Поцелованная Тьмой - Полина Корн

Вот какую одновременно сладкую и пугающую правду мы, демоны носили в черных, оплетенных Тьмою сердцах. Мы могли легко забавляться с женщинами других рас, но для брака выбирали только своих, потому что… только они могли пережить наш огонь, страсть, пылкость и импульсивность первой ночи. Когда истинная природа берет верх, когда родовая магия подчиняет и правит бал, выплескиваясь на партнершу жуткой какофонией чувств, почти жестоких прикосновений удлинившихся когтей и клыков.

Я пошевелил пальцами, все еще находящимися непозволительно близко к центру удовольствия девушки. Не могу дать ей всего себя, тогда попытаюсь хотя бы приласкать после стихийного прорыва. Иначе может возникнуть самопроизвольный ментальный блок, призванный защитить владельца от спонтанных проявлений магии.

Она застонала, взгляд затуманился, но упрямо сказала:

– Это вам пора остановиться, – снова вполне осознанно разомкнула кольцо сжимавших меня пальцев, и провела одним из них от основания до уздечки.

– Ну уж нет, теперь это выше моих сил, – прошептал, раздвигая полные губы, снова проводя влажным языком по раненному месту, стирая чужой вкус и запах.

Демон смиренно сел, замер в глубине клетки – понял, что сегодня ему не светят все те картины, нарисованные созданием Хаоса в моем воспаленном воображении. Контроль, грань, которую я никогда не переступлю по своей воле.

Девушка отдалась в мои руки, полностью расслабившись, сдаваясь на милость захлестывающих чувств. Белье, будучи абсолютно лишним, полетело на уцелевшую часть ковра, и я все-таки уложил Камиллу на подушки, повторяя нашу фантазию более безопасным способом. Если она продолжит меня трогать, демону будет легче захватить сознание. Изящная рука покинула уютное пристанище, вызвав в моей душе бурю неконтролируемого негодования, но так нужно. Я перехватил запястье над платиновой волной волос, сжал крепко, и устремился вновь к губам, коже, ямочкам и складкам, которые хотел целовать бесконечно долго. Или хотя бы до тех пор, пока она не попросит остановиться.

Исследовал человечку, поглаживая меж бедер, растирая вязкую теплую влагу среди лепестков ее женственности, играл, провоцировал. И она нетерпеливо дернулась, сама невольно насадившись на мой палец. Он скользнул внутрь, не ощущая преград. Лишь горячую глубину, и требовательный порыв Камиллы, молчаливо наблюдающей за моими действиями. В сером тумане глаз зажглись черные звезды, когда средний палец начал двигаться, растягивая малышку, а большой – продолжал ласкать особо трепетную горошинку плоти.

Она стонала в мои губы, рычала, всхлипывала и почти теряла сознание, когда я раз за разом подводил ее к черте, а потом отступал, продлевая эту пытку. Острый жгут магии Духа, свернулся над головой девушки и молниеносно взорвал мое сознание. Я не закрывался. Все необходимые тайны скрыты вовсе не за одним поверхностным блоком, а за толстыми стенами.

Она раскрылась, как свежий цветок, окатив меня потоком чувств, вызванных мной же. Нетерпение. Яркие цвета, звуки прерывистого дыхания и удовольствие на грани боли, острое, практически достигшее критической точки. Я считываю образы, как книгу. Перелистываю воспоминания, впечатления, окунаюсь в чужую… любовь? Ее глазами смотрю на свое безразличное холодное лицо, ее сердцем у меня щемит в груди, ее душой я оплакиваю не случившееся, несбыточное. В ее радости утопаю, она так счастливая, что безмерное солнечное чувство накрывает нас обоих. Я двигаюсь резче, яростней, что-то рычу, терзаю полные губы в попытке насытиться, но только сильнее расширяется голодная Бездна. И она не отпускает меня, когда Камилла кричит и бьется в конвульсиях освобождения, делясь со мной своими чувствами. Она только ширится, углубляется и сворачивается дырой там, где когда-то билось здоровое сильное сердце.

