Вещий князь. Книга 1. Сын ярла - Андрей Посняков

Хельги уснул уже под утро, чувствуя, как руки красавицы — хотя кто ее знает, что там за красавица, темно ведь, не видно! — ласково гладят его длинные, разметавшиеся по ложу волосы. Уже засыпая, услышал, как раздаются рядом — с ложа, где спали Харальд и Ингви, — томные страстные звуки. Видно, и к ним прилетели желанные ночные гостьи…

— Хорошеньких наложниц подсунул нам Рекин, — уже на обратном пути, как проехали лес, засмеялся Харальд. — Всю-то ноченьку спать не дали!

— А ты еще и недоволен? — рассмеялся Хельги. — Видно, не угодил тебе хозяин. Может, ты предпочитаешь мальчиков?

Ингви громко захохотал и поклялся, что никогда больше не будет спать с Бочонком на одной лавке.

— А девки ничего были, — подытожил он. — Страстные. И совсем не обязательно, что рабыни. Может, и хозяйские жены. Говорят, что Рекин наполовину финн, ну, саам, как они себя называют. А у них это принято — сам от стариков слыхал, — своих жен отдать гостю…

Все эти видения вихрем пронеслись в голове Хельги. Сельма сидела в лодке, повернувшись к нему спиной, и белое плечо ее вызывало у юноши такое жгучее желание, что… Вот, казалось бы, просто: протянул руку и медленно спустил платье дальше, вместе с сарафаном — он все равно без фибулы. Хельги воочию представил, как обнажается спина девушки, как та оборачивается, улыбаясь, как… Он уже готов был услышать в голове гул… Но…

— А ведь он обманул тебя, этот ваш Ирландец, — закалывая сарафан фибулой, обернулась Сельма.

— Как обманул? — потряс головой Хельги.

— Да так. — Сельма усмехнулась. — Сказал, что с устья плывет, а ведь если б так было, никак он бы с нами не встретился, ведь оттуда течение по южному берегу.

— И правда, — согласно кивнул юноша. — Значит, не с устья возвращался Ирландец, а с одного из островов, с Рауна, да, именно оттуда, как раз такой путь и получится. Но что он там делал? И зачем врал? Какой ему в этом смысл?

— Значит, не очень-то хотел, чтоб знали люди, что он ходил на Раун. Может, что-то там прятал? А давай-ка посмотрим! — Сельма азартно хлопнула в ладоши. — Нам ведь все равно почти по пути.

Оправдывая свое название, остров Раун — «левый клык» устья фьорда — встретил их всплесками волн. Волны бились повсюду: огромные — со стороны моря, чуть поменьше — с залива. Словно рассерженные коты, выгибая спины, они с шумом разбивались о скалы мириадами пенных брызг, и, казалось, не было никакой возможности пристать к острову даже совсем небольшому судну. Однако Хельги был достаточно умелым кормщиком и знал нужный путь: ворвавшись в самую гущу бьющихся о черные камни волн, дождался, когда сравняются друг с другом вершины двух скал, и в этот момент направил судно вправо, в узкий проход между камнями. В этот момент суденышко подбросило на волне, и Сельма крепко ухватилась за Хельги. Тот ободряюще улыбнулся. Ловко проскочив меж острыми краями камней, лодка очутилась в тихой небольшой заводи, с трех сторон окруженной черными отвесными скалами. Меж скалами светлела расщелина, поросшая густым колючим кустарником, — именно туда Хельги и направил лодку. Схватив веревку, соскочил первым, привязал лодку за камень, помог выбраться Сельме.

Еле заметная тропка — по всему было видно, что пользовались ею крайне редко, — тянулась между кустами по дну расщелины, постепенно расширяющейся кверху. Как молодые люди ухитрились не разорвать в клочья одежду, пробираясь меж колючими ветками, известно одним богам. Место было дикое — черные, теснящиеся вокруг скалы, густой темный кустарник, шум прибоя и жалобные крики чаек над головой, а высоко в небе — парящий орел-стервятник.

