Свет в одиноком окне - Елена Соловьева

— Ой-ей… — протянула Ника. — Только не говори, что вы и на этот раз не предохранялись.

Ольга помотала головой. Прижала ладони к пылающим щекам и прошептала:

— Нет… Все, решено! Скажу Сергею сегодня же — и пусть будет, что будет. Устала бояться и переживать.

— Вот и правильно, подружка! — поддержала ее Ольга. — А то, что ты попросила у Сергея время подумать над предложением — даже хорошо. Мужики не ценят ту добычу, которая легко идет к ним в руки. А твой Сергей рыбак и охотник — так что держи марку.

— Он еще и прекрасный повар, — восхищенно заметила Ольга. — Вчера такую уху сварил. И Виктор в нем души не чает — не удивлюсь, если он начнет называть его «папой» до того, как узнает правду.

Ольга потянулась за кофейником и налила себе вторую порцию.

— Вот и славно, — сообщила заговорщицким тоном, — значит, никуда Сергей от вас не денется. Раз он так трепетно относится к детям, то не устоит перед очарованием Виктора. И ради него простит его глупышку-маму.

— Хорошо, если так, — согласилась Ольга. — Не хотелось бы потерять такого мужчину по собственной глупости.

Ника достала их холодильника колбасу, сыр, сливочное масло. Подумала — и добавила к ним пышную булку.

— Ты что же, перестала сидеть на диете? — удивилась Ольга.

Обычно на завтрак Ника позволяла себе лишь овсянку и несладкий кофе. Блюла роскошную фигуру и держала в строгости остальных обитателей квартиры. Только ради Виктора покупались сладости и выпечка.

— Между прочим, не только ты потеряла за ночь много калорий, — усмехнулась Ника, делая трехслойный бутерброд. — Плевать на диеты, умрем толстыми, но счастливыми! Ты со мной?

Ольга кивнула и приняла из рук подруги бутерброд. Впилась в него зубами — оказывается, жутко проголодалась, хотя за волнениями осознала это только сейчас.

— Корзинка все же сорвал сладкую ягодку брусничку? — пошутила, усиленно работая челюстями.

— Ага, — поддакнула Ника. — И не один раз за ночь. Не мужчина, а просто маньяк ненасытный. Но знаешь, мне это нравится… И вообще, рядом с Тарасом мне так хорошо и так спокойно. Я так часто обжигалась, а теперь словно греюсь возле домашнего камина.

— Никогда не думала, что ты так романтична, — призналась Ольга.

Посмотрела на подругу с восхищением и заметила, как та преобразилась. Словно сияла изнутри, согретая светом любви.

— И я этого не знала, — согласилась Ника, тоже подмечая, как похорошела за последние дни ее подруга. — Счастье делает женщину прекраснее, умнее, открывает сокрытые прежде таланты. Я спала только три часа за ночь, но чувствую себя такой бодрой и отдохнувшей, как никогда.

В кухню вошли мужчины и прервали задушевный разговор подруг. Сергей нес на руках Виктора — мальчик доверчиво обнимал отца за шею и сонно улыбался.

— Не возражаете, если мы немного разбавим вашу женскую компанию? — поинтересовался Тарас.

Жестом собственника обнял Нику и поцеловал в подставленную щеку. Поприветствовал Ольгу и подмигнул, кивнув в сторону отца и сына.

Намек поняли все, кроме самого Сергея, устраивавшего Виктора на стуле. Их одинаковые макушки золотились в свете проникшего в окно рассветного солнышка, а улыбки демонстрировали ямочки на щеках.

— Можно подумать, наши возражения помогут, — притворно нахмурилась Ника. Склонила голову и потерлась щекой о ладонь Тараса.

Подобная демонстрация близких отношений заставила Ольгу слегка позавидовать. Почему она не может себя вести так же? Быть раскованной, как подруга. Не бояться, не анализировать, а главное — не сомневаться в любимом человеке. Доверять, несмотря на то, что знакома с Сергеем всего несколько дней.

— Хочешь, сделаю тебе бутерброд с сыром? — спросила Ольга у сына, стараясь отвлечься от тяжелых дум.

Виктор покачал головой и поморщился.

— Разве это еда для настоящего мужчины?! — воскликнул Сергей. Снял с крючка фартук, повязал на талию и потянулся за сковородой. — Сейчас за батварим глазунью с беконом, а потом запьем все это киселем. И будем бодрыми и энергичными до обеда. Так, дружок?

Виктор с неприкрытым обожанием посмотрел на отца и согласно покивал.

— Можно, я тебе помогу? — произнес с затаенной надеждой.

— Нужно! — объявил Сергей, вручая мальчику нож.

Ольга испуганно вздрогнула. Она не позволяла сыну брать острые предметы и никогда не привлекала к хозяйственным делам. Не потому, что хотела избаловать, а оттого, что слишком любила.

— Витя, пожалуйста, отдай дяде нож, — попросила настойчиво. — Ты можешь пораниться. А яйца лучше разбивать о край сковороды.

— Да мы и сами можем приготовить яичницу, — подпела подруге Ника. — А вы пока посидите, отдохните. Вдруг на нас нападут привидения или пираты, а вы уставшие.

Сергей обернулся и смерил Ольгу и Нику продолжительным взглядом. Вид у него был довольно воинственный.

— Настоящий мужчина должен уметь постоять за свою женщину не только в драке, но и у плиты, — возразил тоном наставника. — А нож опасен только в том случае, если с ним не умеют обращаться. Как Виктор научится, если ни разу не пробовал?..

Ольга скрестила руки на груди и промолчала. Виктор воспользовался ее заминкой, спрыгнул с табурета и направился поближе к Сергею. Туда, где мама не сможет забрать из его рук пусть кухонное, но холодное оружие.

— Привидений не бывает, — сообщил мальчик в тон отцу. — Няня, ты такая большая, а этого не знаешь.

Ника сделала вид, что задумалась.

— Не такая и большая, — сообщила задумчиво. — Сегодня я вообще чувствую себя так, словно мне семнадцать лет. Или шестнадцать — никак не могу определиться.

Виктор прищурился хитро и предложил:

— Хочешь, научу, как узнать свой возраст?

— Еще бы! — поддержала игру Ника. — Очень полезная наука. Давай, выкладывай.

— Ты загляни себе в трусы, и сразу все поймешь, — ошарашил всех Виктор.

В кухне повисла гробовая тишина. Взрослые переглядывались, не совсем понимая, о чем идет речь. Ольга так и вовсе растерялась.

— Это каким же образом? — уточнила она у сына. Шепотом, потому как боялась услышать ответ. Вдруг ночью сын не спал и увидел что-то лишнее? Или снова залез в компьютер и нашел что-то неприличное. Откуда еще у него могут быть подозрительные мысли про трусы?..

Виктор передал нож отцу, оттянул резинку пижамы и продемонстрировал непонятливым взрослым этикетку на трусах:

— Видите, тут нарисовано три. А скоро мне исполнится четыре, и трусы придется покупать новые. А у тебя, няня, какая циферка на трусиках?

Ника расхохоталась так, что не смогла ответить. К ней присоединились остальные.

— Милый, иногда я начинаю жалеть, что ты так рано научился считать, — проговорила Ольга, смахивая слезы, выступившие в уголках глаз. — Тебе удалось убить нас своей эрудицией.