Мои палачи - Дана Блэк

Что ничего "не наладится". Остынет. И я смогу вернуться и спокойно обустроиться где-нибудь не очень недалеко. Развестись.

Денег с машины мне хватит, чтобы забраться подальше и отсидеться. Потом устроюсь на работу. А сейчас главное — по-тихому смотаться. Чтобы он не узнал.

Иначе план мой, и меня саму — шлёпнет на месте, останется мелкая лужица.

— Юля, сядь и внятно мне все расскажи, — приказывает мама. — Живо. Артура дома нет? — она запоздало понижает голос и косится в коридор.

Качаю головой. С неохотой пью чай и сочиняю небылицу о несуществующем прекрасном принце. Не так уж и вру, мужчину я встретила, и не одного, а двух, только они не прекрасные, и не принцы, и быстро отбили у меня охоту верить в сказочки.

Реальность такова, Юля, что люди иногда совершают ошибки, но разреши мне все исправить, кафе-бар на углу возле твоего дома, в тринадцать ноль-ноль, каждый день, жду — пришло мне на телефон вчера утром.

Если не врет, то сегодня второй раз зря меня прождал.

— Извини, дорогая моя, — после паузы нарушает молчание мама. — Но твоя байка о художнике, на которого ты налетела на набережной и случайно проткнула рукой его картину, — пересказ моей романтичной истории в ее исполнении наполнен язвительностью, — Юля. Это не выдерживает никакой критики. Ты что несёшь? Какой к чертям художник?

— Мам…

— У тебя муж. Любит без ума. Вы же летом первую годовщину отмечали. Мы с тобой ещё обсуждали. Про бабушку. Ну, вспоминай. У нее были двойняшки, и ты тоже надеялась. Что сразу мальчик и девочка получатся. Королевская парочка, — помолчав, она отрезает. — Ни про каких художников и речи не было, — обеими руками отодвигает блюдце с угощением. — В себя приди. И выкинь дурь из головы.

Размешиваю чай. Пялюсь в кружку. Я плохо вру. Но слово не воробей, буду опираться на эту версию.

— Мам, ты просто… — конец моей фразы отрезает хлопнувшая в коридоре дверь.

Переглядываемся. Слушаем веселое насвистывание Артура. Смотрю на часы. Прикатил с работы чуть ли не в обед. Проверяет меня.

Ладно. Всего несколько дней. Нужно не подавать вида, и всё получится.

перечитываю сообщение от Марины и сверяюсь со временем.

Подскочу.

Есть соблазн написать, что нет, не получится, развлекайтесь без меня. Мне на их лживые рожи смотреть не хочется.

Но.

Прошлое надо оставлять в прошлом, скоро я исчезну и мы вряд ли когда-нибудь снова встретимся, и хорошо бы перед этим выяснить, почему они такие суки.

Поэтому в начале пятого выхожу из машины и открываю дверь нашей любимой кофейни. Здесь вкусный кофе, и всегда свежие круассаны, запахи зёрен и выпечки смешиваются, головокружительный аромат.

Иду в малый зал, к столику, который мы обычно занимаем, и уже на полпути замечаю, что на диванчиках расположилось девушек больше двух.

Четыре.

Настя, Марина, незнакомая брюнетка со стрижкой ёжиком. И Лера.

Она пьет апельсиновый сок через трубочку и чему-то смеётся, и я на ровном месте спотыкаюсь.

Она ведь в ту субботу, в ресторане, когда караулила моего босса, видела кота без маски. Нас втроём в коридоре, и как меня лапали.

Её дядюшки.

Машинально отшатываюсь назад, за кадку с пальмой. Слегка наклоняюсь и сквозь листья слежу за веселой компашкой.

Они что-то бурно обсуждают.

Как же я так про нее забыла. Один из них тогда остался с ней, второй увёл меня, и ведь уже больше месяца прошло, а она до сих пор никому не растрепала, что видела нас.

Они хорошо умеют убеждать. Точнее, принуждать. Как там в "Коньке-горбунке"? У старинушки три сына: старший умный был детина.

А у Вагиза Морозова и средний тоже умный, и младший, повезло так повезло, дураков нет.

Вижу, как Марина наклоняется над телефоном. Быстро печатает, и через секунду сотовый в моей руке откликается вибрацией. Читаю всплывшее сообщение:

Буквы на экране какие-то острые и колкие, и эта мысль, что у меня нет теперь подруг, и не с кем перебрасываться текстом от скуки и встречаться за кофе, чтобы почесать языком — как яд.

С завистью слушаю долетающий до меня смех.

— Вам чем-то помочь? — звучит над ухом вежливый вопрос.

Смотрю на официантку с подносом. Она подозрительно щурится.

Выпрямляюсь. Пусть не беспокоится за пальму, ничего я не сделаю их дереву.

— Нет, я пойду, извините.

Шагаю обратно к дверям. Рисковать мне нельзя. Ведь если Лера щас возьмёт и разболтает? Я обсуждать секс с мужьями экс-подруг не собиралась, хотела лишь спросить про враньё.

Наверное.

Одно дело поругаться между собой за то, что они лживые стервы, другое — устроить скандал и разборки, которые захватят всю семью, когда мой план свалить из страны и так под угрозой, каждый день висит на ниточке.

Толкаю дверь. На пороге колеблюсь, смотрю на светофор, мигающий на перекрестке.

Как же меня это заколебало. Зависеть от чьих-то интриг, чьих-то решений, подчиняться обстоятельствам.

Решительно разворачиваюсь.

Нет уж. Я им и возможности не оставлю управлять ситуацией, теперь мои правила.

— Все люди, как люди, а я суперзвезда! — напеваю попсовую песенку, равняясь с их столиком. Швыряю сумку на диванчик, плюхаюсь сама. — Приветики.

Они замолкают. Я улыбаюсь. Первой оживает Настя.

— Приветик. А мы Леру встретили. А это Карина, Лерина подруга, — кивает она на брюнетку с ёжиком. — Карина, это…

— Юля, — заканчиваю и утаскиваю из под-носа Марины меню. — Такая голодная. Слона бы съела.

— С чего вдруг? — Марина поднимает бровь. Поясняет Карине. — Она у нас вечно худеет.

— С диетами покончено, — поворачиваюсь к подоспевшей официантке. Перечисляю, блюда. У девушки растерянное лицо. Конечно, только что застукала, как гостья пряталась за пальмой и подглядывала. Меня это почему-то смешит, да так, что внутри растет некое бурное чувство, и на его волне меня несёт далеко отсюда, под солнце Кипра, куда я уже взяла билет. Хлопаю папкой меню и объявляю. — Никаких диет. Я беременна.

В театральной тишине Лера давится соком. И лишь когда я осмысливаю, что именно ляпнула, из мечты о теплом острове меня бросает на землю, в центр города, где люди уже кутаются к зиме.

Черт.

Что-то я перегнула. Я ведь просто планировала прикинуться счастливой.

Чтобы они локти себе сгрызли.

И, может, где-то на подсознательном уровне каждая женщина именно так представляет себе счастье — малыш?