Парламентеры (сборник) - Владимир Васильев

Железным доктором называли одно из немногих полностью механических устройств на борту квазиживых кораблей, а именно – медицинский комплекс-автомат.

– Черт возьми, у тебя на все есть ответ, – нервно сказал капитан.

Ба пожал плечами:

– Я ведь бинж первого класса, ты сам сказал. Пусть и в отставке.

– Ладно, – капитан встрепенулся. – Это все лирика. Предлагаю для начала решить, что мы делаем: ждем, пока не начнет дохнуть цикл, или прямо сейчас решаем, кого из нас предстоит искалечить. Высказываемся по возрастающей. Вадик?

Подавленно молчавший Хомуха выполз из щели между оболочкой рубки и ребром жесткости, одновременно служащим панелью климат-контроля. Был Хомуха бледнее бледного и довольно жалок с виду, но явно пытался крепиться.

– Я… Я хотел сказать… раз я всех подвел… то и калечить надо меня. Только, пожалуй…

– Рядовой! – рявкнул капитан таким голосом, что Шарятьев, Мрничек и сам Хомуха синхронно вздрогнули. – Мне повторить вопрос? Повторяю: считаешь ли ты, Вадим Хомуха, трассер, должны ли мы ждать до выработки ресурса жизнеобеспечения или принимать решение прямо сейчас? И прекрати мне блеять, слушать тошно.

Хомуха судорожно сглотнул и осмелился поднять взгляд на капитана.

– Я… Я…

Капитан предупредительно поиграл желваками на скулах; Хомуха тут же вытаращил глаза и остекленело проорал:

– Я считаю, что принимать решение нужно сейчас!

– Ну вот, другое дело, – гораздо миролюбивее отозвался Гижу. – Принято. Мрничек?

Второй трассер подскочил с гриба-табурета перед мертвой линзой диагностера правого борта:

– Я считаю, что торопиться не следует! Тем более что Вадик имел мужество признать…

– О мужестве поговорим позже, – оборвал его капитан и повернулся к навигатору, нервно потирающему щеки у накопителей. – Ты?

– А? – вскинулся Шарятьев. – Ну… Я бы тоже подождал. Все-таки… Ну как-то это…

– Понятно, – кивнул Гижу. – Кларенс?

Маккензи презрительно оттопырил губу:

– Ждать полтора года, одичать, пересраться меж собой? Я против. Решать нужно сейчас.

По виду капитана несложно было понять, что в выборе бинжа он ничуть не сомневался. Он по очереди оглядел всех своих коллег по экипажу, в последнюю очередь остановив взгляд на Йохиме Ба.

Несколько секунд они глядели в глаза друг другу. Неотрывно. Словно древние дуэлянты перед барьером за миг до того, как разойтись на положенное расстояние.

– Напоминаю, – непререкаемо сказал капитан, – что у нас тут не палата общин и решение принимается не числом голосов. Решать буду я, ваш капитан. Но прежде я хочу услышать мнение каждого. Итак, Йохим, за тобой последнее слово.

Ба впервые за истекшие несколько часов улыбнулся – чуть заметно и, как показалось остальным, одобрительно:

– Я вижу, что ты уже принял решение, капитан. И я разделяю твое решение. Прямо сейчас и никак иначе.

Гижу в который раз характерно поджал губы, но снова не стал возражать.

– Что ж… Ты угадал, Йохим. Ждать мы не станем.

Капитан повернулся к остальным. Он не зря был капитаном: в спокойное время с Гижу можно было и пошутить, и попихаться на татами в спортблоке, и поболтать за жизнь. Но когда приходилось брать ответственность на себя, капитан сразу становился Капитаном.

– Не станем мы ждать, глупо это. Но только не надейтесь попусту, опрашивать всех, кого именно мы положим под лазер железного доктора, я не намерен. Мы будем тянуть жребий. Причем тянуть будем все, включая навигатора и капитана. Вадик, сходи на камбуз, принеси зубочистки, шесть штук. Можешь заранее одну обломать…

Хомуха дернулся было, но его перехватил за плечо великан Ба.

– Не трудись, малыш. У меня есть колода карт. Потянем карты – их больше. Верьте мне, нервы будут целее.

Экс-бинж достал из нагрудного кармана комбинезона плоскую коробочку, вынул из нее колоду и неторопливо перетасовал. В огромных ладонях Йохима светлые прямоугольнички карт выглядели странновато и до предела неуместно. Тасовал Ба не то чтобы с какой-нибудь особенной сноровкой, но и не напоказ неуклюже – так тасует колоду любой человек, которому приходится резаться в преф или покер не чаще раза в год.

– Все очень просто, – объяснил Ба, положив карты в центр гриба-стола. – Любой может сдвинуть колоду один раз или отказаться сдвигать. Потом мы по очереди тянем по одной карте и одновременно – подчеркиваю – одновременно! – вскрываем. Нашей черной меткой будет пиковый туз. Идет?

Маккензи, даже в такую минуту не утративший врожденного ехидства, насмешливо фыркнул:

– Надеюсь, тебя выгнали из бинжей в трассеры не за шулерство?

– Нет, – совершенно серьезно ответил Ба. – Не за это. Я вообще никогда не играю в карты. Я только гадаю.

– Можно я перетасую колоду? – нервно спросил Мрничек. – Прежде чем начнем сдвигать.

Смотрел Мрничек на капитана, но тот предпочел не вмешиваться:

– Йохим начал эту игру, и не вижу причин менять ведущего. Спрашивай у него.

Мрничек требовательно уставился на Ба.

– Тасуй, – пожал плечами Ба. Вроде бы – равнодушно.

Схватив колоду (чуть быстрее, чем того требовала ситуация), Мрничек сначала бегло проглядел карты, словно боялся, будто колода сплошь состоит из тузов пик. Потом принялся тасовать – точно так же, как минуту назад Ба – не слишком умело, но и ничего не уронив. Тасовал он долго и тщательно, показушно вытянув шею в сторону – мол, я не подглядываю, мне видны только рубашки.

Примерно через минуту колода вернулась в центр стола. Мрничек повернул голову к стоящему справа от него Шарятьеву:

– Сдвигай!

Тот протянул руку – рука подрагивала – снял примерно половину карт и поменял местами верхнюю половинку с нижней. Он тоже старался продемонстрировать честность: карты едва-едва отрывались от роговицы-столешницы.

– Я не буду, – превентивно заявил Маккензи.

– Я тоже, – сдвигать отказался и капитан.

Следующим стоял Ба; он карты сдвинул, все так же аккуратно и медленно, после чего приглашающе повел рукой в сторону Хомухи. Тот потянулся было к колоде – руки сильно тряслись. Слишком сильно. Очевидно, виновник неожиданной реинкарнации клуба самоубийц убоялся, что уронит или засветит карты, поэтому он поспешно отдернул руки и решительно мотнул головой:

– Не буду!

Легко было представить, что творилось в душе у этого паренька, недавнего курсанта, не налетавшего еще и пяти лет. Да и Мрничеку было явно не легче. Даже немало повидавшему Шарятьеву.

– Кто потянет первым? – очень, очень спокойно и мягко спросил Ба.

– Стоп! – вмешался капитан. – Тянуть не будет никто. Карты сдам я. И, уж поверьте, жульничать не стану: я без труда мог все устроить так, что карты сейчас тянули бы только четверо. Или вовсе двое. Или вообще не начался бы этот… балаган. Назначил бы Хомуху, и все. Ясно? Сдаю.