Мужчина в полный рост - Том Вулф

— Ни хрена себе!

Конрад медленно вытащил свой конверт и большим пальцем поддел клейкую ленту, разрывая ее. Внутри, как обычно, оказался розовый чек. А за ним — белый клочок бумажки.

Конрад прочел первые слова: «В связи с вынужденным сокращением штатных единиц на складе ваши услуги…» Он поднял голову. Кенни с Энерджайзером уставились на него. Конрад будто онемел. Только кивнул им, как бы подтверждая: «Так и есть».

— Ну, нет, к черту все это! Не верю! — возмутился Кенни. Потянулся через стол. — Ну-ка, дай глянуть. — И, выхватив у Конрада бумажку, посмотрел в нее.

И тут же взвился, вскочив из-за стола. Пластиковый стул с грохотом упал на бетонный пол. Гневно уставившись в спину уходящего Дердосиана, Кенни крикнул:

— Э! Ник!

Дердосиан остановился уже на пороге. Он тут же закачал головой из стороны в сторону, как бы говоря: «А вот с этим уже не ко мне».

— Ник! Чё, черт возьми, происходит!

Огромными ручищами Кенни оперся о стол, выставив вперед подбородок. Длинная широкая шея взбугрилась мускулами. Он подобрался, как будто вот-вот прыгнет, одним махом покрыв расстояние до порога, где стоял струсивший помощник менеджера. Кенни сверлил того своими широко распахнутыми диковатыми глазами. И вдруг как заорет:

— И какой такой умник все это придумал, а, Ник?

Снаружи, из отсека сухих продуктов, все еще доносились лязг и громыхание, но здесь, в закутке, никто не шелохнулся. Все замерли, точно пригвожденные этим взрывом ярости.

— Кто эта задница, а, Ник? Ты кого увольняешь, Конрада? Конрада?!

Оглушенный криком, Дердосиан пожал плечами, разводя руки и опуская голову, как бы говоря: «Разве ж это я! Ведь не я принимаю такие решения!»

— Ник… он же дом собирался купить! У него… у него жена и двое детишек! Он такой парень… у него есть сердце, Ник, понимаешь! Да вся ваша свора «галстучников» мизинца его не стоит!

Помощник менеджера так высоко поднял плечи и так низко втянул голову, что казалось, он старается вжаться в самого себя.

— А я знаю, Ник, знаю! Ты ведь не «шишка» какая-нибудь, так? Ты ведь не принимаешь решения, верно? До чего же ты жалкий, Ник! Послушай, а не убраться ли те к чертовой матери? Как там зовут того хрена, который владеет этой, чтоб ее, компанией? Какой-то там Крокер? Он чё, тот самый умник? Так пускай тоже убирается ко всем чертям, не то я…

Кенни вдруг осекся; посмотрев на Конрада, он опустил голову. И сжал губы, уже задрожавшие вместе с подбородком. Глаза у него сделались большие, и он медленно закрыл их. Когда же открыл, в глазах стояли слезы — он плакал. Тяжело опираясь о стол, Кенни закрыл ладонью лицо. И опустил голову — костлявое тело задрожало от плеч до самого ремня поверх футболки.

Конраду бросился в глаза казалось бы пустяк: светлые волосы Кенни, мокрые, свисающие тонкими прядями, уже сильно поредели на макушке. Необузданный «гонщик» вдруг показался слабым и усталым.

Кенни поднял голову и стал вытирать слезы — сначала ладонью, потом плечом. И через силу улыбнулся.

— Вот видишь, приятель, я был прав. Они просто-напросто не дадут те скопить денег. Да и ты оказался прав. Ты говорил, что меня лишают воли, заставляют сказать «Нет!». И это тоже правда. Да, в сердце у меня поселилось «Нет!». — Он схватил себя за горло. — Вот оно уже где у меня… достало все это дерьмо… ползешь в колее, куда тебя загнали эти лысые…

А в это время за две тысячи восемьсот миль Чарли Крокер, тот самый умник, который «все это и придумал», по инициативе которого и сократили штат погрузчиков, проснулся от внутреннего толчка. Он вытаращил глаза, но ничего не увидел — было темно, хоть глаз выколи. Воротник пижамы намок от испарины. Сердце, этот огромный кролик, прыгало бешеными скачками. В голове тут же завертелись выданные Магом цифры, а ведь Чарли только проснулся — и пяти секунд не прошло. Мало того, что чуть ли не каждый день названивают из «ГранПланнерсБанка», предъявляя все новые требования, угрожая конфисковать то, наложить арест на это, обременить долговыми обязательствами одно, другое… Еще и Маг стремительной походкой войдет в офис, чтобы сообщить какую-нибудь ужасную новость… о том, что налоговая служба выдумала фиктивные прибыли… фиктивные прибыли… «Банк лишает вас права выкупа закладной вследствие просрочки платежей, вы теряете все до последней рубашки, и в довершение всего на вас обрушивается налоговая служба с вагоном и маленькой тележкой претензий по „фиктивным прибылям“…» И вот он, Чарли, лежит в темноте, и сердце его как-то странно трепыхается в ритме: фик-тив-ные при-бы-ли… фик-тив-ные при-бы-ли… Вдруг неровный прерывистый галоп — щелк! — переключается на привычный ровный шаг…

Очередная смена на фабрике бессонницы — объемы производства нарастают, стремясь к максимуму.

