Птенцы «Фламинго» - Инна Тронина

Ноги у Кирьяновой не было выше колена, поэтому передвигалась она с трудом. Долго взбиралась на ступени, пока не вышла консьержка Майя Петровна и не помогла ей. Прошло много времени, пока, наконец, не раздался мелодичный звонок в дверь.

Катя, взяв хныкающую Машу у Ани, пошла открывать. Ребёнок никак не хотел засыпать, чувствуя, что мать и няня нервничают. Катя между делом успела принести кофе в стеклянных чашечках. На мелких тарелках из того же сервиза подала печенье и лимон. Потом добавила глубокую — с взбитыми сливками.

Открыв дверь и проводив Веронику в гостиную, Катя удалилась, унося с собой ребёнка, — как вышколенная профессиональная прислуга. Аня знала, что Катя никогда не станет подслушивать под дверью, интересоваться ценой и качеством Вероникиной шубы и, свесившись с лоджии, рассматривать её «Опель».

Надо было положить Машку в кроватку и не показывать её Веронике — Аня, только увидев заплаканные глаза своей гостьи, осознала оплошность. Потеряв своего ребёнка, Вероника увидела чужого — живого, здорового, красивого. Но что уж теперь, ничего не поправишь. Надо идти вперёд.

Кирьянова вошла в гостиную, оглядела стильную мебель, скользкий пол, персидский ковёр, высокие потолки и арку, ведущую на кухню. И стушевалась, опираясь на свою лёгкую, но прочную трость.

Шубу у Вероники приняла Катя и повесила в зеркальный шкаф-купе, а траурный платок Вероника снимать не захотела. Гостья была в костюме, состоящем из чёрного жакета с серебристыми пуговицами и широких брюк. Аня сразу же отметила, что Вероника специально носит жёсткую лакированную обувь — чтобы гладкий левый ботинок не выдавал протез.

Аня окинула оценивающим взором круглый столик. Туда Катя в последний момент поставила кофейник — чтобы во время беседы женщины сами могли обслужить себя.

— Рона, проходи, садись! — Аня говорила смущённо, скованно. — Извини, что я не одета, — недавно из ванны.

— Я привыкла, что все кругом вообще голые! — зло отозвалась Вероника. — Мне кажется, что я теперь не вижу никаких людей. Вот так — смотрю и ничего не замечаю. — Хромая и опираясь на тросточку, Кирьянова подошла к креслу и с трудом села.

Раньше, в клубе, Аня не замечала, что ей так трудно двигаться. Наверное, горе лишило Рону последних сил, а тут вдруг вклинился незапланированный визит в Сокольники. Увидев Машу на руках няни, несчастная мать расстроилась окончательно, хотя старается держаться.

— Я налью тебе кофе, заваренный французским способом. — Аня не знала, как себя вести, чтобы не спровоцировать новую вспышку гнева.

— Да хоть папуасским! — махнула рукой Вероника, но стеклянную чашечку взяла.

Аня заметила, что веки гостью распухли от слез и бессонницы, под глазами набрякли мешки, а по скулам под тональным кремом расползаются пунцовые пятна.

— Что ты хотела сказать, Нетти? Извини, но не могу долго рассиживаться, — очень устала. Какие проблемы у Вениамина?

— Даже не знаю, как начать… — Аня мысленно убеждала себя в том, что поступает правильно. — Я очень боюсь опоздать, потому и поторопила тебя сегодня. Тогда уже ничего нельзя будет исправить — если моя догадка верна. Только не скрывай от меня ничего, Рона, потому что в первую очередь это нужно не мне, а именно тебе. Твоё благополучие напрямую зависит от того, будет Хуторов жив или нет. Ведь на него то и дело совершаются покушения…

— И… — перебила Вероника, с ужасом глядя на Аню. Она не донесла чашечку до рта и теперь морщилась от пряного кофейного пара.

— И может состояться ещё одно. — Аня усилием воли заставила себя говорить жёстко, властно, без скидок на состояние Вероники.

