Смех Циклопа - Бернард Вербер

Я чувствую, что, когда мы спустимся, он скажет мне что-нибудь неприятное.

Мужчины все такие, им всегда нужно кого-то упрекать.

Наконец их ноги касаются земли. Лукреция ведет Исидора к мотоциклу, протягивает ему шлем и мотоциклетные очки. Он садится в коляску и накрывает колени пледом.

– Вы понимаете, что вы наделали? Я спокойно сидел дома и смотрел телевизор, а вы ворвались ко мне посреди ночи. Надеюсь, что причина у вас уважительная, – ворчит он.

Лукреция протягивает ему револьвер. Исидор с пренебрежением смотрит на оружие и отшвыривает прочь.

– Вы с ума сошли? Это коллекционный «манурин» 1973 года, «магнум», триста пятьдесят седьмой калибр, он стоил бешеных денег!

– Огнестрельное оружие мешает думать. Считается, что оно может решить за нас наши проблемы, но это не так.

– Если будет погоня, мы сможем отстреливаться!

– Насилие – последний аргумент дурака.

Вот уж кто дура, так это я. Какую я сделала глупость, что поехала к нему. И все из-за гордости! Не выношу, когда меня отвергают.

– Ну и что же вынудило вас побеспокоить меня в столь неподходящее время? Что побудило вытащить меня на мороз? – спрашивает Исидор.

– Зов приключений.

Лукреция резко нажимает на стартер. Верный мотоцикл начинает рычать, срывается с места, и они ныряют в ночь.

963 год до нашей эры

Иудейское царство, Иерусалим

Иудеей в ту пору правило Собрание мудрецов из двенадцати колен Израилевых. Профессиональной армии в стране не существовало. При необходимости защитниками родных земель становились хлебопашцы; пастухи и крестьяне брали в руки оружие, когда враг покушался на их границы. Но вторжения становились все более частыми и опустошительными, с севера наступали филистимляне, с юга – египтяне. И евреи в конце концов решили создать постоянную армию. Но чтобы платить жалованье солдатам, нужно собирать налоги. А чтобы собирать налоги, нужна администрация. А чтобы контролировать администрацию, нужна централизованная исполнительная власть. И жители Иудеи изменили систему управления страной. На смену Совету мудрецов из двенадцати колен Израилевых пришло государственное устройство по египетскому образцу, с правительством, во главе которого стоял царь.

Первым царем избрали Саула, за талант стратега и природную харизму.

Вторым царем сделался другой искусный стратег – Давид, победитель филистимлян и великана Голиафа.

Третьим царем стал его сын Соломон.

Соломон укрепил армию, подписал мирные договоры с соседями и начал строительство гигантского храма, объединившего в себе все главные архитектурные и художественные достижения того времени.

Соломон собрал представителей двенадцати колен Израилевых, велел ввести еще один небольшой налог и пообещал, что, как только в стране окончательно воцарится мир, а храм будет закончен, налоговое бремя будет облегчено.

Когда храм Соломона был достроен, а границы укреплены, мудрецы из двенадцати колен Израилевых попросили срочной встречи с царем, чтобы напомнить ему о данном слове.

Царь оказался в затруднительном положении. Его администрация разрослась и стала очень многочисленной. Насколько легко было когда-то увеличить штат, настолько же трудной и даже опасной казалась теперь попытка сократить количество наместников, их заместителей, стражников и солдат. Соломон осознал, что налоги – это система, которая легко развивается в сторону увеличения и с большим трудом поддается модификации в обратном направлении.

Поэтому, когда чрезвычайное Собрание мудрецов из двенадцати колен потребовало изменить финансовую политику, Соломон принялся мямлить и краснеть. Тогда один советник дипломатии, некий Ниссим бен Иегуда, решил разрядить обстановку шуткой.

Удивленные мудрецы некоторое время колебались, а затем разразились хохотом. Обсуждение снижения налогов отложили на более позднее время.

Удивленный и обрадованный Соломон отвел Ниссима бен Иегуду в сторону, чтобы поблагодарить за неожиданное вмешательство.

– Я думаю, что, если бы ты не свел все к шутке, мне пришлось бы пересматривать экономическую политику.

– Смех – проводник духовности, – сказал Ниссим. – Разве Сам Бог не любит остроумной шутки? Разве Он не велел Аврааму принести в жертву единственного сына, а когда тот был уже связан, сказал: «Ладно, я пошутил!»? Разве это не проявление юмора? Разве не Он дал Исааку имя, дословно означающее: «Тот, кто смеется»?

– Действительно, я никогда не задумывался над этим.

– Юмор может решить любую проблему, ваше величество.

– Во всяком случае, он помог мудрецам из двенадцати колен Израилевых смириться с налогами.

После этого случая царь Соломон решил дать Ниссиму бен Иегуде, в придачу к должности советника по дипломатии, должность советника по кадровой политике.

Он заметил, что слова, подсказанные Ниссимом, позволяют ему легко убеждать в чем угодно представителей колен Израилевых, а также и остальных подданных. Однажды он призвал Ниссима к себе:

– Ниссим, я хочу, чтобы ты научил меня быть остроумным и в твое отсутствие.

– Господин, умение вызывать смех – это целая наука.

– Нет, остроумное замечание рождается само по себе, нужно просто понять механизм, а потом использовать его.

– Ничего подобного. Обратите внимание, каждая шутка подчиняется принципу тройственности.

– То есть?

– Я приведу пример. Идет праздник. Кто-то приходит в зеленой тоге с красными полосами. Все удивляются. Когда приходит второй человек в точно такой же зеленой тоге, все удивляются еще больше. Но появление третьего гостя в зеленой тоге с красными полосами вызывает смех. Магия тройки.

– Потрясающе! Ты прав! Научи меня быть остроумным, Ниссим.

– Первое правило – никогда не предупреждать: «Сейчас я вас рассмешу» или «Я знаю хороший анекдот». Смех появляется в результате удивления, должен сработать эффект неожиданности. Второе правило – рассказчик не должен смеяться заранее. Вы говорите: «Я знаю одну историю» – и спокойно ее рассказываете. Комическая развязка наступает внезапно. Попробуйте, господин!

– Попробовать что?

– Рассказать анекдот. Например, в форме загадки.

– Не знаю…

– Ну, как найти красивую, умную и добрую жену?

– Не знаю.

– Надо просто взять трех жен.

– О, здорово! Опять твоя тройка, да?

– А еще адаптация под слушателя. У вас гарем из девятисот жен, поэтому для вас, господин, эта шутка имеет особый смысл.

Соломон, не подумавший об этом, смеется снова.