Ведьмин экзамен - Саша Арсланова

главное, полностью отбивают аппетит, что нам, собственно, на руку, учитывая скудные запасы.

Я засунула ладонь в сумку, перебирая зелья.

– Можно, конечно, что-нибудь выпить, чтоб силы поддержать.

– Куда ему еще поддерживать? – заворчала жаба, – Опять разъерепенится, как молоденькая кикимора, которую танцев лишили. Нет уж, спасибочки, мне не понравилось.

–Не должен. У чудей я ему сразу несколько зелий давала, – потянула задумчиво, – Оно и вылилось в этот срыв от кикиморошных голов…

– Не было у меня никакого срыва! – возмутился Лихо.

– Ага, – прожевала Васька свой кусок хлеба и грустно посмотрела на свою пустую лапу, – Мы чуть не померли, а срыва не было. Выходит…

Что там у жабы собиралось выходить, я, к сожалению, не услышала, потому что рев сразу из трех голов разъярённой ящерицы над ухом вместе с рыком Корвуса, который что-то на своем, демонском, говорить начал, перебили все возможные звуки.

– Ой, – присела я, закрыв уши руками, и увидела, как огромный серо-зеленый хвост, пролетев над моей головой, ударил Лихо в бок и повалил его на спину, прижав к мягкой земле.

– Est realis!24 – наклонился надо мной демон.

– Еще бы понимать, о чем ты, – ответила я, – Ведь по-хорошему просила! Бить тебя, что ли?

Но Корвус только отмахнулся и улыбнулся клыкастым ртом:

– Сейчас она его просто-напросто заглотит. Хоть что-то интересное за весь день.

– Бедная гидра, – от души пожалела я тварь, оказавшуюся настоящей, – Сидит тут одна, охотится, и на тебе, опять неудача, на Повелителя болот нарвалась.

– Надо было с тебя начинать, – согласился со мной демон, глядя на то, как очухавшийся Повелитель возмущенно начинает отпихивать обвившую его ящерицу, – Тогда бы у нее был шанс: пока Лихо сообразит, как действовать, пока в руках—ногах своих разберется.

Я, не сдержавшись, хохотнула. Чем и привлекла внимание разозленной гидры. Она к тому моменту уже почувствовала родственную силу, поэтому Лихо выпустила и, зашипев, метнулась ко мне, раззявив пасть на одной из голов. Остальные две хранили потрясенное молчание, все время оглядываясь на отплевывающего от травы Повелителя.

– Беги, – заверещала в кармане Васька.

Но я даже на ноги встать не успела – большая змеиная башка зависла напротив моего лица, хищно сузив глаза и оскалив клыки, с которых прямо на землю у моих ног капала ярко-желтая слизь, сразу же прожигая мох.

– Нельзя! – закричал очухавшийся Лихо, – Нельзя, я сказал! Фу! Не ешь ведьму!

Одна из голов змееящерицы досадливо щелкнула зубами у моего носа, а потом и вся она целиком, шипя, стала отползать.

– Какой «морок» хороший, – ехидно сказала я и положила руки на пытающееся выскочить из груди сердце, – Реалистичный.

– Угу, – Лихо наклонился и погладил притихшую гидру, которая обвила хвостом его сапог и, похоже, не собиралась отпускать, – У нее разум ужонка.

Он положил ладонь на одну из ее голов:

– Бедняжку разбудили, привели сюда и бросили, – и добавил жалостливо, – Девочка кушать хочет!

– Ты сам свою девочку обеда лишил, – отодвинулась я от них подальше, легла навзничь на траву и поглядела на начавшие загораться звезды в небе.

– Она знает кикимор, – радостно продолжил Лихо, – Они невкусные, но их много!

– Рада за них, – поднялась на локтях, – Значит, с кикиморами все в порядке, раз их много. Местный хозяин не стал их трогать.

– Выходит так, – повернулся ко мне он, почесывая гидру по одной из макушек.

– А сама-то она кто? Уж—переросток или все-таки гидра.

– Непонятно.

– Давай ей какую-нибудь голову отпилим ножом и посмотрим, вырастят на ее месте еще две или нет? – проснулся во мне исследователь.

– Отличная мысль, – поддержал меня скучающий Корвус, – Ты, я погляжу, не совсем пропащее существо, оказывается.

Василиса в кармане хмыкнула, но вылезать не стала. Я бы на ее месте тоже не рыпалась – учитывая любовь кикимор к лягушачьим лапам, думать, что гидра не обратит внимание на упитанную жабку, было бы глупостью.

– Не, – ласково улыбнулся Лихо, – Мы Шуше ничего не будем отпиливать, пусть так ходит.

– Шуше, – закатила я глаза.

– И она говорит, рядом есть отличное место, сухое, там у нее гнездо.

– Гнездо, – простонала, поднимаясь на ноги, – Не думала, что скажу что-то подобное, но я очень, просто очень соскучилась по обычным глупеньким кикиморам. Понятным, как бревно. Которые выйдут к нам, поахают-поохают, тебя обнимая, а потом надают нам с собой еды и отправят восвояси дальше.

Глава 4

Проснулась я от визга. Не успев открыть глаза, перекатилась на живот и подскочила, схватив палку, еще по пути к гнезду найденную и любовно пристроенную перед сном рядом с собой.

– Что? – выдохнула, размахивая найденным оружием.

– Шуша вкусняшку притащила, – сонно ответила Васька и дернула меня за волосы, – Перестань скакать, лучше забери у гидры этого… этого…

– Ого, – замерла я на месте, – Вурдалак!

– Фу, брось это, – продолжал вопить Лихо, которому наша трехголовая ящерица свою находку радостно подтаскивала к лицу, – Бросай, я сказал!

– Нет, Шуша, – заорала я, перекрикивая напуганного Повелителя, – Держи его! Держи крепче!

–Чего это? – удивилась жаба, – Ты ж вроде вурдалаков не боишься?

– Это я-ведьма вурдалаков не боюсь, а я-неведьма – очень даже! Если трупный яд на меня попадет, мало не покажется, прожжет ведь кожу насквозь! И это я про его зубы еще молчу.

Бедный вурдалак, стянутый гидровым хвостом, уже даже не рычал, он тихо подвывал, грустно на меня поглядывая.

– Что ты на меня смотришь? – дернула я плечом, – Нечего на болотах было сидеть, шел бы в деревню какую, там и еда, и развлечения. А тут только маленькая Шуша голодная и вообще…

– Так! – поднялся Лихо на ноги, – Шуша, унеси это отсюда!

Он махнул рукой, и гидра, обиженно зашипев, поволокла очумевшего вурдалака обратно.

– Кстати, – вспомнила я и полезла в сумку, – Мне ведь Ждана кольцо свое отдала! Как раз на такие случаи! Вурдалачий семейный отпугиватель!

Я аккуратно достала массивный золотой перстень, хмыкнула и нацепила на большой палец.

– Я бы на твоем месте сильно на него не рассчитывала, – задумчиво разглядывая мое новое украшение сказала Вася, – Помнится, та трава, которую тебе одна из ведьмочек дала… Как там ее?

– Кого? Ведьму или траву? – я подышала на перстень и потерла его о грязные брюки, – В любом случае, я же знала, что Алеся и травоведение – понятия несовместимые, поэтому не сильно и расстроилась, что мешок с добрынь-травой оказался с сюрпризом.

– Хорош сюрприз, – посмотрела на меня жаба, – Мы его из столицы аж до Твердышек тащили.

–Она просто не дочитала в учебнике, что если до конца добрынь-траву не высушить, то там земляные черви заводятся… И, между прочим, – подняла бровь, – Ты должна