Ловцы душ - Александр Мазин

– Жрите! – обернувшись, скомандовал один, и дверь снова затворилась, оставив девочек и Славку в вонючем полумраке.

Все уставились на лохани в нерешительности. Славке померещилось даже, что их содержимое светится. А потом стало жуть что твориться.

Расталкивая друг друга, девочки наперегонки бросились к лоханям. Славка не отставала. Более взрослые и сильные беспощадно отталкивали тех, что послабее. Единственное, что помогало Славке, – это маленький рост. Ее не трогали, хотя от локтей все же приходилось уворачиваться.

С трудом ей удалось пробраться к лохани с водою, из которой уже жадно пили старшие девочки, макая в воду волосы, погружая лица и руки.

Осторожно, чтобы никому не мешать и не подставляться под удары, Славка пристроилась с краешка, склонилась к зеленоватой воде. Странный резкий запах ударил ей в нос. Она отпрянула.

Вода была мутная. Славке подумалось, что, даже если бы свиньи да лошади испражнялись в эту воду несколько дней, она пахла бы лучше. Как ни сильна была жажда, девочка не смогла это пить.

Зажав нос, она попятилась, и ее место тут же заняли другие. Очень робко, под чавканье и стоны Славка стала протискиваться к другой лохани, радуясь, что вокруг царит полумрак.

Там все было еще хуже. Пожирая помои, ее соседки яростно дрались за место. Запахло кровью, кто-то ревел, держась за голову. Жрали непонятное месиво неистово, выдирая друг другу волосы, бранясь. Казалось, никто не замечал, как воняла еда.

Славка поняла, что лучше сдохнет от голода и жажды, чем будет хлебать эту отраву. Все равно им всем умирать.

Когда старшие и более сильные нажрались, они благосклонно подпустили к лоханям младших. Те стали торопливо есть, перешептываясь.

Прямо перед Славкой возникла сутулая девочка с черными волосами-сосульками и тихонько сказала:

– Ну же, маленькая, иди поешь!

Славка с отвращением отвернулась к сырой стене, не желая разговаривать, и уткнулась лицом в колючий ельник, стараясь не слушать жадное чавканье, не вдыхать вонь, мечтая заснуть. Заснуть навсегда.

Заснуть долго не удавалось. Жажда и боль в животе мучали Славку. Даже когда девочки нажрались от пуза, а в землянке совсем стемнело, они вновь и вновь возвращались к лоханям, доедая остатки. Землянка, помимо невыносимого для Славки запаха помоев, наполнилась густым запахом испражнений. А вскоре случилось страшное.

Славка не знала, сколько прошло времени с начала этого мерзкого пира, но где-то рядом с нею в темноте раздался стон, а затем крик. Ее соседки тотчас всполошились и зашипели на кого-то, но вскоре сами заохали, застонали.

В страхе оглядевшись, Славка заметила, что несчастные лица пленниц стали зеленоватыми и светились в темноте. Но она сама была так слаба, что решила: ей почудилось.

Девочка забилась в угол, стараясь не слушать вопли, не понимая, почему они так кричат. Но вскоре все стало ясно.

Когда первый свет проник в землянку, пленницы увидели, что две из них уже мертвы. Одежда умерших была разорвана, животы посинели, надулись и лопнули изнутри. Прямо из животов густо проросла сон-трава.

Еще одна умерла, когда рассвело. Умирала она долго и мучительно. Славка все так же лежала лицом к стене, старалась не оборачиваться, чтобы не видеть, как несчастная корчится от боли. Остальные девочки притихли, ожидая своей мучительной смерти.

К вечеру многим стало легче. Пленницы дружно отволокли тела троих умерших к двери, чтобы не приходилось лежать рядом с ними. Очень осторожно, боясь прикасаться к мертвым, девочки уложили их лицами вниз и разбрелись по землянке.

Наступившая тишина продлилась долго. Почти бесконечность. Славке в ее мучительном бреду начало казаться, что умерли все, кроме нее.

Когда распахнулась дверь и солнечные лучи проникли в землянку, Славка поначалу решила, что ей это снится. Красивый крепкий мужчина с золотыми курчавыми волосами заглянул к ним, сморщился и заохал:

– Фу! Ну и вонища!

Он отвернулся, зажав нос рукой. К нему тихо подошла Рогведа, еще более ослепительная, в роскошном наряде и украшениях, и страстно обняла за плечи. Увидев ведьму, Славка и девочки задрожали от страха.

Мужчина посмотрел на нее с обожанием и трепетом. Поправил ее рыжий локон.

– Рогведа, зачем ты мучаешь этих девок? Скучно тебе, что ли? Они же так все передохнут. Зачем мы тогда…

– Не волнуйся, милый! – проворковала ведьма ласково. Звук ее голоса резанул Славке уши. Мужчина же на этот звук никак не отреагировал.

«Может, привык?» – решила девочка, осторожно выглядывая из своего угла. Но тут Рогведа снова заговорила.

– Я не просто их мучаю. Все ненужные мне сдохли. Все, кто не может служить Морене, – торжественно произнесла Рогведа и погладила оберег на шее.

Мужчина побледнел. Ведьме это понравилось. Она охотно продолжила:

– Остались только те, кто восславит мою богиню!

– Ох и умна! – воскликнул мужчина в восхищении, и они с ведьмой начали отвратительно лизаться, не обращая внимания на притихших девочек.

Когда Рогведе надоело, она резко отпрянула, оттолкнула возбужденного мужчину и пошла прочь, бросив напоследок:

– Выпускайте их! А не то и правда подохнут… а мне не надобно пока.

Мужчина капризно скривился:

– Почему мы?!

Но ответить ему было уже некому. Ведьма испарилась, словно и не было ее.

Позже Славка узнала, что золотоволосого мужчину звали Деян. Что ласков и добр он бывал только с ведьмой. Что от него лучше держаться подальше. Что это, пожалуй, худший из мужей, которых ей доводилось видеть в жизни. И что он с нескрываемой радостью прирезал бы любую из них.

К счастью, в землянке девочки больше не жили. Люди Деяна – бывшие дружинники, а теперь обыкновенные разбойники, как решила для себя Славка, – переселили их в сарай в дальнем углу ведьминого двора. Подальше от глаз Рогведы.

Двор у ведьмы – просторный, обнесенный высоким крепким частоколом. На колья тут и там насажены черепа разных зверей, в основном собак. Но самое страшное, что кое-где виднелись и человеческие. Помимо жуткой землянки, было там еще несколько сараев, хлев для лошадей, баня, колодец в центре, лавки да столы для разделки тушек животных, которые сушились повсюду, и корзины, чтобы перебирать травы. Ближе к воротам высился терем Рогведы – красивый, резной, в три всхода. Где-то за теремом лаяли псы, и Славка догадалась, что там их будки.

По двору изредка проходили служки ведьмы – все старые на вид, словно обескровленные, с поджатыми губами и в синих платках. До девочек им не было дела. Они прибирали терем и двор.

Прихватив шастающих по двору разбойников, Деян и Рогведа укатили куда-то на телеге, оставив приглядывать за девочками одинаковых мужиков с тупыми, словно выстроганными из дерева лицами да безмолвных служек.