Пленник гибнущего мира - Кирилл Смородин

– Товарный вид?! – с горечью переспросил Андрей. – По-вашему, отрезать ребенку ногу, заменить глаз стекляшкой на пружине, сломать спину или зашить рот – значит придать товарный вид?!

Фрон хотел ответить, но тут встал другой судья – тот, что сидел по центру.

– Вам не кажется, – прищурившись, тихо проговорил он, – что рассмотрение дела зашло куда-то не туда?.. Перед нами клетка с убийцей. Доказывать ничего не требуется, поскольку взяли его на месте преступления. А мы вместо того, чтобы просто огласить приговор, пустились в рассуждения и, скажу больше, начали оправдываться. И перед кем?! Перед преступником! Не человеком, а существом, которому место в одном ряду с Гнильцами, Извергами и Пожирателями! Это нелепо и должно быть прекращено сейчас же!

Двое других судей отозвались одобрительным бормотанием. Андрей уперся затылком в прутья и зло усмехнулся. Другого он и не ждал. Кто он такой, чтобы заставить представителей власти «пуститься в рассуждения и начать оправдываться»? Приговор был готов уже в тот момент, когда Столяр – монстр, искалечивший дюжину детей, – превратился в обугленную статую. А суд – это игра. Точнее, пир. Фроны ведь любят лакомиться страхом, болью и отчаянием.

Только вот Андрей не доставил им такой радости. В душе по-прежнему было пусто, и это злило уродцев. Они наверняка рассчитывали, что человечек в клетке будет биться, кричать, оправдываться, умолять о пощаде, обливаясь слезами…

«Это ваше место в одном ряду с Гнильцами, Извергами и Пожирателями!» – подумал Духов, брезгливо глядя на три безобразные фигуры.

– А потому, – продолжил Фрон, – пора приступать к оглашению и исполнению приговора.

Он шлепнул лапой по столу, подтянул к себе бумагу и объявил:

– Поскольку вина подсудимого полностью доказана, суд решил приговорить его к высшей мере – Последнему Порталу.

«Последний Портал?» – Андрей поднял брови, наморщил лоб. Где-то он уже слышал это словосочетание.

Точно… Во время нападения Пожирателя, Фрон-погонщик, оставшись без Дымовиков, перетрусил и убежал за подмогой. А перед этим запретил людям отступать.

«Тех, кто ослушается, ждет Последний Портал», – зазвучал в голове мерзкий голос Фрона.

Тогда Андрею так и не удалось «вспомнить», что такое Последний Портал. Сейчас…

Краник с ложными воспоминаниями открылся.

Последний Портал был самым страшным наказанием. Дорогой без возврата. Умения Фронов создавали магический проход, который переносил осужденного в самое сердце Ползучего Бора, и порожденный Волной Безумия лес сжирал его, лишенного оружия, защитной одежды и пропитания.

«Вот так просто, – подумал Андрей, когда поток «воспоминаний» иссяк. – И не надо ни ломать костей, ни резать, ни жечь, ни хлестать плетями-огневухами. Просто забросить человека туда, откуда он не выберется».

И теперь это предстояло ему. Но… По-прежнему не было ни страха, ни отчаяния.

Судьи не сводили с Духова глазок. Наверняка ждали, что тот, услышав приговор, впадет в истерику и примется умолять о пощаде…

«Нет уж, – мысленно обратился к Фронам Андрей. – Перебьетесь».

Он ощущал только нетерпение. А все потому, что не считал Последний Портал приговором. Умения создадут магический проход, но он перенесет Духова не в проклятый лес… А домой.

Домой!

«Все верно, – продолжал размышлять Андрей. – Я спас Шэрон, как требовал сюжет Кагановского. И пускай счастливого финала у истории не будет – это уже прихоть писателя, тут ничего не поделаешь, – главное, что она закончится! А я выйду из гипноза!»

– Приговор будет приведен в исполнение немедленно, – объявил один из Фронов.

Все трое судей встали. Приблизились к клетке. Взялись за руки, и Очаги Умений загорелись.

– Позволь сказать тебе еще кое-что. На прощание, – Фрон, огласивший приговор, поднял глаза и со злорадством посмотрел на Андрея. – Насколько мы поняли, эта девчонка тебе небезразлична. Да, ты можешь считать, что защитил ее. Она не будет жить в кельях милосердия вместе с попрошайками. Мы отправим ее на внутренние витки – в один из борделей. Девчонка довольно смазливая. Пока маленькая, поработает служанкой, а как подрастет, – он захихикал, – сможет приносить неплохую прибыль.

Все внутри Духова обожгло злостью. Фроны почувствовали это и рассмеялись.

«Твари! – Андрей с силой вцепился в прутья решетки. – Скоты!»

Уродцы прекратили злорадствовать. Встав теснее, они принялись бормотать заклинания. Воздух под клеткой задрожал. Заискрился. Послышался треск.

Фроны бормотали все громче и быстрее. Очаги Умений стали почти белыми. Словно раскалились.

Искры под клеткой закружились и вскоре слились в светящуюся воронку. Она росла, а клетка начала раскачиваться. Андрей почувствовал, что его засасывает.

Резкий выкрик Фронов.

Лязг.

Клетка сорвалась с цепи и полетела в Последний Портал.

* * *

Ослепшего от яркого света Андрея мотало из стороны в сторону. Переворачивало, отчего он то и дело бился о прутья клетки. В ушах свистело. Дыхание перехватывало. Никак не удавалось сделать полноценный вдох.

Внезапно клетка исчезла. Духова перевернуло еще несколько раз. Потом он замер, несильно приложившись животом обо что-то прохладное и пружинящее.

Стало холодно. Андрей повел плечами и понял, что лишился одежды.

«Странно», – он подождал, пока утихнет гул в голове, и разлепил веки.

Туман. Синий, светящийся. Со всех сторон.

Андрей ахнул. Вскочил на четвереньки и огляделся.

«Только не это!» – звякнуло в голове.

Его окружал Ползучий Бор. Причем не окраина с жалкими побегами пяти метров в вышину. Андрей попал в самое сердце проклятого леса – как ему и обещали Фроны. По отравленной, превратившейся в губку земле стелились светящиеся потоки синего тумана. Сама земля целыми пластами задиралась вверх, точно гигантские пористые стружки, и под ними светились, пульсировали и чавкали лужи желтой и зеленой слизи.

Андрей всхлипнул. Вскочил, продолжая осматриваться.

Справа высился исполинский ствол с гладкой темно-серой шкурой. В него, образуя подобие огромной беседки, врастали несколько деревьев поменьше. Ветви-щупальца невероятной толщины – понадобилось бы человек пять, чтобы обхватить каждое, – извиваясь, тянулись во все стороны. С них свисали коричневые отростки с отверстиями на концах. Время от времени отростки вздрагивали и чавкали, будто живые. Верхушка дерева терялась за переплетением ветвей, которые образовывали сплошной навес примерно в сотне метров над землей.

Шагах в сорока росло другое дерево, не меньше первого. Ствол был изуродован здоровенным черным наростом с десятками овальных дырок. Рядом торчал особенно большой пласт земли, из-под которого расползалось несколько мясистых красно-коричневых стеблей.