Красная пирамида - Рик Риордан

Я повернулся к Искандару и тоже отвесил старику низкий поклон. Даже упрямая Сейди поклонилась ему.

— Спасибо, господин верховный чтец, — сказал я.

Старик долго смотрел на меня. И снова я почувствовал, будто он пытается что-то вжечь (или вплавить) мне в душу. Но его намерения не были злыми. Он хотел мне помочь. Из слов, которые он бормотал, я понял только два: «Нектанеб» и «ба».

Потом Искандар разжал ладонь, и вокруг помоста замелькало кольцо разноцветных иероглифов. Они вдруг ослепительно вспыхнули. Я зажмурился, а когда открыл глаза, помост был пуст. Искандар и Дежарден исчезли.

Я думал, Зия обрадуется такому повороту событий, но на ее лице не было и капли радости.

— Я провожу вас к месту ночлега, — сказала она. — Испытание начнется утром. Мы проверим, какой магией вы владеете и в какой степени.

Мы с Сейди переглянулись.

— Веселенькое занятие, — сказала сестра. — А если мы провалим испытание?

Зия холодно посмотрела на нее.

— Такие испытания, Сейди Кейн, не проваливают. Ты либо выдержишь его, либо умрешь.

СЕЙДИ

Картера отвели в другую спальню, так что не знаю, как ему спалось. А я глаз не могла сомкнуть.

Мне хватило слов Зии насчет завтрашнего испытания, которое либо выдерживают, либо умирают. Я рассчитывала хотя бы выспаться. Но увы! Девчоночья спальня даже отдаленно не напоминала комфортабельную комнату в особняке Амоса. На каменных стенах блестели капельки воды. В свете факелов на потолке плясали изображения жутких египетских чудовищ. Мне дали койку, стоящую отдельно. У других девчонок (Зия называла их посвященными) койки были состыкованы в ряд. Похоже, я была здесь самой старшей. Еще мне показалось, что этих малявок учили беспрекословно подчиняться приказам. Когда престарелая воспитательница (наверное, у них это называюсь особым словом) велела им спать, все дружно улеглись и закрыли глаза. Старуха взмахнула рукой. Факелы так же дружно погасли. Она ушла, закрыла дверь, и в тишине отчетливо щелкнул замок.

Замечательно! Меня заперли в спальне детского сада, которая на ночь превращалась в тюрьму.

Я лежала и смотрела в темноту. Малявки быстро засопели. Мне не спалось. Что-то настойчиво выталкивало меня из запертой спальни. Наконец я выползла из постели и надела ботинки. Ощупью добралась до двери. Потрогала ручку. Естественно, заперта. Мне очень захотелось как следует пнуть дверь, но я мгновенно представила последствия. И тут в памяти всплыл трюк, который Зия проделала в кладовке Каирского аэропорта.

Я прижала ладонь к двери и прошептала:

— Сахад.

Замок послушно щелкнул, и дверь открылась. Надо же, как просто!

Коридоры были темными и пустыми. В Первом номе по ночам спали, и такого понятия, как ночная жизнь, у них не существовало. Я шла крадучись, стараясь двигаться обратно тем же путем, каким мы пришли. В одном месте я услышала странный шорох и остановилась. Рядом со мной по полу прошелестела кобра. За эти два дня я насмотрелась такого, что даже не испугалась. Сначала я думала разыскать Картера. Но во-первых, я не знала, куда Зия его отвела. А во-вторых, спутники мне сейчас не требовались. Даже в лице брата.

В Нью-Йорке мы с ним поцапались, так сказать, на ходу (или, точнее, на бегу). Теперь я не знала, как к нему относиться. Надо же, он позавидовал моей жизни! Ему, видите ли, надоело путешествовать с отцом. Допустим. Но Картер имел наглость назвать мою жизнь нормальной! Он хныкал, что у него нет друзей. А у меня что — целый табун подруг? Всего две: Лиз и Эмма. Но не скажу, чтобы это слишком облегчало мне жизнь. Если Картер допускал какой-то промах или встречал несимпатичных ему людей, он знал, что завтра улетит в другую страну и больше их не увидит. А когда тебе некуда лететь? Когда тебе задают простые вопросы вроде «Где твои родители?» или «Как поживает твоя семья?» и ты мучительно думаешь над ответами, поскольку не хочешь болтать лишнее? Я всегда выделялась. «Ребенок смешанной расы» — это красивое официальное название. В обычной жизни таких, как я, называют полукровками. Американка, в которой ничего американского. Девчонка, чья мать умерла, а отец вечно отсутствовал. В школе я не блистала успехами, но если в классе что-то случалось, почти всегда думали на меня. Есть же такие везунчики, умеющие смешиваться с толпой. Мне этого никогда не удавалось. А раз меня всегда замечали, я научилась подыгрывать общественному интересу. Красные пряди в волосах? Почему бы нет! Армейские ботинки в сочетании со школьной формой? Лучше обуви не придумаешь. Директор школы грозился:

— Я вызову твоих родителей.

— Желаю удачи, — отвечала я.

Много ли Картер знает про мою жизнь, чтобы завидовать?

Но хватит об этом. Главное — я решила отправиться на проверку одна и, немного поплутав, нашла дорогу к Залу эпох.

Конечно, у вас на языке уже вертится вопрос: зачем я туда поперлась? Естественно, не для встречи с мсье Злыднем или дряхлым стариком Кандарасом. Мне очень хотелось увидеть то, что Зия назвала воспоминаниями.

Я толкнула бронзовые двери. Они открылись без всяких заклинаний. Внутри было пусто и темно. Под потолком не летали светящиеся шары. И разноцветные иероглифы тоже не порхали, как стаи бабочек. Но изображения все так же мерцали среди колонн, наполняя зал призрачным разноцветным сиянием.

Я сделала несколько робких шагов.

Больше всего мне хотелось повнимательнее рассмотреть Эпоху богов. Когда мы шли здесь в первый раз, что-то меня зацепило. Картер решил, что я впала в транс. Зия предупреждала, насколько это опасно для разума. Но я почти не сомневалась: она просто меня пугает, стремясь отбить интерес. А еще я чувствовала странную связь с этими картинами, как будто в них можно найти ответ или важные сведения.

Я сошла с ковра и приблизилась к золотистому покрову. Ветер ворошил песчаные дюны, надвигались грозовые тучи, по Нилу бесшумно плыли крокодилы. Потом я увидела зал, полный людей. Там что-то праздновали. Я протянула руку к изображению.

И оказалась во дворце богов.

Вокруг меня двигались громадные существа. Они превращались то в людей, то в животных, то просто в сгустки чистой энергии. В центре на троне восседал мускулистый чернокожий человек в богатом черном одеянии. У него было красивое лицо и мягкие карие глаза. Его сильные руки легко могли дробить камни.

Вокруг собрались другие боги, участвующие в празднестве. Слышалась странная музыка. В ней было столько энергии, что казалось, от звуков вспыхнет воздух. Сбоку от трона стояла красивая женщина в белом. Судя по выпирающему животу, беременная. От фигуры женщины исходило мерцание; иногда казалось, будто у нее за спиной разноцветные крылья. Потом она повернулась в мою сторону, и я обомлела. У нее было лицо моей мамы!