— Тебе знакомо такое имя — Владимир Звягин? Вениамин говорил что-нибудь о нём?

— Нет. — Вероника ответила сразу. Потом, отпив глоток кофе, ещё немного подумала и подтвердила: — Нет, никогда я от Веника про такого не слышала. Хотя, конечно, не поручусь, что знаю всех его приятелей.

Вероника называла Хуторова Веником — полунежно, полунасмешливо. Но сейчас это имечко прозвучало неуместно, и Вероника поняла это.

— Он не приятель, Рона. Он — киллер. — Аня смотрела своей гостье прямо в зрачки, и та подалась назад. — А про Владимира Солода слышала? Наверное, да.

— Про Солода? Конечно! Это бой-френд нашей Беатрис. Он несколько раз заезжал к нам и был всем представлен. Вениамин с Володей на бильярде пару партий скатали. Говорят, Солод имеет отношение к фармацевтической промышленности. Не Брынцалов, конечно, но всё-таки…

— Рона, он никакого отношения к фармацевтической промышленности не имеет. Лекарства он принимал разве что в психиатрической больнице, куда попал на принудительное лечение за причинение тяжких телесных повреждений, повлёкших за собой инвалидность потерпевшей. — Аня горько усмехнулась, и Вероника всё поняла.

— Но причём здесь Веник-то? Тот тип в тебя стрелял, правильно? И ты увидела его в нашем клубе? Мне дальше не сообразить, извилины заплелись. Говори прямо, не щади. Хуже уже не будет. Ну!..

— Звягин, живущий в настоящее время по документам Солода, в марте прошлого года стрелял в меня. На том самом месте, где ты сегодня припарковала машину. Но не об этом я хотела тебе сказать, когда просила приехать. Владимир Звягин — киллер высочайшего класса, который часто выезжал для выполнения заказов за рубеж. Разумеется, работал он и в России. Раз на Хуторова столько раз покушались, значит, он имеет непримиримого и упорного врага, который вряд ли оставит попытки довести начатое дело до конца. Эти люди или этот человек имеют выход на Звягина. Значит, они пользуются знакомствами в спецслужбах и располагают большими средствами. Второе необходимо для того, чтобы оплатить его услуги, подготовку, молчание врачей и охранников в больнице. А первое помогло выцарапать Звягина из закрытой психушки. Рона, я заявляю со всей ответственностью — Звягин ни разу в жизни не промахнулся. Меня он хотел только искалечить, поэтому и прицелился в поясничный отдел позвоночника. Он попадает в муху с трёхсот метров. У него великолепное зрение и очень твёрдая рука. Даже сейчас, после СИЗО и психушки, он в отличной форме. Я сама, лично оценила это пятнадцатого февраля в оранжерее. По твоей просьбе я ждала Хуторова и сидела в кресле у стеклянной стенки. Звягин, выбравшись из будуара Беатрис через маленькую дверцу, вошёл в оранжерею. Он не заметил меня, иначе не оставил бы в живых. А я сидела за пальмой и наблюдала за ним. Ясно одно — Звягин интересуется Хуторовым. Смотрит на него, как зверь на добычу, — холодно, азартно и жестоко. Не знаю, был ли Звягин вооружён в тот момент, но могу поклясться в одном — рано или поздно пистолет у него появится. Володька и так слишком долго наблюдает за Хуторовым. И Беатрис, я уверена, во всём ему помогает. Персонал «Фламинго» тоже в курсе, иначе будуар не устроили бы около оранжереи. То, что Вениамин до сих пор жив, — уже чудо. Но нельзя вечно испытывать судьбу. Поэтому я решила предупредить тебя, Рона.

— Нетти, ты не ошибаешься? Солод и Звягин — действительно одно лицо? Не может быть, что они просто похожи? — Веронике не хотелось верить в плохое, и она старалась найти какое-нибудь приемлемое объяснение тому, о чём сообщила Аня. — Неужели твоего Звягина вот так запросто вытащили из режимного учреждения? И только ради того, чтобы замочить Хуторова?..