The Beatles от A до Z: необычное путешествие в наследие «ливерпульской четверки» - Питер Эшер

Теперь, когда О соприкаснулись с каждым из битлов, я хотел бы пойти в другом направлении и поговорить об инструменте, который начинается с буквы O: гобой (the oboe). На пластинках битлов не так уж много гобоя, что довольно странно. И я скажу вам почему. Пока Пол жил у нас, он очень часто слышал гобой. Как я уже упоминал, моя мать была профессиональной гобоисткой. Я сам немного научился играть на гобое. Сейчас, наверное, мог бы разыграть только уродливую и крякающую гамму До мажор. И одно из самых странных совпадений состоит в том, что кое-кто еще, кто играл на гобое, является ключевой фигурой в нашей истории, блестящий продюсер The Beatles сэр Джордж Мартин. У кого же Джордж Мартин научился играть на гобое, спросите вы? Ответ, как это ни удивительно, прост – у моей матери. Задолго до того, как моя мать познакомилась с Джорджем Мартином как с продюсером The Beatles, она познакомилась с ним как со своим учеником в Гилдхоллской школе музыки и драмы, где учился Джордж, и научила его играть на гобое, который стал его основным инструментом наряду с фортепиано.

Гобой – тяжелый инструмент для игры. Это член семейства инструментов с двойным аэрофоном, что означает, что, в отличие от кларнета или саксофона, у которых один аэрофон закреплен на небольшом кусочке дерева, у гобоя их два, хлюпающих вместе, точно так же, как когда вы в детстве дуете через травинку или настоящий тростник и издаете этот скрипучий звук. Остальная часть семейства двойного аэрофона идет от фагота (или даже контрафагота), который очень низок, через гобой д’амур, охотничий гобой, или английский рожок, до гобоя, который играет самые высокие ноты. Мой любимый – это английский рожок, что-то вроде гобоя с более низким звуком. Он очень печален и красив. Как я уже упомянул, ни в одной битловской песне нет соло гобоя как такового. В паре оркестров наверняка они звучат. Конечно, есть гобои и в большой аранжировке Ричарда Хьюсона The Long and Winding Road, и в оркестре для A Day in the Life и так далее. Но если вы хотите услышать, как звучит английский рожок, вы можете найти его на стороне B большого хита, автором слов которого был Пол Маккартни. И этот большой хит, A World Without Love, был записан (как вы уже знаете!) группой Peter&Gordon. На другой стороне – песня, которую сочинили мы с Гордоном, If I Was You, композиция с английским рожком. Так что, если у вас есть старая A World Without Love c 45 оборотами в минуту, переверните ее и проиграйте. А если нет, то вы, конечно, можете найти ее в Сети.

Возвращаясь к The Beatles и неохотно отдаляясь от гобоя, приведу любопытный факт, связанный с буквой О. В своей сольной карьере Джон Леннон и Джордж Харрисон написали и записали две песни, которые имеют почти одинаковые названия – настолько близкие, насколько можно ими быть, не будучи на самом деле таковыми. Есть разница между: Out the Blue и Out of the Blue. Два совершенно разных музыкальных произведения, написанных разными битлами, но с очень похожими названиями. Первая – из альбома Джона Mind Games, превосходная песня Out the Blue, жемчужина, которой не всегда отдают должное. Прекрасная баллада о Йоко, полагаю, даже адресованная Йоко, несмотря на то что она была выпущена в то время, когда они были в разводе. Песня о внезапности и силе любви, полная авантюрных лирических поворотов, таких как Like a UFO you came to me and blew away life’s misery («Как НЛО ты пришла ко мне и сдула все жизненные невзгоды»). Кто-то может посчитать это излишним, но когда Джон встретил Йоко, она, вероятно, действительно казалась немного чужой и непознанной, определенно не похожей ни на одну женщину, которую он встречал раньше. И сама композиция полна интересных музыкальных моментов, с элегантным и сдержанным (почти фолк) фингерстайл-вступлением акустической гитары, внезапным и резким грувом американской ритм-партии Джона, а также богатым и сложным фортепианным соло от Кенни Ашера, все это происходит над очень оригинальным набором изменений аккордов. Они замысловаты, но не отвлекают внимания.

