Самозванка - Скотт Вестерфельд

накрывает ударной волной и сбрасывает со скайборда. Мы кубарем скатываемся вниз по песчаному склону.

Когда мне вновь удается встать на ноги, я чувствую во рту привкус крови.

Режим ночного видения застилают осколки взрыва, я едва могу разглядеть Кола, которого откинуло на четвереньки.

Зура скатывается к нему и помогает подняться на ноги. Скайборд по инерции уносит вперед, но тот, лишившись пассажиров, останавливается.

Я вновь запрыгиваю на летательную доску и оглядываюсь на наших преследователей. Мой вибронож способен справиться с двумя или тремя из них, но не с несколькими десятками.

– Что это такое? – кричу я.

Зура подсаживает Кола на скайборд.

– Прыгающие мины.

Никогда не слышала о них от своих наставников.

Мы снова взлетаем. Будь на доске из нас кто-то один, можно было бы подняться выше радиуса действия мин. А я уж точно не собираюсь спрыгивать.

С вершин нас прикрывают заградительным огнем. В эту минуту от общего потока отделяются две группы мин и начинают карабкаться вверх по склону, к защищающим нас десантникам.

Оставшаяся у аэромобиля чрезвычайница наверняка слышала взрыв. Надеюсь, она умеет летать и вести стрельбу одновременно – боевая мощь их самолета нам сейчас очень пригодится.

У меня, конечно, еще есть плазменная пушка, но я не знаю, насколько сильный от нее взрыв. Может ли отдача сбросить меня со скайборда. Или насколько с орбиты будет видна яркость плазменных колец, которые могут привлечь к нам внимание всей армии Шрива.

Наверное, зря Кол доверился моему мнению.

Я жму на спусковой курок.

Пушка с воем оживает, водородный аккумулятор начинает нагреваться. Я оглядываюсь назад: нас преследуют где-то двадцать мин, остальные лезут в гору за десантниками.

Чем раньше я выстрелю, тем целее мы будем.

– Приготовься к смещению веса! – кричу я Колу на ухо.

– Что ты?..

Я спрыгиваю с доски и, проскользив по земле, останавливаюсь. На пушке зеленым цветом горит индикатор готовности.

Я взваливаю на плечо ствол, прицеливаюсь в группу направляющихся ко мне мин.

И стреляю…

Выработанная сферомаком плазма вырывается из дула, словно кольцо дыма, сотканное из вспышек молнии и огня.

Пустыню и горы озаряет всполох, становится светло как днем. Оказавшиеся на пути плазмы мины обращаются в пыль.

Плазменное кольцо продолжает свое движение вперед. Останки смятых его силой мин внезапно подхватывает тянущийся за ним вихревой поток.

Я прицелилась достаточно высоко, чтобы кольцо плазмы не задело гору. И теперь оно, подобно разгневанному ангелу огня, устремляется в атмосферу.

Ко мне скачет еще один десяток мин. Чрезвычайники продолжают стрелять сверху, сбивая одну, вторую…

Я отбрасываю использованную нагревшуюся пушку и достаю нож.

– Фрей!

Развернувшись на доске, ко мне летит Кол. Он хочет меня подобрать. В эту минуту к нему запрыгивает Зура и направляет скайборд в другую сторону.

– Стой! – кричит Кол.

Вот только он – наследник дома Палафоксов, а превосходящая его по силе Зура всего лишь пытается его спасти. Доска неровно уходит в поворот и улетает.

Она просто телохранитель, который выполняет свою работу, думаю я.

С этими мыслями разворачиваюсь лицом к приближающимся минам. Их осталось всего восемь. Еще с десяток добрались до вершины горы и теперь наступают на одного из чрезвычайников. Вдруг зависшая над ним мина взрывается прямо в воздухе.

И падает.

Второй чрезвычайник продолжает стрельбу. О землю ударяются еще несколько роботов и, дернувшись, затихают.

Скольких сможет уничтожить мой вибронож?

Двух? Трех?

Фигуру улетевшего вперед Кола скрывает костюм-невидимка, в отличие от Зуры, на руке которой светится яркое тепловое пятно. Во время удара у нее порвался костюм.

На вершине горы раздается еще один взрыв, а после огонь прекращается.

Теперь я одна. Единственный выход – бежать.

Вдруг над моей головой слышится другой звук – гул подъемных винтов.

Из темноты выныривает аэромобиль, на фоне черного неба его двигатели мерцают ярким созвездием.

Я вовремя выключаю режим ночного видения: пушки разрываются ослепительными залпами, землю позади меня вспарывают флешетты[25]. Когда воздушное судно пролетает в метре надо мной, меня сносит воздушным потоком его лопастей.

Мгновение спустя преследующие мины разлетаются на части. Развернувшись, аэромобиль зависает в узком ущелье.

– Нет! – Я вскакиваю на ноги и принимаюсь махать руками. – Улетай!

Оставшиеся на скалах мины начинают спуск вниз.

Разрывным градом они обрушиваются на крышу аэромобиля, пробивая его броню. Двигатель лопается, и во все стороны летят раскаленные добела куски металла.

Я падаю на песок и закрываю голову руками.

Аэромобиль опрокидывается набок и от удара о землю раскалывается. Два его подъемных винта, продолжая вращаться, утаскивают к глубокому ущелью то, что осталось от летательного аппарата. Достигнув края, тот падает вниз и исчезает в расщелине, слышится треск стеллажей с горящими боеприпасами.

Я поднимаюсь на ноги – оглушенная и потрясенная случившимся.

Остаются еще две мины.

И, похоже, они меня заметили.

Они выпрыгивают в двадцати метрах от того места, где я стою, из окутанных дымом пылающих обломков и быстро приближаются.

Тогда я и бросаю в них свой вибронож.

Сначала он сбивает одну. Та взрывается и ударной волной меняет курс полета ножа, который скользящим ударом задевает вторую.

Мина с грохотом рушится на землю и откатывается к моим ногам.

Я смотрю на нее в ожидании взрыва.

Жесты

Один вздох. Два.

Ничего не происходит.

Минная нога принимается скрести по земле, пытаясь заставить свою владелицу снова двигаться. Но ей удается только слегка перекатываться из стороны в сторону подобно перевернутой черепахе.

Полученные повреждения мешают роботу понять, что он уже близок к своей цели.

Я стою неподвижно и отсчитываю еще десять вздохов.

Затем медленно застегиваю костюм-невидимку, пока он не скрывает мое тело целиком, кроме глаз.

Теперь меня не видно.

Вот только… Что происходит с миной, когда она осознает свою поломку? Самоликвидируется?

Поврежденной ноге наконец удается найти сцепление с землей, и мина переворачивается к моей лодыжке. Придется прикинуться деревом.

Я вздрагиваю от каждого незначительного звука.

А потом слышу кое-что хуже – шаги.

– Фрей?

– Стой, – шиплю я в ответ. – Не двигайся.

– Что ты… – Пауза. – Ох.

В нескольких метрах позади меня стоит Зура.

Теперь нас двое. Великолепно.

– Не подходи, – шепчу я.

Из этой ситуации есть только один выход: потихоньку ползти назад и надеяться, что сломанная мина не заметит нашего движения.

Я аккуратно скольжу ногой назад по земле.

– Фрей, – тихо окликает меня Зура. – Погоди.

Вновь замираю. Вопросительно дергаю плечом.

– Не шевелись. Ты можешь привести ее в действие.

Очень смешно, только мне сейчас не до шуток. И что она предлагает – стоять на месте до тех пор, пока мы не умрем от