Я дарю ей прощальный поцелуй. И ставлю блок. Отгораживаюсь привычной стеной, потому что не хочу убивать единственную, способную столь искренне меня любить.

– Адептка Флар, приведите себя в порядок, и ступайте на следующую лекцию, – снова далекий, холодный и властный. Повелитель, – протяните руку, я надену новый ограничитель. Он справится со спонтанными всплесками магии.

Девушка протягивает руку. Я не касаюсь ее кожи, замираю в миллиметре, застегиваю браслет и отхожу.

Камилла озирается вокруг, что-то ища. Потом судорожно одергивает подол юбки, скрывая алебастровую кожу за черной тканью. Кажется, всхлипывает. Но подхватывает сумку с учебниками и вылетает из зала медитации.

Я буду хранить эти воспоминания так глубоко, как только смогу их затолкать. Гораздо дальше секретов моего народа и тайн проклятых демонических родов. Недостижимое должно оставаться таким, иначе порядок вещей нарушается, стабильность теряется, а Повелитель превращается в зависимого от человеческой девушки наркомана. Только воспоминание. И это.

Нагнулся, выхватив из лабиринта подушек белые кружевные трусики, насквозь мокрые и, кажется, хранящие тепло тела девушки. Да вы, господин Повелитель, превращаетесь в фетишиста?

Он закрылся от меня. Утолил мой голод, и выстроил невидимую стену вокруг сознания. Несмотря на все те чувства, что я вывалила на демона, стараясь передать невысказанное; тлеющее внутри – сколько ни заливай. Я пробовала, действительно пробовала отвлечься на учебу и позабыть. Все обожание, восхищение и боль от того безразличия, с которым постоянно сталкивалась. Всю… любовь?

Не унижение, а обыкновенное игнорирование. Хотя, в тот краткий миг, пока он был открыт, я успела уловить отголосок несбыточных надежд, злости на самого себя и смирения. С чем мог пытаться примириться красноволосый демон, и нужно ли мне было знать об этом? Не знаю.

Лучше бы он бесился, выпускал когти и клыки, рычал, бился об стены, но не так… пожалуйста. Как можно сначала ласкать, а потом окидывать ледяным взглядом? Я так торопилась сбежать, что, буквально сгорая от стыда, бросилась прочь и наплевала на забытую среди подушек пикантную деталь одежды.

– Плохо выглядишь, – заметила Ронда, едва мне стоило переступить порог общей гостиной, – неудачное свидание?

Видимо, девушка тоже заскочила переодеться в перерыве между занятиями, а вывод о свидании сделала по моим распухшим губам и складкам на примятой юбке.

– Не хочу обсуждать свою личную жизнь с малознакомым человеком, прости, – ответила я, плетясь в свою комнату.

– Пф, ничего, скоро Его Высочество тебя утешит, – вдруг захохотала шатенка.

Я застыла.

– Что ты сказала? – спросила охрипшим голосом.

– Мы с Кэлмиром – однокурсники, и он уже всем уши прожужжал про свою «серебрянку». Видимо, несмотря на неопытность, ты успела наверстать упущенное, да? – она подмигнула желтым глазом и красноречиво прошлась по мне, осматривая с ног до головы второй раз. Ее взгляд змеей скользил, оценивая и недобро поблескивая, – стоит передать Наследнику о непослушности игрушки…

– Говори ему что хочешь, мне плевать, – защищаясь огрызнулась я и захлопнула дверь за спиной. Оперлась на нее и медленно сползла на пол. Сложно противостоять желаниям, когда в тебе кипит кровь Первородных, толкая на безрассудства. Произошедшее в зале медитаций сложно назвать рациональным проявлением. Взрыв, ни капли флирта, только чистые животные инстинкты неподвластные влиянию разума. Если бы я могла освободиться от гнета странных чувств, и стать прежней собой. Лишиться неконтролируемых порывов и перестать набрасываться на каждого случайно встреченного мужчину…