Для сравнения, Out of the Blue Джорджа Харрисона – это инструментальный трек, джем с участием невероятно талантливых музыкантов, друзей Джорджа. Джордж, как обычно, играет на гитаре. Клаус Вурманн на этот раз играет на гитаре, а не на басу, потому что басовую партию исполняет Карл Рэдл. Припоминаю, что это был довольно долгий джем, вероятно, как раз той продолжительности, чтобы приготовить мартини или что-нибудь еще, что вам нравится, когда вы слушаете его. Джордж всегда казался заинтересованным идеей сидеть на одном аккорде в течение длительного времени и наблюдать, к чему может привести углубленное исследование этого единственного аккорда (в данном случае это был До минор).

В последнее время я читал об осьминогах и обнаружил, что у них действительно есть своего рода сады, называемые мидденами. Осьминог собирает маленькие кусочки стекла и раковин, а также любые сокровища, которые он может найти (часто включая кости или раковины своей добычи), строит небольшую ограду вокруг миддена и делает себе удобный «сад». В конечном итоге получается нечто среднее между мусорной свалкой и частным логовом, а некоторые из них бывают довольно красивыми.

Оказывается, осьминоги чрезвычайно умные животные и поразительно сильные. Однако я обнаружил одну странную деталь, которая немного смущает меня: осьминог занимается сексом только один раз в своей жизни. Они спариваются один раз, у самки около десяти тысяч яиц. Вскоре после брачного ритуала самец быстро угасает. Он теряет яркость. Его глаза затуманиваются. Он перестает есть и вскоре умирает от голода. Боже мой! Мы все бывали виновны в том, что перевернулись на другой бок и заснули, но это уже слишком. И хотя мы говорим о порно с осьминогами, я должен упомянуть, что единственный раз, когда они спариваются, по-видимому, довольно зрелищен. Согласно статье в New York Times, «их спаривание безумно и жестоко, и это похоже на извивающуюся миску спагетти». Что может быть более захватывающим?

В любом случае, я не хотел, чтобы вы слишком циклились на всех этих разговорах о сексе осьминога. Но зато теперь вы знаете, что на самом деле происходит в их садах!

Теперь, чтобы остыть, воскликнем: Ooh! My Soul. И это О-песня Литтла Ричарда, которую The Beatles исполнили на одной из сессий ВВС. Довольно непонятная композиция. Некоторые из сочинений Литтла Ричарда звучат очень похоже, но и он, и Пол Маккартни поют их так хорошо, что я могу слушать их столько, сколько они захотят петь, и столько, сколько Ричард Пенниман (настоящее имя Литтла) хотел бы написать.

Мы не можем говорить о The Beatles и букве О, не отдавая дань уважения художнику, которым The Beatles очень восхищались и с которым один из битлов особенно сблизился. Это артист Рой Орбисон. Рой выделяется в мире рок-н-ролла. Его необыкновенный голос раскрылся еще в детстве, как и его спокойная, сдержанная и скромная манера держаться. Он вырос, слушая всех великих кантри-музыкантов, таких как Лефти Фризелл (отсюда и его Уилберийское прозвище «Лефти»), Хэнк Уильямс и Джимми Роджерс, а также ритм-энд-блюз и оркестровую музыку Мантовани. Все это отразилось в его творчестве. И когда начали появляться хиты (начиная с Only The Lonely), все мы в Великобритании были очарованы. Другого такого певца не было. Когда он попал в оперную и невыразимо красивую высокую ноту Ля в конце Running Scared, мы были не просто тронуты, восхищены, а даже завидовали. Поэтому, когда в 1963 году The Beatles отправились в тур с Роем, они были в восторге. Каждый вечер он неподвижно стоял на сцене, почти прячась за большими толстыми очками и под черными крашеными волосами, и пел своим неповторимым и волшебным голосом. Лично я никогда не имел чести или удовольствия встретиться с Роем, но, судя по всему, он был столь же обаятелен, внимателен и умен, сколь, возможно, замкнут и осторожен, когда его втягивали в роль знаменитой рок-звезды.