Курганник - Николай Немытов

Теперь понятно происхождение названия. Вероятно, в старину кто-то, подобно Виктору, попал в далекое миллионолетие и видел черную скалу, похожую на спину чудовища с острым гребнем.

— А ты молодец, зема, — похвалил Зотов друга. — В такую передрягу попал… Не каждый выдержит.

— В принудительном порядке, — буркнул Ковалев. — Пришлось выкручиваться.

— Я и говорю: молодец. Однако вернемся к нашим баранам. Вона в кучку сбились.

Парни остановились чуть в сторонке от друзей. Изнуренные жарой, испуганные жуткой смертью вождя, перепачканные копотью.

— Что замерли, бойцы? — насмешливо спросил Зотов. — Или дорогу показать?

Ребята не ответили. Петр Баширов подошел к Макару. Он потерял свои зеркальные очки, покрылся копотью и пылью, пот тек по лицу, оставляя светлые дорожки, словно Петр совсем недавно плакал. Однако сдаваться парень не собирался. Упрямство держало его в узде.

— Мы еще встретимся, кузнец! — заявил он, сжимая кулаки. — И тогда разберемся конкретно!

Душевное равновесие, достигнутое молитвой, развеялось. Макар сердился на Витька с его неудержимой тягой к симпатичным девкам, на Сивого, на этого бестолкового мальчика, которого угораздило влюбиться в Любку. А ведь очень скоро может случиться так, что кузнецу понадобятся все силы, произойдет то, к чему он долго готовился, и всех этих людей с их желаниями и претензиями в планах Зотова не было.

Макар рассмеялся.

— Да пошел ты к черту! — бросил он Петру.

Парень подскочил к обидчику, метя кулаком в лицо. Зотов чуть качнулся и оказался за спиной Баширова. Дальше все было похоже на игру в прятки: Петр крутился волчком, Макар тенью скользил за его плечами. В конце концов, Баширов запнулся о сухую траву и упал на одно колено.

— Ну что, Петя, достаточно унижения? — спокойно спросил Зотов.

Он даже не запыхался.

— Я все равно… все равно тебя достану, — пыхтел Баширов, поднимаясь в очередной раз.

В недрах холма ухнуло. В одно мгновение Петр погрузился по колено в песок. В пылу драки Зотов не заметил, как противник попал в центр песчаной воронки.

— Стоять! — испуганно крикнул Макар и ужом скользнул с края ямы, протягивая вперед руки. — Держись, мать твою!

Баширов побледнел, растерянно глядя, как песок, осыпаясь, тащит его в глубину.

— Мама… — сорвалось с губ Баширова.

Зотов подался еще чуть вперед, вцепился в пояс парня.

— Витька! Держи меня!

Ковалев не растерялся.

— Что стоите, мариконы! — гаркнул он на оставшихся парней. — Быстро вытаскиваем!

Макара схватили за лодыжки, потянули за штаны. Петр упал на Зотова сверху, бестолково цепляясь то за ножны, то за ремень с флягой, словно утопающий за спасателя.

Макар не мог ни кричать, ни дышать. Он зарылся лицом в песок, боясь выпустить из рук тонущего. Когда их с Петром вытащили, Зотов долго отплевывался и сморкался. Хорошо, что не попало в глаза.

Виктор извлек из рюкзака запасную бутылку с водой, налил в ладони, помогая умываться. Измотанные парни жадно смотрели на текущую воду, не решаясь попросить напиться. Когда Макар вполне отмылся, Ковалев отдал остатки им.

Виктор насторожился, протер глаза. Ему показалось, что вокруг потемнело.

— Ты в порядке? — спросил Зотов.

— Что-то со зрением. Наверно, от яркого солнца.

Макар не успел ответить. Дробный стук копыт донесся с запада.

— Всадники! — воскликнул Ковалев.

Макар вытащил из-за спины ятаган. Парни попятились, дико озираясь вокруг.

— В сторону! — крикнул Зотов, указывая клинком на южный склон кургана.

Гул копыт нарастал, к нему прибавился собачий лай, и кровь в жилах Виктора застыла. Ковалев вдруг вспомнил старый фильм «Дикая охота короля Стаха», вспомнил жуткие фигуры верхом на конях, которые появлялись из тумана, наводя ужас на врагов. Судя по звуку, всадники уже должны были появиться, однако на западном склоне лишь дрожал воздух.

Лошадиная морда возникла прямо перед Виктором, бронзой сверкнули украшения узды. Конная лавина вышла из горячего марева и поскакала на людей, стоящих на вершине кургана. Бородатые воины в высоких войлочных колпаках и кожаных доспехах неслись по степи. Огромные псы, похожие на серых лохматых овчарок, бежали у ног лошадей. Вот левый фланг отряда, наложив стрелы на тетивы, выстрелил в неведомого противника — десятки стрел с гулом рассекли воздух.

Виктор запоздало заорал, упал на землю, закрывая голову руками, но всадники исчезли мгновенно, словно кто-то выключил телевизор.

Стало тихо, солнечный свет померк. Макар обратил взгляд к небу и приложил к глазам пластину темного стекла. Есть! Конные скифы — только начало. Должно произойти нечто, доселе невиданное, иначе все ожидание, вся забава с аномалией останется не более чем детской игрой в войнушку.