Мои палачи - Дана Блэк

Он выходит.

Она остаётся.

Это было игрой, до последнего, пока не толкнулся в нее. И это был азарт игрока, который не способен трезво оценить ставки. Потому, что пьян.

Чем-то болезненным пьян. И я продолжаю бухать.

Мысленно.

За столом все расходятся.

— Ночью работает бар, — отец смотрит на часы. — Надо бы туда наведаться. На дегустацию.

— Ага, — неопределенно киваю. Краем уха слушаю девичий трёп.

— …шикарная спа-программа, — нахваливает Марина. — У меня здесь знакомая отдыхала. В восторге осталась. Обслуживание круглосуточное, так что…

— Конечно, идём — Настя оборачивается на кису.

— Мне не надо, — отмахивается Юля. — Секс два раза в день — лучше любых шоколадных обёртываний. Особенно, если в ванной. Здесь, говорят, в номерах джакузи, да.

Двигаю в бар. Все таки бухну.

Выбираю бутылку. Колеблюсь между люксовой водкой и "Джим Бим". Лучше бурбон. Хотя…Взгляд натыкается на изящную бутылку "Гран Патрон". Секс два раза в день — она серьезно, это не спектакль для подружек?

Вместе с текилой возвращаемся в номер.

Две комнаты, и в ванной есть джакузи. Включаю телевизор. На экране ужастик — симпатичный фон для пьянки в стиле декаданс.

С сигаретами выхожу на балкон.

— Ты опять куришь? — с балкона по правую сторону долетает голос Артура.

— Я последнюю, — заверяет киса.

Они молчат. Не решаюсь щёлкнуть зажигалкой, дышу слабыми струйками дыма ее сигареты. Артур говорит:

— Кстати. Так и не понял, куда ты дела машину.

— Я объясняла, — она вздыхает. — Когда едешь — там что-то стучит. Я отогнала ее в сервис.

— Я был сегодня в сервисе. И машины твоей не наблюдал.

— А что, в городе один разъединственный сервис?

— Нет. Но мы всегда ремонтировались у моего одноклассника.

— Мало ли где мы ремонтировались.

— Юля.

— Что, Артур?

— Хорошо. Ладно. Отец в бар звал.

— Давай, веселись. Я спать.

— Сигареты отдай только, — за ними тихо хлопает дверь.

Дымлю. Возвращаюсь в номер. Открываю текилу. Значит, все таки спектакль. Никакого секса в джакузи.

Бездумно смотрю фильм. Дракула что ли? Какая-то муть. Надо добавить звук.

А еще лучше встать. Выйти на балкон. Перелезть на соседний. И проверить.

Закрыта ли у нее дверь.

Понедельник день тяжёлый.

Для кого-то.

У меня все отлично. Хорошая погода. На дорогах нет пробок. Загранпаспорт будет готов на следующей неделе.

Понравится Артуру или нет — я всё решила. Потому, что тайком рыться в его дипломате, чтобы выкрасть собственные документы — это тушите свет, и лампы, и фонари.

Паркуюсь во дворе и выхожу. Со всех сторон оглядываю машину. Только что на мойке ее комплексно помыли, и даже покрыли воском, и теперь черный кузов блестит на солнце.

Какая красавица. Как мне жаль расставаться.

Делаю несколько фото с разных ракурсов. Любуюсь. Машина новая, очень надеюсь выручить за нее миллион с плюсом.

В идеале полтора.

Но мне нужно срочно. И я не обольщаюсь. Вариантов-то все равно нет.

Артур предельно ясно отрубил: все наладится.

А я не понимаю, как налаживать то, чего уже нет. В жизни рядом с ним у меня даже подруг не осталось. И Артур не виноват, что у Насти с Мариной не все дома.

Точнее, не дома только я.

Но оказывается, так легко можно выгнать человека из семьи. Как домино, с их подачи за одной костяшкой повалились все остальные.

Так, а вот эта фотка смазалась, для объявления не годится.

— Юля! — возмущенный голос за спиной заставляет резко обернуться.

Несколько секунд смотрю на недовольную женщину. На губах расцветает улыбка, подаюсь к ней в объятия.

— Черте что, — она причитает на весь двор и ощупывает мою спину. — На звонки не отвечаешь, в гости не приезжаешь, а худая какая, господи, одни кости. Ну, Артур, ну я с ним поговорю, он не видит что ли, Юля?

Она отстраняется. Отбрасывает со лба чёлку. Мелированую. Действительно, давно не виделись, в последнюю нашу встречу мама была каштановая.

— Здорово выглядишь, — отвешиваю комплимент. — Сразу помолодела.

— Ты давай мне зубы не заговаривай, — она отмахивается. Теребит ремешок сумки. — Трубку, спрашиваю, почему не берёшь? Я уже извелась вся.

Ещё не придумала, что врать. Вот и не беру. Вслух говорю:

— Замоталась. Пошли к нам. На чай. Есть кекс. С орехами.

Идём к подъезду, поднимаемся в квартиру, слушаю последние новости.

Купили новую кухню. Хорошую. У папы на носу командировка. Заграничная. У сестры выпускной класс, а она не хочет учиться. Каждый вечер летит на танцульки с подружками. Кажется, они там пьют тайком эти их алкогольные коктейли. Что с ней делать…Дома ее запирать?

Мама жалуется, я наливаю чай.

Это тупик. Расскажу ей, почему ухожу от Артура и она сляжет прямо тут. Из двух детей гордое звание проблемного ребенка носит моя сестра. А мне досталась репутация отличницы, родительской гордости.

— Ну вроде все, — она забирает кружку. — У тебя что? Почему замоталась? Работу ищешь? Ты о здоровье-то не забывай, — она встаёт и порывается открыть холодильник.

— Есть там еда, мам, успокойся, — морщусь и тяну ее за руку. — Сядь, кое-что скажу.

Она садится. Кладет на тарелку кусочек кекса. Ломает вилкой. Наблюдаю за ее размеренными действиями и набираюсь смелости.

— В общем, я встретила мужчину, — ляпаю.

Момент неудачный, мама давится кексом. Она кашляет, я вскакиваю, хочу похлопать ее по спине. Она бьёт меня по руке.

— Ты с ума сошла, Юля! Какого ещё мужчину?

— Чудесного, — несёт меня. — Мы встречаемся. Полгода. И хотим вместе слетать отдохнуть.

— Ты же только с юга вернулась, — она растерянно моргает. — С Артуром.

Она смотрит на меня, словно впервые видит, и мне на секундочку становится стыдно. Но я не имею понятия, как иначе объяснить наше с Артуром расставание. И мой отъезд.

Я ведь всё продумала. Бросаться в другой город нет смысла, меня быстро вычислят, мне даже номер в гостинице не снять. Другой город — это слишком близко. А если я отлучусь из страны месяца на два…

За это время он поймет.