Украденная память - Кевин Сэндс

– И что, например? – спросила Салли.

Сэр Эдмунд пожал плечами:

– Теперь уже не узнаешь. Это может быть что угодно – украшение, любимая безделушка, одежда, которая была на ней в момент смерти…

– И как бы вы стали это искать? – сказал я.

– Такой предмет можно почувствовать. Если вы подойдёте достаточно близко, то ощутите исходящее от него зло. Всё ваше тело задрожит от ужаса. Лишь самые бесстрашные и крепкие сердцем смогут приблизиться к подобной вещи.

– Что потом?

– Потом надо её сжечь. Бросить в огонь – такой жаркий, что расплавит даже сталь. Но ваши беды начнутся гораздо раньше. Прикосновение к артефакту вызывает духа. Вероятно, именно так и сделала ведьма, чтобы призвать Белую даму и связать её силу со своей. Посему, если вы обнаружили предмет, нужно ещё отыскать способ избежать встречи с призраком. И конечно, чтобы его найти, придётся, так сказать, отправиться в логово льва: скорее всего, артефакт будет где-то рядом с источником страданий Белой дамы.

Я вспомнил рассказ Роулина.

– Тогда это заброшенная деревня – Хук-Реддейл.

Сэр Эдмунд побледнел.

– Страшное место. Я был там один раз… точнее, я пытался. Но даже не смог подойти к нему. Поверьте мне, барон, я сталкивался с дюжиной вопящих ведьм, и каждая из них сулила мне вечные муки, и каждая была способна их обеспечить. Я стоял против них всех. Но ужас, который я почувствовал, приблизившись к этой деревне… такого страха я не испытывал никогда в жизни.

От его слов мой живот скрутился в тугой ком. Теперь я понял, почему духи леса связали меня этим гейсом. Я отчаянно хотел отказаться от этой безумной задачи, уехать домой и никогда сюда не возвращаться. Если бы я мог, я бы так и сделал… Но тут я вспомнил о пропавших детях, и мне стало стыдно.

– Итак, – сказал я. – Вы знаете, где находится Хук-Реддейл.

Дарси кивнул:

– Я нашёл деревню, сопоставив различные подсказки с историей этих мест. Нужно идти… – Он осёкся. – А почему вы спрашиваете?

– У меня нет выбора. Дети пропали, сэр Эдмунд.

– И вы хотите их спасти?

– Если смогу.

– Не сможете! Вы не слушали меня? Вы понятия не имеете, как бороться с таким злом. Даже я на это не готов.

– Я пойду не один. У моего слуги есть святая шпага, полученная от рыцарей и осенённая древним благословением. И я понимаю, что здоровье не позволяет вам покидать дом, но, может быть, сеньор Ариас захочет…

– Нет, – сказал Альваро. Впервые с тех пор, как я увидел его, он выглядел испуганным. – Послушайте Эдмунда. Это место не для вас.

Дарси кивнул в знак согласия:

– Я не могу этого допустить.

Глупо было спорить: я ведь и сам не хотел туда идти. И всё же… «Ты – внук Ричарда Эшкомба, – напомнил я себе. – И тебе не требуется его позволение».

– Вы намерены указывать мне, что делать… сэр? – холодно спросил я.

Дарси покраснел:

– Конечно нет, милорд. Но вы мой гость. Я не могу и не хочу отпускать вас на верную смерть. Что я скажу вашему деду, когда он приедет за вами? Думаю, он бы со мной согласился. А если нет – тогда он и должен взять на себя ответственность. – Сэр Эдмунд вздохнул. – Прошу вас. Я хочу, чтобы мы стали друзьями. Мой дом, моё поместье, все мои вещи – в вашем распоряжении. Оставайтесь у меня сколько пожелаете. Но я не могу одобрить экспедицию в эту проклятую деревню. Пожалуйста, милорд, больше не спрашивайте меня о ней.

Сэр Эдмунд сделал всё возможное, чтобы сгладить впечатление от спора, но мне было неинтересно его слушать. Я сослался на усталость после долгого путешествия. Он извинился за навязчивость и велел Куперу показать нам комнаты. Потом ещё раз попросил прощения за неприятный разговор.

– Не берите в голову, – сказал я. – Мне не стоило так на вас давить.

Купер проводил меня в спальню. В какой-то мере – мне очень хотелось остаться здесь. Комната была роскошной и удобной, с красивой мебелью, обитой дамастом и парчой. Над кроватью шириной семь футов вздымался балдахин с восточными занавесками, покрытыми узором из водяных лилий.

Я не солгал Дарси: мне и правда хотелось спать. Но предстояла работа.

Высунув голову в коридор и убедившись, что он пуст, я пробрался в спальню Салли. Она впустила меня и нахмурила брови.

– Если тебя здесь застанут, – сказала она, – о нас будет сплетничать вся округа.

Я понимал, что она права, но сейчас мне не было до этого дела. Я застрял в глуши, играя роль, которая мне не подходила, и даже толком не помнил, кто я такой. И мне порой казалось, что я вообще не существую.

– Как ты думаешь, – сказал я, – Сибил – ведьма или нет?

Салли погрызла ноготь:

– Не знаю.

Её ответ немного удивил меня. Внизу она вела себя гораздо более решительно и прищучила мужчин сильнее, чем сумел я.

– Она сказала, что не ведьма, – проговорила Салли.

– Едва ли Сибил стала бы признаваться, правда? Особенно если она действительно стоит за всем этим.

– Да, но… – Салли снова замолчала.

– В чём дело?

Салли посмотрела на меня. Казалось, она хочет что-то мне сказать. В её комнате у камина стояла пара стульев с высокими спинками. Я сел на один из них и принялся ждать. Салли опустилась на второй. Некоторое время мы сидели в тишине. Наконец она вынула руку изо рта и с досадой посмотрела на свои пальцы.

– Я совершенно испортила себе ногти.

Салли рассмеялась, но словно бы как-то вынужденно. Я молча ждал. И когда Салли наконец заговорила, в её голосе не слышалось веселья.

– В Крипплгейте была девочка, – сказала она. – Алиса Гудолл. На несколько лет старше меня. Очень красивая. Все девчонки смотрели на неё снизу вверх, а воспитательницы думали, что она – маленький ангел Божий. Она выглядела как королева. А ещё она меня ненавидела.

– Почему?

Салли пожала плечами:

– Потому что я наполовину француженка? Потому что я была новенькой? Потому что отличалась от других?

Она продолжала в том же духе, словно удивляясь – и понимая, что никогда этого не узнает.

– Алиса мучила меня. Она ввела меня в свой круг, позволив быть его частью. Называла меня подругой, говорила, что доверяет мне. А потом стала жестокой. Сделала так, что остальные девочки даже не разговаривали со мной… Мы с тобой познакомились как раз в то время. Я лежала с лихорадкой, но ни одна из моих «подруг» даже не зашла меня навестить. Сёстры милосердия велели тебе приглядывать за мной. Ты приносил мне…

«Суп», – подумал я.

– …суп.

У меня захолонуло в груди. Я вспомнил!