Когда заканчиваются сказки - Елена Кондрацкая

– Думаешь, чернокнижники готовят что-то? – полушёпотом спросила Луна, когда он закончил рассказ. – Выглядит так, будто девчат туда специально заманили.

Кирши поковырял ложкой в похлёбке. Луна была права. Он и сам думал об этом по пути сюда. Не мог не думать. История о чудище, о котором не слыхал никто в деревне, следы пыток и тёмных чар. Один Чернобог знает, какие заклинания ублюдки испытывали на бедных девушках. Чернокнижники не жалели людей и часто приносили их в жертву. Только вот выбирали они обычно для этого сирот да бродяг – словом, тех, кого никто не будет искать. Но в этот раз, похоже, им понадобились именно Вороны. Хотя, с другой стороны, и Воронов никто искать не кинется – слишком уж часто не возвращались они с заданий.

– Слышала про деревню волколаков, Утопкино?

– Доходили слухи. – Луна плеснула себе в кружку мёда, но пить не стала, начала вертеть в пальцах, чтобы занять руки. – Слышала, вы с напарницей постарались.

– Напарница. – Кирши не смог назвать Василису по имени. – Я – так, срубил голову последнему.

Луна закивала, одобрительно подняла брови и разомкнула пухлые губы в восхищённой улыбке. А потом вдруг склонила голову и настороженно и немного грустно взглянула на Кирши.

– А ты сегодня без неё, потому что…

– Погибла. – Кирши старался говорить как можно более непринуждённо. – В битве с чернокнижником.

Они с Атли так и не рассказали никому, что «чернокнижником» оказался Белогор – национальный герой, который выиграл Великую Войну и основал Вольскую Гвардию, а закончил безумцем, по уши увязшим в тёмных чарах и убивавшим собственных учеников. Атли решил, что для всех будет лучше оставить в памяти светлый образ Белогора, спасителя и защитника, а не кровожадного убийцы. Так Белогор в глазах народа превратился в безымянного чернокнижника, которого не удалось опознать. А правду знали только Кирши, Атли и Аньяна. Они втроём вернулись в Тёмные Леса, похоронили тела и запечатали вход в пещеру. Атли предлагал уничтожить её и все записи Белогора, но Аньяна уговорила его повременить – вдруг в записях удастся найти что-то полезное для Гвардии.

– Так что с волколаками? – спросила Луна, возвращая Кирши в реальность.

– Да, прости. За ними «приглядывала» чернокнижница – как-то так она сама выразилась. И всё это в сорока вёрстах от Даргорода. Теперь эта история с башней. Я очень хочу верить в то, что это разные истории, никак друг с другом не связанные. Последнее, что нам сейчас нужно – козни чернокнижников.

– Чернокнижники всегда будут строить козни, – с сожалением выдохнула Луна, опрокинула в себя кружку и тут же наполнила её заново. – Как бы мы ни старались отрубить голову этой змее, неизменно вырастает новая. Просто нужно быть готовыми.

– Знать бы ещё, к чему именно готовиться и чего ждать.

Огонёк свечи затрещал и заволновался, а на улице разыгралась настоящая метель. Похлёбка медленно остывала, но Кирши к ней так и не притронулся. Луна потягивала мёд и задумчиво глядела в окно. Её живое лицо ни на секунду не оставалось спокойным, она покусывала губы, брови то хмурились, то расслаблялись, голубые глаза цепко следили за снежинками.

Тишина окутывала комнату пуховым одеялом, шёпотом переговаривались дрова в печи да копошились мыши в погребе. Кирши поймал себя на том, что уже несколько минут клюёт носом.

В горницу заглянула служанка и сообщила, что баня готова.

– Отлично! – встрепенулась Луна, хлопая Кирши по плечу. – Быстро дуй мыться, а то воняет от тебя, уж прости, как от скотины. А потом сразу спать.

У Кирши не было сил ни спорить, ни отвечать на колкости, поэтому он молча поднялся и последовал за служанкой. На пороге он обернулся:

– Слушай, ты писала в отчёте, что у тебя останавливался Сокол по имени Финист, помнишь? Рыжий, наглый, с серьгами в ушах.

Луна выразительно ухмыльнулась, а потом стыдливо покраснела и спрятала глаза, так что Кирши угадал ответ ещё до того, как она произнесла его вслух.

– Тот, которого ищут все? Хорош, наглец. – Она хмыкнула и отвернулась. – Как ко мне прилетел ворон с его именем, я тут же доложила в Гвардию. А что?

– Он – моё задание.

Луна помрачнела, но ничего не сказала. Кирши отчётливо видел стыд и смущение на её лице, но никак не мог понять, с чем именно они связаны.

– Не смотри на меня так, – буркнула Луна. – Кабы я знала, ни за что бы с ним… – Она осеклась и умолкла, заливаясь краской.

Кирши облегчённо выдохнул: так вот чего она стыдится. Что провела ночь с предателем.

– Мне нужна подсказка, – сказал он, соскребая в бедную кучку всё своё дружелюбие. – Может быть, ты вспомнишь что-то стоящее. Куда он ехал, чего хотел. Может, обронил тебе что-то ненароком.

Луна задумалась. Кирши терпеливо ждал.

– Он обещал привезти мне с задания изумрудные серьги, – наконец сказала она, горько усмехаясь. – Сказал, что в Лагвицах у него в долгу лучший ювелир. Но уж не знаю, сколько в том было правды. Теперь-то я понимаю, что он не собирался возвращаться.

– Имени не назвал?

– Нет.

Кирши кивнул и, поблагодарив Луну за помощь, вышел из комнаты и направился в сторону бани. Что ж, такая зацепка лучше, чем ничего. Лагвицы – крупный портовый город на самом севере Вольского Царства. И именно из Лагвиц отправляются в море, а потом и в Северные Земли корабли. И если понадобится, Кирши обойдёт всех ювелиров города, перетрясёт всех портовых крыс, но отыщет того, кто приведёт его к Финисту.

* * *

С Луной Кирши познакомился ещё до того, как стал Вороном. Жарким летом они с Хару приехали в Сребрен, шумный и утопавший в зелени. Хару хотел посмотреть на празднование дня Солнца, посвящённого Дажьбогу, которого особенно почитали в Сребрене.

О празднике они узнали от бродячего торговца – ушлого мужика с седыми волосами и молодым лицом. Спину его панцирем защищал огромный заплечный мешок, который, казалось, вот-вот перетянет и опрокинет его. На шее висел короб, полный товаров. Торговец, несмотря на все протесты Кирши, обвесил Хару с ног до головы грошовыми оберегами из дерева и оленьих рогов, да только и знал, что считал монеты в руках Хару, количество которых явно в несколько раз превышало реальную стоимость всех его безделушек вместе взятых.

Кирши пытался остановить Хару от бездумных покупок, но тому было так весело и торговался он так уверенно и бойко, что Кирши в какой-то момент даже показалось, что это не торговец держит Хару за дурака, а совсем наоборот.

– Возьму за две монеты! – Хару погладил медальон в форме солнца, который ему уже успели повесить на шею.

– Ай, добрый мо́лодец, оставишь меня без прибыли! – во все зубы улыбался торговец и лукаво щурился. – Три, не меньше!

– Это стоит две монеты. Или ты меня обмануть хочешь? – Вольский Хару за время их путешествия стал гораздо лучше и проворнее.