Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо - Михаил Леонидович Хазин

Можно привести массу примеров, начиная с самых банальных, вроде истории с Нелли Ледневой из фильма «Большая перемена». Ей достаточно было сказать буквально пару слов, и сосед тут же сделал вывод: «Нелька влюбилась!» Или более сложный: когда контрразведчики понимают, что тот или иной персонаж сообщает о себе ложную информацию, поскольку не знает истории и/или анекдота, который в той среде, про которую он рассказывает, должны были знать все. Допустим, учащийся во 2-й московской школе в 1970-е годы не мог не знать, кто такая Крука. А вот в других школах это имя вызывало некоторое удивление и требовало специальных объяснений.

Отметим, что знание инсайдерской информации очень часто вредит с точки зрения социального капитала. Дело в том, что знание каких-то фактов у опытного слушателя вызывает желание разобраться в их источнике. И если этот слушатель действительно опытный (о чем инсайдер обычно и не догадывается, поскольку чем опытнее человек, тем он осторожнее), то он не только определяет источник, но и вычисляет реальный статус инсайдера. И очень часто выясняется, что статус этот достаточно низкий. Ну или по крайней мере ниже, чем хотел бы показать рассказчик. Большой социальный капитал подразумевает понимание того, что не нужно метать бисер перед свиньями. Совсем простой пример: рассказы мальчиков-подростков об их «победах», которые самими мальчиками воспринимаются вполне серьезно, у людей взрослых ничего, кроме улыбки, вызвать не могут.

Так вот, умение продемонстрировать высокий потенциал в приобретении социального статуса и является социальным капиталом. Понять, когда нужно промолчать, объяснить сложный социально-политический эффект, продемонстрировав некое понимание (не инсайдерскую информацию, это другое!), не дать окружающим что-то лишнее про себя понять… В общем, некий набор знаний и пониманий, который превышает аналогичное понимание окружающих.

Читатель. Пока не очень понятно.

Теоретик. Скажу немного иначе. Социальный капитал — это высокая вероятность того, что окружающие вас в обычной жизни люди оценивают ваш будущий (или настоящий, если они вас не знают) статус как максимально высокий. Есть в криминалистике некий обратный аналог, показывающий низкий социальный капитал, который называется «виктимность»: человек с высокой виктимностью, низким социальным капиталом — потенциальная жертва насильника, грабителя, мошенника и даже патруля на улице. А вот у людей с высоким социальным капиталом даже документы обычно не проверяют. И на дорогах их останавливают крайне редко.

Отметим, что должность тут коррелирует, но не совпадает. Человек может ездить на служебной машине (поскольку у него очень высокопоставленный родственник, который его куда-то пристроил), но не обладать высоким социальным капиталом. Грубо говоря, молодая «мисска», на время ставшая подругой олигарха, сама по себе интереса не представляет. Хотя у нее есть шанс. И наоборот: должности (пока) нет, но все окружающие, обладающие хотя бы минимальным опытом, делают вывод: «Этот далеко пойдет!» И поэтому в обычной жизни социальный капитал — аналог профессионального и потенциального рейтинга.

Отметим, что, например, в США вне круга людей Власти гипертрофированное значение имеют деньги. Там, если выражаться терминами из фильма «Кин-дза-дза», все понятно и просто: есть «кацэ» (деньги), есть малиновые штаны. Но как быть тем, кто, допустим, за свои деньги получил образование в Лондонской школе экономики или в Гарварде (это я для людей с американским образованием поясняю)? Денег вроде сейчас нет, но вместо них есть кое-что другое, в некотором смысле более ценное. Далеко не всегда у человека «кацэ» лежат в кармане, они могут быть конвертированы. И если они конвертируются правильно, то как раз и дают повышение социального капитала.

Каждый из нас встречал людей с «внешностью начальника». И видел через несколько месяцев общения с некоторыми из таких людей, как от этого образа оставался чистый пшик. А многие видели, как люди вроде бы совершенно невзрачные начинали «управлять миром», причем по совершенно непонятным причинам все их окружение с этим быстро соглашалось. При этом выясняется, что далеко не всегда (и много чаще, чем люди думают) такие результаты достигаются без использования денег. Нет, при реализации конкретных проектов деньги нужны, фокус в том, чтобы все признали, что ты имеешь моральное право их получать и реализовывать.

Практик. Вот в чем суть нашей книги: тот, кто ее творчески освоит, существенно повысит свой социальный капитал. Ну и, соответственно, максимально повысит свой потенциальный рейтинг в глазах людей Власти. При этом самому искать людей Власти совершенно не обязательно. Опыт показывает: как только ваш социальный статус начинает превышать некоторый уровень, люди Власти за вами сами начинают бегать и предлагать разные варианты от депутатства до чиновничества.

Человек с высоким социальным капиталом начинает очень точно оценивать капитал тех, с кем общается, причем достаточно быстро. Он начинает видеть политические группы и проекты, которые за ними стоят (а политический проект формирует любая группа, которая борется за доминирование в той или иной коммерческой или общественной структуре; отличие проекта политического от управленческого в том, что последний предполагает действие в рамках существующих правил, политический проект всегда предполагает изменение правил). Он начинает тонко чувствовать, насколько его собеседник знает внутренние, закрытые процессы, которые определяют те или иные общественные и/или политические (здесь уже в обычном смысле) форматы. И, разумеется, это его понимание начинают видеть окружающие.

Читатель. А что такое политический проект?

Теоретик. А это как раз то отличие человека Власти от обывателя, которое последний может заметить. Разумеется, не сразу, но это можно увидеть, особенно если ваш социальный статус достаточно высок, то есть вы чувствуете тонкости социальных отношений внутри коллектива.

Практик. Как обычно, я попробую привести пример. Вас в вашей конторе (которая, по всем признакам, не может быть названа большой, так, человек 150) вызывает начальник среднего звена и дает некоторое задание. Какие у вас есть варианты действий?

Читатель. Ну, обычные. Я внимательно слушаю, какие указания мне дают, какие инструменты и методы использовать, и иду выполнять указания в точном соответствии со сказанным.

Практик. Согласен. И если все сделано хорошо и в срок, то вы можете рассчитывать на премию по итогам месяца или квартала. И именно так поступают восемь из десяти сотрудников. А еще?

Читатель. Ну, я прикидываю, что того результата, который нужен начальнику, лучше добиться, если выйти за рамки тех ограничений, которые он ввел, и либо тихо, либо явно их нарушаю.

Практик. Варианты последствий: либо вы получаете высокую премию и повышение в рамках своего отдела, либо — устный выговор. А возможно, и серьезный, если нечаянно перешли некие важные границы. Тут как раз важен опыт — что на самом деле можно, а что реально нельзя, как вообще можно