Чарли глянул на часы у кровати. Беспокойные зеленые циферки показывали 3.20. Он повернулся к Серене, чей силуэт едва виднелся в темноте. Она спала на боку, спиной к нему; под одеялом угадывался изгиб ее бедра. Удивительно, что он вообще что-то видит, наверняка это рассеянный свет от часов. Но уж точно не с улицы. Чарли повернул голову к трем высоким окнам, выходившим на холмистые лужайки-«груди» Бакхеда — в сумраке невозможно было разглядеть даже их очертания. Снаружи не просачивалось ни лучика света — по желанию Серены Рональд Вайн завесил окна невероятным количеством занавесок, тюля, портьер или чего там еще.

«Крокер, да ты чокнулся! Позволил ей просадить три с половиной миллиона на одну только обстановку!» А как кстати пришлись бы сейчас эти самые три с половиной миллиона! Да только где уж там! Еще два миллиона семьсот пятьдесят тысяч выложены в счет уплаты за собственность — для Атланты огромные деньги, даже если речь идет о Бакхеде времен заоблачных цен на недвижимость. И так уже угрохал целое состояние на роскошный особняк в Бакхеде, на Вэлли-роуд, отошедший после развода Марте. Теперь вот еще один прикупил, на Блэкленд-роуд, всего в полумиле от первого.

Раздраженный Чарли приподнялся, подперев голову рукой, в слабой надежде, что от его возни Серена проснется… Как бы не так! Ее юные филейные части, эти бараньи отбивные, безмятежно покоились на матрасе. Чарли испытал приступ ностальгии по Марте. Ну, может, и не по ней самой, а по той жизни. Марту он мог запросто растормошить — она бы все поняла, она бы спросила, почему ему не спится.

Первая жена выходит за тебя, не зная, что ее ждет впереди — горе или радость. Вторая жена, особенно если тебе шестьдесят, а она — красотка двадцати восьми лет вроде Серены (к чему лукавить перед самим собой?), выходит за тебя, рассчитывая только на радость.

Чарли вдруг ясно представил чопорную физиономию папочки Марты, доктора Бантинга Старлинга, тогдашнего президента «Клуба содружества» в Ричмонде, штат Вирджиния, где проходило свадебное торжество. Его собственный папаша, мистер Эрл Крокер, еще недавно самый что ни на есть босяк из округа Бейкер, до того напился на банкете, что взобрался на эстраду и ухватил за талию Лестер Лэнин, смазливую певичку. После чего начал выделывать похабные выверты, изображая буги-вуги; перед глазами собравшихся все маячила блестящая шишка культи на месте правого указательного пальца. Господи, отец едва не поставил крест на положении своего сына в обществе. А положение это с самого начала нельзя было назвать завидным, если только не принимать во внимание тот факт, что он, Чарли, играл нападающим за сборную Технологического — тогда команда считалась одной из самых мощных во всей Америке. Хотя, по правде говоря, производила гораздо большее впечатление на Атланту, нежели на Ричмонд. А так он был всего лишь обаятельным парнем из глухой провинции, этого царства гнуса, неплохим агентом по продаже коммерческой недвижимости в «Хедлок и К0», имевшим успех у девушек. У Марты он его точно имел. Она закончила колледж «Суит Бриар» и училась на первом курсе медицинского факультета в Университете Эмори, Атланта. После недолгих размышлений она отказалась пойти по стопам отца, и все ради того, чтобы стать миссис Крокер. Какое-то время во всей Джорджии не было пары счастливее. В конце концов их счастью пришел конец, но одним Чарли мог гордиться — хотя женился он удачно, карьеристом все же не стал. Его гораздо больше влекла к себе сама Марта, улыбчивая кокетка с белоснежной кожей, а не знатное семейство Старлингов с их полезными знакомствами. Знакомства, однако, все равно пригодились, когда в 1970-х Чарли открыл собственное дело, — благодаря Марте его предприятие приобрело определенный лоск и стиль. Между тем жена родила троих детей: Марту, которую они звали Мэтти, Кэтрин, или Кэдди, и Уоллеса, появившегося на свет, когда матери было уже тридцать семь.