Я не твоя вещь - Алафер Берк

Да, ее многим будет не хватать, он был в этом уверен.

В миле с небольшим от компании, отмечающей помолвку Лори, в помещении врачебной практики доктора Стивена Картера на Пятой авеню неподалеку от Флэтайрон-билдинг Кендра Белл взяла у миссис Медоуз обернутый в хлопчатобумажную ткань пузырь со льдом и положила его на металлический поддон. Бледно-голубая ткань была усеяна крошечными кровяными пятнышками от инъекций ботокса, которые Стивен теперь разглядывал.

— Все выглядит замечательно, — сказал он, одобряя свою работу. — Пару дней у вас будут видны эти маленькие бугорки, похожие на укусы насекомых, а затем все пройдет, и вы будете в полном порядке. И не забудьте, что вам надо будет держать голову прямо следующие четыре, а лучше шесть часов. И никакого давления, так что не надевайте ни бейсболку, ни каску, ни тюрбан.

Миссис Медоуз хихикнула, как и большинство других пациенток.

— Но что я буду делать без моего любимого тюрбана? — пошутила она.

— А теперь то, что нравится дамам больше всего — никаких физических упражнений в следующие двадцать четыре часа. Ведь мы же хотим, чтобы ботокс остался в мышцах, а не вышел наружу вместе с потом.

— О, доктор Картер, об этом можете не переживать. Я не была в спортзале последние двадцать четыре года, какие уж там часы. Это одно из моих самых замечательных достижений.

Стивен снял свои латексные перчатки и бросил их на поддон, на котором покоился пузырь со льдом. Все это пойдет в бачок для медицинских отходов.

Миссис Медоуз помахала рукой, вскочив с процедурного кресла, затем послала Кендре воздушный поцелуй.

— До следующего раза!

Когда она удалилась, направившись к стойке регистрации, чтобы заплатить, Стивен закрыл дверь процедурного кабинета. Последняя процедура на сегодня была уже закончена, так что теперь у них начиналось нерабочее время.

— Итак, какие сплетни она принесла на этот раз?

Миссис Медоуз была одной из их любимых пациенток, у нее были яркая индивидуальность и масса куража. Некоторые пациентки настороженно относились к Кендре, а две из них даже потребовали, чтобы их всегда обслуживал кто-то другой, но миссис Медоуз — она настаивала на том, чтобы ее называли именно так, — запах скандала не только не смущал, но, напротив, в ее глазах даже делал Кендру более интересной собеседницей.

— У нее новый любовник, — сообщила Кендра. — Ему тридцать два года. Значит, он в два раза моложе своей соблазнительницы.

Стивен покачал головой.

— Этот бедный парень понятия не имеет, что его ждет.

Иные могли бы беспокоиться, что молодые мужчины пользуются слабостью богатой пожилой вдовы, но миссис Медоуз отнюдь не была жертвой. За нею тянулась целая череда брошенных бойфрендов.

— У меня уже была большая любовь, — любила повторять она. — И теперь я предпочитаю частую смену лиц.

Тон Стивена вдруг сделался серьезным.

— Я не хотел затрагивать эту тему, но все ли в порядке с этим телешоу? Я видел твое беспокойство из-за того, как они могут представить это дело.

Первым побуждением Кендры было не отвечать, ведь ей было совершенно ни к чему, чтобы кто-то другой совал нос в ее секреты. Но Стивен всегда был ей таким хорошим другом, и сейчас ей определенно нужен был кто-то, кому она могла доверять.

И она быстро решила, какую информацию она сможет ему сообщить, а какую нет.

— Кэролайн рассказала этому продюсеру нечто такое, что выставляет меня отнюдь не в лучшем свете.

Стивен неодобрительно нахмурился.

— Но ведь теперь она практически уже член вашей семьи. Где же ее преданность?

Кендра замахала руками, пытаясь отмести его возмущение.

— Она достаточно предана мне и моим детям. Поэтому она и пересказала мне все, что поведала этому продюсеру.

— Что именно?

— Это неважно, ведь я знаю, что невиновна. В конце концов, урон, который мне может нанести эта передача, все же не бесконечен. — Но, произнося эти слова, призванные успокоить как его, так и ее саму, она вспомнила обещание, которое дала тому ужасному типу из «Улья», известному ей только как Майк. Она поклялась ему жизнями своих детей, что продюсер телешоу никогда ничего о нем не узнает. Но теперь Кэролайн рассказала Лори о ее привычке припрятывать большие суммы наличных, привычке, которую она сохраняла и по сей день. Значит, рано или поздно они наверняка начнут допрашивать ее с пристрастием о том, на что уходят эти деньги.

И эти ее ужасные слова, о которых Кэролайн рассказала Лори и ей самой. Неужели я наконец свободна от него? Она была так несчастна в этом браке. Она так пала духом, находилась в таком отчаянии. Тогда она была всего лишь тенью самой себя. Но все равно стыдно было говорить такое.

Ее несчастность была настолько глубока, что она желала смерти своему собственному мужу — и отцу своих детей. Нелегко представить себе такое, но она определенно слышала эти слова, произнесенные ее собственным голосом. Этот ее возглас плюс наличные, ушедшие и уходящие неизвестно на что, в сочетании с говорящими против нее свидетельствами, которые могла предоставить полиция, — всего этого будет достаточно, чтобы упечь ее в тюрьму до конца ее дней. И тогда Бобби и Минди воспитают их холодные как лед бабушка и дедушка и превратят их в миниатюрные копии самих себя.

Она не может этого допустить. Она заплатит этому Майку из «Улья» столько, сколько он захочет, чтобы он держал рот на замке до конца времен.

От этих невеселых мыслей ее отвлек вид Стивена, смотрящего на нее взглядом, в котором читалось одно только обожание.

— У меня нет слов, чтобы выразить, как я благодарна тебе за все, что ты сделал для меня и моих детей, Стивен.

— Ради тебя я готов сделать все, что угодно, Кендра. Я люблю тебя. — Она видела, что эти его слова удивили его самого. — Как родного человека, — добавил он и коротко обнял ее, прежде чем открыть входную дверь.

Она поняла, что его чувства глубже, чем он хочет показать, но — как бы нелепо это ни звучало — единственным мужчиной, которого она когда-либо любила, был Мартин Белл. Однако это было до того, как она узнала его по-настоящему, до того, как он стал вести себя с ней так, будто она его вещь. Неужели со Стивеном у нее появится еще один шанс обрести доверие и любовь?

К тому времени, когда Лори начала разворачивать подарки на вечеринке, устроенной в ее честь, сенатор Дэниел Лонгфеллоу налил себе бокал каберне на своей кухне. Его жена готовила ужин для их собак. Из-за пищевой аллергии Линкольна требовалось кормить смесью из рецептурных консервированных кормов и гранулированного сухого корма из кролика и овощного пюре. И, поскольку Ли Энн была убеждена, что собаки заметят, если хозяева станут относиться к ним по-разному, Айк получал точно такую же еду, как и его собрат.