Дождь в Париже - Роман Сенчин

Нет, сорок лет, сорок прожитых лет никуда не спрячешь, ничем не замажешь.

Пора думать, чтоб как-нибудь более-менее пристойно дожить эту жизнь. Первую и последнюю. Другой не будет.

– Да ладно, брось. Люди в пятьдесят жить начинают. И позже.

Оторвался от зеркала, шагнул к столу, плеснул в стаканчик еще. Внутри жалобно попросило: «Не гони!» Но Топкин не послушал, влил в себя горькое, жгучее. Откусил камамбера прямо от кругляша. С трудом проглотил.

Нет, конвейер девушек кончился. Точнее, прервался. Появилась Женечка и задержалась на два с лишним года. От нее остались два штампика в паспорте: «Зарегистрирован брак», «Расторгнут брак». Да нет, еще воспоминания остались. И светлые, и до сих пор вызывающие жуть. Вперемешку. Словно бы Топкин то оказывался на теплом пляже, то ухал в ледяную яму на реке Элегест, а потом снова выбрасывался на мягкий песочек, под солнышко.

Женечке очень подходило ее имя. Такая пухленькая куколка, каких делали в СССР, но в ней в любой момент мог проснуться пацаненок и повести ее черт знает куда.

Они и познакомились в довольно экзотическом месте – в пункте проката байдарок и другого туристического инвентаря под названием «Аржаан».

Андрей тогда уже уволился из «Джента» и стал благодаря парню из их школы, Паше Бахареву, сотрудником этого пункта. К выдаче его поначалу не подпускали, и он осваивал ремонт байдарок, заклеивал дыры и порезы на палатках, был на подхвате, а чаще слушал рассказы главного в «Аржаане», старого туриста Юрича.

Юрич – на самом деле его звали Юрий Антонович – приехал в Туву откуда-то с Волги в семидесятые годы, после окончания техникума. Работал на стройках, а в свободное время лазал по горам, сплавлялся по рекам. И теперь с грустным удовольствием, как о встреченных в жизни красавицах, вспоминал шиверы, карнизы, перевалы, холодные ночевки.

Иногда он сопровождал на сплавах приезжие туристические группы, но если только маршрут был не особенно сложным. «Здоровье не то уж», – оправдывался.

Однажды в «Аржаан» влетела стайка совсем молодых ребят.

«А сколько байдарки стоят?»

«Они не продаются, – строго ответил оказавшийся в зале Андрей, – это пункт проката».

«Ну да, ну да! А сколько прокат?»

«Это зависит от количества дней, на которые арендуете, от маршрута. В стоимость входят риски. К тому же байдарки бывают разные».

«Какой вы скучный! – вдруг сказала невысокая девушка с блестящими глазами; светлые волосы, собранные в пучок у самой макушки, топорщились, как хвост у жеребенка. – Я думала, здесь романтики работают, а здесь… Какая-то опять бюрократия».

Она напомнила Андрею девушек из фильмов шестидесятых. Ее живость одновременно и притягивала, и раздражала.

«Романтикам и ум не мешает», – появился из задней комнаты Юрич и стал допрашивать молодняк, зачем им байдарки, куда собрались.

«Да мы тут недалеко, – поняв, что попали на специалиста, замялись те, – по Сейбе поплаваем…»

«По Сейбе? – Юрич нахмурился, вспоминая эту реку, местность. – Туда на “Заре” доберетесь?»

«Ну да».

«А обратно?»

«На байдарках».

«Там же порог. Через него пойдете?»

Самый не то чтобы старший в компании, но на вид серьезней других парень мотнул головой:

«Мы что, самоубийцы? По берегу пройдем или “Зарю” закажем забрать. Не решили пока. – И, видимо, вспомнив, что они тут клиенты, а значит, всегда правы, довольно нагло спросил: – Ну чего, будете байдарки показывать? Нам нужны две трехместные».

Юрич усмехнулся:

«Что-то, честно говоря, опасаюсь. Случится что, меня ведь трясти начнут. Опыт-то есть?»

«А вы дайте нам этого своего помощника, пусть руководит», – кивнула на Андрея та наехавшая на него девушка; Андрей обернулся на Юрича и поймал его растерянный взгляд: начальник знал, что в искусстве сплава его помощник – профан. Но говорить об этом – подорвать авторитет «Аржаана».

«Насчет сплавляться с вами – не знаю, а вот позаниматься может», – сказал Юрич.

Андрей посмотрел на эту с блестящими глазами и неожиданно увидел в них то, что никогда не обманывало: она готова познакомиться ближе.

Осмотрели байдарки, забронировали две на следующую неделю.

«Шлемы, спасжилеты, весла у нас свои, – сказал тот самый серьезный по имени Денис. – Мы не чайники, с родителями походили в свое время… Байдарки истлели, правда. В гараже хранились».

«Ну всё, – перебил его приятель, – катим».

Девушка с блестящими глазами – Андрей уже знал, услышал, что ее зовут Женечка, Женёк, – напомнила напоследок:

«Так мы зайдем еще. Позаниматься».

«А ведь появятся, – сказал Юрич, когда они ушли. – Эта притащит, или одна. Клюнула на тебя, в курсах?»

«Да вижу», – с удовольствием подтвердил Андрей: девушка ему понравилась, приятно забеспокоила.

«И чего теперь делать будешь?»

«А что одинокий мужчина делает с теми, кто клюет?»

«Хм… Я не в этом смысле. Если потащит тебя заниматься с ними? Ты ж не бельмеса».

«Угу…»

«Ладно. – Юрич хлопнул его по плечу, потряс, и Андрей зашатался, как сухостоина со сгнившим корнем. – Если что, сам позанимаюсь, а может, и поведу. Или Борьке велю. Ему нравится руки на веслах стирать».

Борька – взрослый жилистый парень – работал в «Аржаане» в другие дни, чем Андрей. Был главным помощником Юрича.

Андрей отмолчался, но, перед тем как вечером разойтись по домам, попросил Юрича поучить его держаться в байдарке. Он не то чтобы уверился, что эти ребята придут тренироваться под его руководством, а как-то с тоской осознал, что, прожив в Туве почти четверть века, почти ничего не умеет: ни сплавляться, ни ходить по горам, нигде не бывал.

В детстве лазал с пацанами по прибрежным тальниковым зарослям, густым, как джунгли, ездил с папой по степям неподалеку от части, бывал на соленом озере Сватиково километрах в тридцати от Кызыла и на соседнем пресном Хадыне, на станции Тайга в горах, куда горожане выезжали покататься на лыжах, и на Ловушке, где катались на санках и камерах. Большая же часть огромной и разнообразной Тувы была ему неизвестна. А говорят, увидеть есть что. И тундра имеется, и пустыня с барханами, и снежные вершины – их из Кызыла видно, иногда и в июне белеют шапки на пиках хребтов, – и тихие таежные озера, узенькие речки со стоящими у дна хариусами… Много чего.

И если уж он решил здесь остаться, не поехал с родителями на другой конец распавшейся страны, то должен узнать этот край получше.

«Ну, приходи завтра часиков в одиннадцать, – пожал плечами Юрич. – Пошлепаем тут вдоль берега».

Вечером Андрей долго не мог уснуть. Удивлялся, что так волнуется. Представлял, как будет грести, выправлять байдарку, сносимую течением. Закрывал глаза, и появлялось лицо девушки. Этой Женечки… Вот же запала на ровном месте!