— Ну и островок, — покачала головой Сельма. — И чего только тут надобно было Ирландцу?

Хельги хмыкнул. Они стояли на небольшой, покрытой бурой травой поляне в центре острова, вокруг росли низкие корявые сосны, за соснами возвышались скалы. Тень от одной из скал, самой высокой, разрезала поляну напополам.

— С вершины этой скалы видно всю округу, — обернувшись, сказал Хельги. — Хочешь, взглянем? Там есть небольшая такая тропинка… Ага, вот она.

Молодые люди пошли по тропинке, огибающей скалу серпантином, перебрались через сваленную бурей сосну и остановились перед большим камнем.

— Я сейчас заберусь на него, а потом помогу тебе, — задумчиво произнес Хельги. — Не хотелось бы просто так убираться восвояси — ведь что-то нужно здесь было Ирландцу.

— Смотри, кровь! — неожиданно вскрикнула Сельма, указывая на бурые пятна на левой стороне валуна. Проведя рукой по пятнам, Хельги понюхал пальцы. Действительно, кровь. Вытащив нож, он внимательно осмотрелся, затем осторожно заглянул в кустарник, разросшийся возле самого камня, словно надеялся там что-то найти… Сельма недоуменно посмотрела на него и пожала плечами. Ползать по кустам, вместо того чтобы думать, как забраться на камень, — занятие пустое.

— Ага! Есть! — Торжествующе улыбаясь, сын Сигурда ярла выбрался из кустов. В руке он держал ствол елки с торчащими сучьями, тщательно обрубленными по краям.

— Хорошая лесенка, — оценила Сельма. — Мне кажется, ты знал, что она тут есть.

— Раньше ее здесь не было, — отрицательно покачал головой Хельги. — И думаю, появилась она не так давно… с тех пор, как сюда стал наведываться Ирландец. Вряд ли он так же ловко лазает по скалам, как я или, скажем, малыш Снорри. Что ж, пойдем посмотрим, что там, на вершине скалы. Чувствую, и там мы отыщем что-нибудь эдакое…

Предчувствия Хельги полностью оправдались: едва они ступили на плоскую вершину, как тут же обнаружили остатки кострища. Угли были еще теплыми. И зачем Ирландцу приспичило жечь здесь костер? Хельги чувствовал за всем этим какую-то мрачную тайну. Притихшая Сельма внимательно разглядывала желтоватую веточку, поднятую с земли рядом с костром. Веточка была обагрена кровью.

— Омела, — прошептала она. — Именно стрелой из омелы Локи когда-то убил Бальдра.

Хельги кивнул, он тоже знал эту историю из жизни богов, да и кто ее не знал?

— А еще говорят, омелу используют злобные ирландские колдуны друиды, — задумчиво произнес юноша. — Теперь ясно, откуда кровь: Ирландец приносил здесь жертву. Щенка или, скорее, ягненка…

— Да, в усадьбе Сигурда как раз недавно пропал ягненок, я вчера слыхала, — согласно закивала Сельма. — По приказу хозяйки Гудрун высекли вашего раба, Навозника, дескать, не доглядел… а теперь видно, что Навозник-то тут ни при чем. Вот так Ирландец — устроил тут капище. Нечего принимать в род кого ни попадя.

— Погоди, Сельма, не шуми. — Хельги предостерегающе поднял руку. — Дай подумать.

— Ну, думай, думай. — Девушка, похоже, обиделась.

Хельги чуть улыбнулся:

— Да ты не дуйся. Я вот подумал: а что, у нас здесь лесов поблизости мало? Зачем Ирландцу непременно понадобилось плыть именно на этот остров? Ну-ка, еще посмотрим.

Они осмотрели всю вершину, заглянули под каждый камешек, обшарили каждый кустик — нет, ничего. Плюнув, решили набрать с собой птичьих яиц — все хоть не зря лезли.