне безумно, до чертиков хотелось, чтобы она воплотила наваждение в реальность, и, ловя дерганное движение на периферии зрения, я не протестовал. Пребывая в неистовом пожаре, сжигающем любые воздвигнутые преграды, девушка властно ослабила ремень и расстегнула ширинку, а после притронулась к возбужденному органу. Я крепко сжимал зубы, погружаясь в дивные и такие несбыточные грезы. Огонь взметнулся вокруг нас, выжег ровный круг, поглотив часть ковра и подушек.

Одной лишь Бездне ведомо, сколько усилий мне пришлось приложить, чтобы прервать эту муку, подавить зародыш трансформации. Вся выдержка и опыт, накопленные за многие годы тренировок и любовных игр. Просто не мог сделать ее своей, когда она, одурманенная прижималась ко мне, умоляюще всхлипывая. Только провел рукой по молочной поверхности шелковой кожи бедер, уже почти не отдавая себе отчета в опрометчивых действиях, приник пальцами к вожделенному месту, яростно задвигался в одном ритме с ладонью, обхватившей мой ствол. Разгоряченная плоть благодарно трепетала под чуткими прикосновениями, и я сорвал несколько стонов и блаженных улыбок с пухлых, искусанных под воздействием видения, губ.

Вены девушки светились перламутровыми бликами, сообщая о готовности заключить брачный союз прямо здесь и сейчас. Мое сознание нелепо металось по эротическим грезам. Нет.

– Прекрати, Камилла, – грозно рыкнул. Чувственная воронка затягивала нас все глубже, и я начинал терять связь с реальной комнатой.

– Что это было? – обессиленно спрашивает девушка, вздрагивая и открывая глаза. На мгновение я заблудился в серой дымке радужки поблескивающих зрачков. Но ответил.

Камилла сжала ладонь, осознанно проведя вдоль длины. Взвился демон, снова настаивая на смене роли. И я правда представил, как меняю ипостась, пробую на вкус нежную кожу на сгибе шеи. Именно в том месте, где ее целовал другой. Закрепляю свое право на Первородную, подстраиваю ее под себя. В этой новой грезе она не боялась меня, и охотно шла навстречу чудовищу, способному по неосторожности разорвать ее.