Военно-морской шпионаж. История противостояния - Александр Шелдон-Дюпле

Франция тем временем гадала, стоит ли ей продолжать войну в одиночку, без Англии, однако Вашингтон отказался помогать французам в случае советского вмешательства, и французы пошли на попятную. Соединенные Штаты удачно использовали свою разведку в психологической кампании по прекращению суэцкой операции, подпитывая англичан и французов сообщениями сомнительной достоверности о подводных лодках противника, перемещая тем временем свои подводные лодки и распространяя через НАТО сигналы тревоги 5 и 6 ноября. Вице-адмирал Барджот, командовавший французскими военно-морскими силами, сомневался в самой реальности подводных лодок, о которых сообщалось в тех разведывательных донесениях.

В мае 1957 г. начальник штаба ВМС США адмирал А. Бурке заявил, выступая в сенатском Комитете по делам вооруженных сил: «В ракетно-ядерный век, даже больше, чем в прошлом, сторона, которая командует морями, не может быть побеждена». Тремя месяцами раньше, 15 февраля 1957 г., Совет министров СССР одобрил запуск первого спутника Земли «для проверки возможности наблюдения его на орбите и для приема сигналов, передаваемых со спутника». Ракета со спутником была запущена 4 октября. Когда спутник вышел на орбиту, Телеграфное агентство Советского Союза (ТАСС), сообщило всему миру, что «в результате самоотверженной и напряженной работы научных институтов и конструкторских бюро построен первый искусственный спутник Земли».

Эта новость была шоком для Запада в целом и для военно-морской разведки — в частности. Запуск спутника ознаменовал тот факт, что СССР овладел технологией пуска межконтинентальной ракеты. Заявление адмирала Бурке оказалось несостоятельным. Москва теперь оказалась в таком положении, когда она могла победить в войне, нанеся по Соединенным Штатам удар межконтинентальной ракетой. Оснащение такими ракетами подводных лодок еще сильнее усложнило бы новую стратегическую ситуацию. Баллистические ракеты с меньшей дальностью пуска уже вводились в состав советских морских вооружений. В мае 1959 г. ВМС США дали такую зловещую характеристику первой советской подводной лодки класса «Зулу»: «Тщательное изучение сделанных фотографий свидетельствует о том, что объект, закрытый брезентом, может являться ракетной пусковой установкой».

Позднее в том же году офис военно-морской разведки сообщил, что «не менее трех» лодок класса «Зулу» переоборудованы в «предположительно, лодки, способные производить запуски баллистических ракет»; ожидалось переоборудование еще трех лодок. За переоборудованием лодок класса «Зулу» последовало строительство лодок класса «Гольф» (с обычной силовой установкой и водоизмещением 3200 тонн), предназначенных для вооружения ракетами (три баллистические ракеты «SS-N-4» «Сарк» с вертикальным пуском). Производство этих лодок началось в 1957 г., а на море их впервые отметили в 1960 г., т.е. в том же году, когда в боевой состав ВМС США вошла новая подводная лодка «Джордж Вашингтон» с ракетами «Поларис».

В полной мере осознавая значение запуска спутника Советским Союзом, британское управление военно-морской разведки старалось разобраться в том, как он оказался в состоянии достичь такого успеха:

«Советский Союз недавно осуществил успешный запуск искусственного спутника Земли, и, как известно, произвел большое количество пусков баллистических ракет разной дальности, включая, по всей вероятности, два пуска на дальность около 3500 миль... Эти факты вызывают вопрос: «Как случилось, что СССР, которого в 1945 г. считали, и, вероятно, справедливо, научно отсталой страной, сумел за такое короткое время опередить Запад в наиболее современных научных разработках?» Частичный ответ на этот вопрос можно найти в сущности советского государства, которую составляет предельный социализм, при котором все виды деятельности напрямую контролируются полностью автократичным государством... За последние 40 лет там создана система научного образования, которая, безусловно, по меньшей мере равна по качеству аналогичной системе любого государства мира и которая выпускает обученный персонал даже в больших количествах, чем Соединенные Штаты».

Адмиралтейство также подчеркнуло решающую роль, которую сыграла Академия наук СССР в «придании инженерной практике солидной физико-математической основы».

Управление военно-морской разведки пришло к выводу, что секрет подобной успешной «женитьбы между наукой и техникой» лежит, вероятно, в отсутствии интеллектуального снобизма в советской науке — того самого снобизма, который поразил западные исследования.

Опасения, которые одолевали западные флоты в конце 1940-х годов, через десятилетие превратились в реальность. Советский Союз начал масштабную программу строительства подводных лодок. В исследовании, подготовленном ВМС США и опубликованном 13.08.1956 г., говорилось, что Советы ведут строительство подводных лодок большого радиуса действия «с темпами, которые намного превосходят прежние расчеты». Считалось, что в январе 1956 г. Советы имели всего 421 подводную лодку, а к январю 1958 г. их количество должно было составить 646 единиц «преимущественно, дальнего радиуса действия». Двумя новыми классами подводных лодок, вызывающих такую тревогу, были лодки средней дальности класса «Виски» водоизмещением 1350 тонн и лодки большой дальности класса «Зулу» водоизмещением 2500 тонн. Еще более неприятным моментом было то, что вскоре у Советов должна была появиться подводная лодка с ядерной энергетической установкой.

В 1958 г. ВМС США оценивали боевой состав советского подводного флота в 445—450 лодок, а ежегодный темп их производства — в 160 единиц. По прогнозам американских ВМС, у Советов было около 300 первоклассных лодок с РДП, из них 260 единиц для ведения наступательных операций с большим радиусом действия. Принимая во внимание тот факт, что исторически Советы рассматривали подводную лодку как оборонительное оружие, ВМС США пришли к выводу, что СССР осознал наступательный потенциал подводной лодки.

Еще более тревожным прозвучало заявление Хрущева о том, что ему нужны подводные лодки — носители управляемых ракет с ядерными боеголовками. Много раз в районах действия Северного флота, на Балтике и в Тихом океане были замечены лодки, «на палубе которых имелись укрытые в ангарах баки, конструкции в форме рампы для запуска и даже объекты, формой напоминающие самолет». Это означало, что в 1957 г. Советский Союз уже, вероятно, имел сверхзвуковую ракету с турбореактивным двигателем, имевшую дальность пуска 500 миль. К 1962 г. эта дальность могла увеличиться до 1000 миль. И хотя не было доказательств того, что у русских есть запускаемая с лодки баллистическая ракета (типа американской ракеты «Поларис»), ВМС США считали это «недоработкой своей разведки, а не отсутствием советских усилий в этом направлении». Запуск спутника наглядно показал, что Советский Союз в некоторых областях продвинулся гораздо дальше, чем предсказывала западная разведка.

1959 год знаменовал переворот в представлениях ВМС США о советской подводной угрозе. И хотя считалось, что от Советского Союза не стоит ждать умышленных провокаций по развязыванию новой всеобщей войны, офис военно-морской разведки указал на возрастающую вероятность ограниченных войн, в которых советские подводные силы могут сыграть важную роль.